— Нет у меня чувства победы, — сказал он. — Мы защитили честь Фандоры, но пролилось больше крови, чем я когда-либо мог себе представить. Если бы не Лэгоу, я мог бы и тебя потерять.

Оборона холма давно вытеснила из его головы мысли о том, зачем они сюда пришли, но воспоминания о Йогане нахлынули теперь, как слезы, бегущие по щекам. Он вспомнил смеющегося, жизнерадостного мальчика, сидящего верхом на быке, когда они возвращались с пахоты, старательно рубящего дрова маленьким топориком, который Йондалран ему сделал, играющего с друзьями на Толденарских холмах рядом с фермой.

Старик попытался вызвать в себе ту безумную ярость, которая вела его с тех пор, как он впервые увидел тело сына, и понял, что не может. Ее больше не осталось в нем, остались только усталость и тоска. Пора было заканчивать с войной. Он поднял голову и посмотрел на старшего сына.

— Мы отступаем.

— Он спит, — прошептал Эмсель, выглядывая из-за уступа скалы, — он даже не знает о том, что я здесь.

Путешественник молча рассматривал дракона, легендарное существо из сказок, который спал, положив голову на лалы и сложив два огромных серых крыла вдоль тела. Он был действительно достоин легенд. Лап у него было четыре, а не две, как у холдрага, и хотя размером он был в два раза больше хищной твари, дракон производил впечатление изящества и ловкости, той стремительности, которую ожидаешь от существа гораздо меньшего размера.

Эмсель понимал, что прежде драконов не боялись, а почитали, но он также понимал, что дни эти прошли. Дракон, казалось, был немыслимо стар. Кожа на крыльях была морщинистой и кое-где покрыта мелкими трещинами, а кустики шерсти на морде были снежно-белыми. Эмсель прислушался к затрудненному дыханию существа, и ему стало необъяснимо грустно, каждый вздох дракона наполнял сердце путешественника печалью.

Затем Эмсель заметил цепь и ужаснулся. Металлическое кольцо обвивало переднюю лапу дракона, а цепь тянулась от него к кольцу в столбе, вырезанном в форме многоуровневого здания с террасами.

Эмсель присвистнул от удивления. Судя по размерам сооружения, оно было сделано человеческими руками. Он с беспокойством огляделся, размышляя, почему легендарное существо заковано в цепи. Через стены пещеры бежали арочные проходы, а вниз вели каменные широкие ступени. Во всей пещере стены были покрыты слоем светящегося мха. Только вокруг самого дракона камень, казалось, был голым. Похоже, дракон просто слизал мох в поисках пищи.

— Вряд ли он мне чем-то поможет, — пробормотал Эмсель. — Интересно, где остальные?

Он пошел дальше по краю уступа, но смотря на дракона, а не под ноги. В конце концов он споткнулся, по счастью, не упал, но маленький камешек сорвался вниз из-под его ноги и покатился по склону.

Эмсель остановился, забыв, как дышать. Камешек глухо ударился о покрытый мхом камень, но звук этот разнесся по всей пещере, умноженный в сотни раз акустикой высоких стен. Дыхание дракона изменилось. Затем эхом по пещере прокатилось глубокое фырканье. Эмсель осторожно выглянул через край уступа.

Темно-синий глаз смотрел прямо на него. Дракон проснулся!

Эмсель увидел, как существо подняло голову.

— Я был на волосок от того, чтобы быть сожранным холдрагом, — прошептал изобретатель, — а теперь я разбудил умирающего от голода дракона!

Дракон поднял голову еще выше и зарычал. Звук этот показался Эмселю таким, словно открылись двери в саму историю. Испугавшись, Эмсель попытался спрятаться за скалу. Рев повторялся снова и снова, эхом раскатываясь по пещере. Эмсель зажал уши. Как может такое дряхлое существо так громко орать?

Затем Эмселю показалось, что он расслышал некий повторяющийся мотив в этом рычании. Он сделал осторожный шаг к краю уступа. Выглянув, он увидел, как натянулась тяжелая цепь, но звон ее потерялся в драконьем реве. Существо не могло дотянуться до него, но продолжало медленно и ритмично реветь. На миг Эмселю показалось, что это… Нет, не может быть! Это были слова!

— Я… чую… человеческий… дух!

Эмсель прислушался. Несомненно — слова!

— Чую… человеческий… дух!

Эмсель в изумлении уставился на дракона. Он говорил на языке, похожем на южное наречие!

— Он что-то говорит о человеке, — прошептал Эмсель. — Скажи еще раз, я, может быть, пойму…

Эмсель шагнул ближе к краю уступа и храбро выглянул. Дракон немедленно вытянул шею в его сторону и снова заревел.

Эмселя обдало жаром его горячего дыхания, и он с удивлением подумал о том, что запах вовсе не неприятен, хотя достаточно силен.

— Ты вернулся! — раздались слова, эхом отразившиеся от стен пещеры.

— Вернулся? — пробормотал Эмсель. — Я здесь никогда не был.

Он посмотрел на дракона и повторил свои слова громко.

— Я здесь никогда не был! — выкрикнул он. — Я из Фандоры!

Дракон помолчал, а потом вытянул шею как только мог ближе к уступу, на котором стоял Эмсель.

— Медленнее! — проревел он. — Ты пищишь! Медленнее говори!

Эмсель снова прокричал свои слова. Так у него скоро никакого голоса не будет, весь сядет. Затем, когда эхо его слов растаяло в пещере, Эмсель добавил:

— Я пришел за помощью от земель Фандоры и Симбалии!

Дракон посмотрел на него и медленно, торжественно повторил названия.

— Да, так! — закричал Эмсель. — Правильно! Фандора и Симбалия!

Дракон медленно опустил голову.

— Я никогда не слышал о таких землях, — проревел он.

— На эти страны напали холдраги!

Дракон снова поднял голову:

— Холдраги?

— Да! — закричал в ответ Эмсель.

— Спускайся, — сказал дракон.

Эмсель испуганно моргнул. Дракон хотел, чтобы он спустился на пол пещеры.

— Иди сюда! — прорычал дракон. — Люди давно построили ступеньки.

Эмсель заметил лестницу давно, но пока не спешил спускаться. Он посмотрел на длинные желтоватые зубы дракона. Если он будет в пределах досягаемости, дракон его немедленно съест. Стоит ли рисковать? Он был убежден, что нападения холдрагов на Фандору и Симбалию только начались, и за смертью Йогана последуют другие. Если холдраги собираются напасть на людей, потребуется помощь такого большого существа, как дракон, чтобы их остановить от продвижения на юг. Неважно, опасно это или нет, он должен найти способ уговорить дракона помочь. Невзирая на опасность, ему необходимо узнать правду и покончить с войной.

Если он будет держаться на расстоянии, дракону не удастся его схватить.

Осторожно, не забывая об опасности, Эмсель начал спуск.

Когда он достиг нижнего уровня пещеры, дракон, казалось, опять уснул. Эмсель осторожно ступил на нежный мох, покрывающий камни. Ему казалось, что он стоит на луне, так светилась поверхность под его ногами. И этот мягкий свет его успокоил.

Теперь он мог рассмотреть дракона. Он сощурился при виде кольца, которым была окована лапа легендарного зверя. Металл заржавел от крови. Эмсель был в ужасе. Если легенды говорили правду, а он уже был уверен, что по крайней мере большинство из них было правдиво, тогда почему такое благородное существо оказалось в цепях?

Теперь он был полон решимости выяснить все. Подходя к дракону, он прикинул примерно длину его шеи и когтей. Он подошел к существу на ближайшее, с его точки зрения, безопасное расстояние.

— Привет, — сказал Эмсель.

Рога на голове дракона, казалось, дрогнули, но он не открыл глаза.

— Привет! — повторил Эмсель громче.

Дракон медленно поднял голову и приподнял одно веко. Эмсель увидел в его темно-синих, цвета ночного неба глазах отражение себя, как в зеркале.

— Иди сюда, — позвал дракон низким, рокочущим голосом, который Эмсель не только слышал, но и чувствовал всем телом. Дракон постучал когтем по покрытому лишайником камню.