– А вы не скажете, кто известил вас об отпуске? – осторожно спросил я, чувствуя, что ответ на этот вопрос может приоткрыть завесу, за которой все еще скрывался организатор похищения Белки.

– Ну вообще-то до сегодняшнего дня я думал, что Велес, – ответил явно озадаченный складывающейся картиной кот. – Правда, как я теперь понимаю, в этом тоже есть определенная странность.

– Какая? – подключился к разговору узбек, который, после того как мы не смогли разбудить Диму, вел себя весьма вяло.

– Он прислал мне кагана! – сообщил Барс Мурзоевич.

Судя по реакции егеря, я понял, что в этом событии было и впрямь что-то вопиющее. Но что именно?

– Видишь ли, Левчик! – начал кот, который, похоже, стал считать меня за своего, что немедленно сказалось в прибавлении к моему имени его любимого суффикса. – Каган у нас птичка, а я хоть и цивилизованный, но все ж таки кот.

– Скажете тоже – птичка! – неожиданно возмутился егерь. – Вещая птица! Редчайший вид! А вы только на моей памяти уже двоих съели!

– Да! Съел! – обиделся Барс Мурзоевич. – Но ведь не нарочно. Ты вот сам помнишь, как тяжело курить бросал? При том что курение – это всего-навсего привычка. А у меня инстинкт! Охотничий!

– Иными словами, вы и этого свидетеля слопали? – бесцеремонно прервал я перепалку кота с егерем.

– Свидетеля чего? – удивился зверь.

– Обвинения!

С этой формулировкой я, прямо скажем, погорячился, что сразу же стало ясно по тому, как сверкнули выдвинувшиеся из глубокого меха кошачьих лап кривые когти.

– Левчик, – чуть ли не мурлыкая, обратился ко мне Барс Мурзоевич, однако обманчиво сладкие переливы его голоса прозвучали пострашнее иного рычания. – А ты уверен, что вышел ростом меня обвинять?

– Барс Мурзоевич, он не хотел! – неожиданно поспешил встать на мою защиту Алихан. – Вы же сами слышали, сколько ему за последнее время испытать довелось, видимо, еще не оправился, не подумал толком…

– Сами вы не подумали! – обиделся я. – Лучше сопоставьте факты! Большая часть защитников отправляется в командировку. В тот же момент вам, Барс Мурзоевич, ни с того ни с сего дают неделю отпуска. Точнее, как теперь выясняется, вас попросту спроваживают от дуба, чтобы без помех похитить Кощееву смерть. Сразу после этого Кощей нападает на нашу слабо защищенную штаб-квартиру. Причем делает это, во-первых, не по своей воле, а во-вторых, при помощи меча-кладенца, который до тех пор хранился на нашем складе.

– Ханчик, ты хочешь что-то сказать? – спросил Барс Мурзоевич узбека, который мрачнел с каждым произнесенным мной словом.

– Дом был хорошо защищен! – сурово заявил егерь.

Я уже собрался возразить, что похищение Белки говорит об обратном, однако кот меня опередил:

– Хорошо-то хорошо, но, видимо, недостаточно! Тем более что Левчик говорит не об этом, а о том, что кто-то организовал все происшедшее, так сказать, изнутри.

– Совершенно верно! – обрадовался я неожиданной поддержке хоть и хвостатого, но тем не менее ученого собеседника.

– Не может быть! – взвился Алихан. – Барс Мурзоевич, ну Лев-то, понятно, человек новый, но вы же всех наших знаете…

– Знаю, Ханчик, знаю… – задумчиво протянул кот и, зажмурившись, сладко потянулся.

Егерь сразу же, торжествуя, взглянул на меня, расценив зевок мохнатого ветерана Общества как знак полной уверенности в каждом из его членов. Мне же, наоборот, показалось, что если бы Барс Мурзоевич закончил предложение, оно бы звучало так: «В том числе, Ханчик, я знаю о них много такого, что тебе не понравится!» Как оказалось, я не ошибся.

– Ребятки, давайте уточним кое-какие детали, – после небольшой паузы обратился к нам кот. – Как выглядели орехи, которые вы нашли в беличьей кладовой?

– Вот так! – буркнул узбек и сунул под нос стражу дуба свой небольшой коричневый кулак.

Несмотря на грубость этого жеста, ответ можно было считать исчерпывающим. И размер, и форма, и даже цвет найденного нами сокровища по виду вполне совпадали с кулачком егеря.

– А что насчет скорлупы? – продолжил допытываться Васильев-младший. – Прочная?

Я вспомнил сильнейший удар, которым мы разбили орех о дерево.

– Прочнее не бывает! Даже не представляю, как Белка с ними справляется. Разве что у нее вставная челюсть из победита.

– Да нет, – усмехнулся кот. – Зубки у нее вполне натуральные. Просто свои орехи она разгрызает свежими, а тем, которые вы нашли, похоже, был не один год.

– Постойте! – вмешался егерь. – Но ведь ее только сейчас похитили.

– Верно! – согласился Барс Мурзоевич. – И я, кажется, знаю почему!

Мы с Алиханом невольно подались вперед, словно наклон спины мог повлиять на улучшение нашего слуха. Кот явно заметил, какой эффект произвели на нас его слова, но, вместо того чтобы поделиться столь ценной информацией, вдруг занялся вылизыванием своей правой лапы. Учитывая размер конечности, процесс мог затянуться надолго. Однако зверя это не только не смущало, казалось, он, наоборот, смакует минуты терзающего нас нетерпения. «Ну же! Не томи!» – так и хотелось крикнуть мне. Но я чувствовал – понукать зверя абсолютно бесполезно. Барс Мурзоевич уже неоднократно демонстрировал любовь к театральным эффектам, и сейчас он не столько занимался гигиеной, сколько подготавливал публику к очередной сцене.

Наконец-то господин Васильев-седьмой-младший удостоил нас мимолетным взглядом и, видимо решив, что мы уже вполне дозрели, поднялся со своего места. Я едва не застонал. Дело в том, что сначала мне показалось, что кот в духе поведения остальных членов Общества откажется давать какие-либо пояснения по поводу своего открытия, просто выйдет за дверь. Как знать, возможно, если бы мы общались с ним один на один, он так бы и поступил. Однако, кроме меня, на кухне был еще и Хан, поэтому Барс Мурзоевич все же счел нужным рассказать нам то, что ему было известно:

– Орехам, которые вы нашли, скорее всего, чуть больше десяти лет. Я с самого начала удивился, когда ты, Левчик, сказал, что твой изумруд смог пробить Переход в Лысогорке. Камень, найденный всего неделю назад, да еще пролежавший большую часть этого времени в скорлупе, такой мощи накопить попросту не успел бы. Фейерверк, конечно, тоже мог бы выйти неслабый, и воронка бы осталась с бассейн «Москва». Да только большая яма – это еще не портал. Есть и еще одна причина, по которой до нынешних белочкиных кладовых вам было не добраться…

– Какая? – с видом пытливого ученика, изнывающего от жажды знаний, спросил узбек.

Вот только артист в Барсе Мурзоевиче оказался куда сильнее учителя. Вместо того чтобы поощрить слушателя за разумный вопрос, он прервал повествование и наградил егеря долгим укоризненным взглядом. Впрочем, несмотря на это, я был уверен, что страж дуба, скорее, играет, чем на самом деле сердится. Моя уверенность основывалась на том, что, знакомя нас со своими выкладками, он не стоял на месте, а зачем-то пытался ходить кругами, то и дело натыкаясь на кухонные столы и стулья. Далеко не сразу до меня дошло, что его круговые движения являются не прихотью, а всего лишь частью описанного Александром Сергеевичем ритуала: «Идет направо – песнь заводит, налево – сказку говорит!» Иными словами, Кот Ученый действительно рассказывал нам сказку, а посему несмотря ни на что упорно пытался двигаться против часовой стрелки.

– Итак, причина! – продолжил Барс Мурзоевич свое повествование так же неожиданно, как до того прервал речь. – Исходя из вашего рассказа и предположив, что Кощей сообщил Левчику правду, я делаю вывод, что вы оказались на «той стороне» примерно на час позже нашего славного бухгалтера. Более того, вы попали практически в то же самое место, где выпустили Белку. Почему же ваши пути разошлись?

Кот снова выдержал паузу, на сей раз сделав вид, что ожидает ответа. Однако ни наученный горьким опытом егерь, ни я не рискнули перебивать рассказчика. Судя по мелькнувшей на морде зверя улыбке, он остался этим вполне доволен и не заставил нас долго ждать ответа на свой риторический вопрос: