Но взгляд Гаскелла был проницательным. От него не ускользнуло, как красавец Иан Барклей, настоящий кавалер, протянул руку, нашел под столом ладонь Иден, лежащую на коленях, слегка пожал. Вскоре девушка пришла в себя настолько, что даже смогла положить что-то на тарелку.

«Бульон» был жидким перченым супом с картофельными кубиками, к нему предлагались ячменные лепешки. Жаркое оказалось жареной ногой барашка, закуска – пирожками с луком и мясом. Подавались печенье и пирожные со сладким маслом и джемом, а также мясное блюдо с картофелем и печеной репой, приправленное острым соусом. Наибольший интерес вызвало «хагги», но, как объяснил Иан, пикантность этого блюда так изысканна, что считается дурным вкусом расспрашивать о его составляющих. Иден положила себе «хагги», с большим подозрением попробовала и, содрогнувшись, заставила себя проглотить острый невкусный кусок.

Хороший аппетит гостей и восхищенное перешептывание свидетельствовали о том, что в последнее время в Скайлете не подавали подобных яств. Количество и качество еды, безусловно, определялось важностью гостей. И вывод обескураживал – никто и пальцем не пошевелил, чтобы хоть в малой степени поприветствовать жену молодого Маклина. Иден выпрямилась, потянулась за бокалом, и ароматное вино промочило горло.

Ангус откинулся на стуле, с удовольствием поглаживая округлившийся живот. Он посмотрел на Иден, вновь восхитившись ее обаянием, отметил джентльменское поведение Иана. Даже отяжелев от вина и еды, Ангус Барклей не утратил своей проницательности. Гаскелл же продолжал поглощать пищу, не скрывая своего удовольствия, даже что-то мурлыкая себе под нос.

– Итак, Гаскелл, это она? – Ангус указал на Иден, будто та не умела говорить.

Маклин положил нож и вилку, вытер жир, поблескивающий в седеющей бороде, посмотрел на Ангуса, затем на удивленную Иден, вновь на Ангуса.

«Он долго молчал, прежде чем задать вопрос», – подумал Гаскелл, не сомневаясь, что Ангус боролся с враждебным отношением к дому Маклинов. И приехал не только обсудить проблему колодца, но и посмотреть на семейное положение в Скайлете.

– Да, это она, – Гаскелл взял кубок, поверх него глядя на Ангуса.

– Ты умный чертяка, Гаскелл Маклин, честно признаю. От этой женщины мужчина не отвернется. Даже такой упрямый, как Рэмсей. Итак, ты добился своего. Она уже ждет ребенка?

Все в зале замолчали, посмотрев на побледневшую леди. Все жаждали услышать самое интересное. Арло опустил голову. Но проблема была весьма важной, чтобы размениваться на мелочи.

– Нет, еще нет, – пробормотал Гаскелл, бросив на Иден уничтожающий взгляд.

Ангус развалился на стуле, в открытую разглядывая аппетитную грудь и розовую нежную кожу Иден.

– Как только парень вернется, напусти его на нее. Если учесть время, отпущенное творцом, понадобится меньше года, чтобы дело было сделано.

– Черт тебя побери, Ангус! – лицо Гаскелла вспыхнуло и стало багровым. Голос грохотал, как гром, словно он пытался звуком убедить сам себя. – Уж он постарается. Настоящий Маклин – это мужчина высшей пробы. Он залезет на нее и выполнит свой…

Иден резко встала, стул с грохотом упал на каменный пол. Побледнев, как мел, она вся тряслась от гнева, глядя не череду ухмыляющихся лиц. Они ЗНАЮТ. Они ВСЕ знают. Она бросила злобный взгляд на Иана, увидела, что на его лице отразились странные чувства – вина, сожаление. Они знают, что ее привезли сюда, чтобы удовлетворить пожелание Гаскелла. Даже знают дату завершения. Они будут ждать… Черт побери этих хищных, подлых людей!

Иден вздернула подбородок и бросила презрительный взгляд на своего свекра. Но ее гнев мало что изменил в этих сальных голубых глазках, скорее наоборот, усилил корыстный блеск. Он явно размышлял, сможет ли Рэм с пользой употребить эту красивую женщину.

Иден пошла в сторону лестницы, бросив на собравшихся презрительный взгляд. Это последнее унижение, которое она терпит в этой забытой Богом крысиной дыре!

Уснуть в эту ночь было невозможно, и на рассвете приближающегося серого дня Иден решилась. Она вытащила из гардероба кожаные сумки и тщательно уложила свои самые теплые платья, юбки и сорочки. Еще и еще раз мысленно перебрала вещи, стараясь отвлечься от набегающих волн отчаяния. Сил, чтобы оплакивать или поносить это страшное место, нет, но вполне достаточно, чтобы покинуть его.

Она тщательно оделась в костюм для верховой езды и встретила Майси в дверях, чтобы взять поднос с завтраком. Девушка угрюмо уставилась на хозяйку, которая уже встала и облачилась в красивое платье. Майси вяло кивнула, когда Иден приказала вернуться за подносом через четверть часа.

Когда служанка не вернулась, Иден не стала больше ждать, а пошла на поиски. Она пересекла холл и направилась к арке, ведущей в более новую часть дома, когда зацепилась каблуком за подол, споткнулась и оперлась на стену. Она закрыла глаза, прижимаясь к холодному камню и стараясь не поддаться паническому страху. И только тогда услышала голос Майси.

– Я думаю, что она чокнулась, когда старый Ангус спросил, не брюхатая ли она, а старый Гаскелл рычал, что лейрд Рэм сделает все вовремя.

Раздался хриплый, нагловатый смешок, затем послышался голос пожилой женщины.

– Конечно, сделает. Чтоб мне лопнуть!

– Да его и винить нельзя, если колыбель осталась пустой. Дело в ней! Холодная англичанка, плюющая на его мужской интерес! Не удивительно, что он и домой-то возвращаться не хочет. Представь себе лейрда Рэма, ничего не получившего в брачную ночь! Женщины половины Скайлета готовы целовать его колени, а она – законная – всего лишь холодная, бесчувственная палка. Чума на нее! Да ее надо выбросить, как обглоданную кость.

– Верно.

Затем служанки фыркнули, а Иден прислонилась спиной к стене, лицо и уши горели от возмущения.

– Наверное, мне лучше подняться и посмотреть, что нужно этой разряженной палке, – голос Майси приближался, – А то еще пощечину залепит.

– Ну нет, она не станет марать свои белые ручки. Если я не хочу что-то делать, то просто ухожу, а она только краснеет и перекашивает рот. Наверно, такая же и в постели лейрда Рэма.

Ужасный смех заставил Иден побледнеть. Так они считают, что Рэм даже не спал с нею! Возможно, так думает весь Скайлет, в том числе и Гаскелл. И причина только в ее холодности. Хуже того, они считают, что ее присутствие здесь заставляет молодого лейрда скитаться где-то, лишь бы подальше от Скайлета.

Но это неправда! Это их бесценный Рэм затащил ее в кровать и отказал в уважении, как жене. Во всем виноват сам Рэм, этот чертов лейрд!

Слезы застилали глаза. Черт с ее сумками, она может отправиться и без них. Иден повернулась на каблуках в сторону кухни. И тут же наткнулась на Карину Грэм, с вызовом смотревшую на нее холодными голубыми глазами, в которых сверкало презрение, полные губы скривились.

– Вот как английские леди проводят свое время! Мне всегда это было интересно. Подслушивают сплетни служанок!

Если бы Иден ударили по лицу, то она вряд ли оскорбилась бы больше. Она пыталась совладать с гневом, щеки покраснели, рот перекосило. Майси права!

Глаза сверкнули, и она пошла в кухню, задев плечом дочь Гаскелла.

Кухарки уставились на Иден, пока она в ярости пересекала кухню, а следом за ней шла Карина, ожидающая развития событий. Маккей и повариха обменялись взглядами и устремились вслед. Иден пошла на конюшню. Шляпа для верховой езды неистово качалась, а наспех уложенные волосы развевались на ветру.

– Мне нужна хорошая лошадь, – потребовала она у конюшего.

– Гм? – рыжий парень с невыразительным лицом посмотрел на нее с опаской, почесал в затылке. – Никто не может взять лошадь без разрешения лейрда Гаскелла.

– Тогда приведите мне кобылу, на которой я приехала сюда.

– Она тоже теперь принадлежит лейрду, как и другие.

– Я, черт возьми, хочу покататься! – прорычала Иден, бросив на конюшего уничтожающий взгляд.