Стефани все еще раздумывала о будущем, когда наконец уснула.

Через неделю, когда Стефани вышла из студии мисс Марлоу и собиралась ехать в ресторан, она вдруг увидела ожидавшего ее Гранта. Он звонил ей почти каждый день, но они так ни разу и не встретились после прослушивания.

— Грант! Какой приятный сюрприз! — Стефани обняла сценариста в ответ на его объятия. — Что привело тебя в эту часть города?

— Ты, — широко улыбнулся Грант. Он выглядел как кот, только что проглотивший канарейку. — Эшли Дорн уходит из шоу.

— Кто такая эта Эшли Дорн?

— Актриса, которую выбрали на роль Пэтти Мак-Кей.

— Я думала, Джо очень доволен ею, — произнесла Стефани. Ее сердце забилось быстрее.

— Да. Но ей предложили более значительную роль в сериале «Даллас», а поскольку она еще не подписала с нами контракта, Джо ничего не оставалось делать, как отпустить ее. — Он помолчал. — Ему придется остановиться на втором варианте.

— Втором варианте?

— Я имею в виду тебя, Стефани. Он хочет дать эту роль тебе!

Работа в «мыльной» опере оказалась совсем не такой, какой себе представляла Стефани. Она исполняла главную роль, поэтому каждый день ей приходилось учить по шесть страниц текста и работать по шестьдесят часов в неделю. Это был изнурительный труд.

Грант оказался для Стефани подарком судьбы. Она очень дорожила его дружбой. Он считал себя низкопробным писателем, но у него было потрясающее чутье: сколько эмоций нужно вложить в те или иные слова и как сделать так, чтобы Стефани правильно сыграла сцену.

Сначала Грант приходил домой к Стефани только по приглашению. Но когда он почувствовал, что их дружба становится крепче, стал забегать к ним чаще и всегда с подарками: цветы для Стефани, немецкий шоколад для Анны и игрушки для Сары. Он всегда что-нибудь приносил Саре. Как бы в ответ на его внимание четырнадцатимесячная Сара вскрикивала от радости каждый раз, когда Грант переступал порог их квартиры.

— Ты ее слишком балуешь, — часто корила его Стефани.

— Ну и что? Дети для того и созданы, чтобы их баловать.

Теперь, когда Стефани больше не работала «У Фрэнки», итальянский ресторан стал местом ее встреч с друзьями по выходным дням. Иногда к ним присоединялась и Трэси. Но она взяла несколько дополнительных курсов, чтобы закончить колледж на год раньше, поэтому ей редко удавалось уезжать на, выходные из Гарварда.

— Он безумно влюблен в тебя, Стефани, — сказала Трэси однажды воскресным днем, наблюдая, как Грант в десятый раз сматывает провод игрушечного радио Сары. — Он помешался и на твоем ребенке тоже.

— Знаю, — ответила Стефани, нежно посмотрев на Гранта. Нужно быть слепым, чтобы не заметить, как Грант к ней относится. — Сара тоже его обожает. Она зовет его Па, потому что не выговаривает Грант. И, конечно, Грант на седьмом небе от счастья.

— А ты?

— Не знаю, — искренне призналась Стефани, немного подумав. — Он мне очень нравится, может, когда-нибудь я смогу полюбить его. Но сейчас я все еще не готова развивать наши отношения дальше.

— Из-за Майка?

— Я пыталась забыть его, Трэси, — кивнула Стефани. — Это правда. Но иногда мне кажется, что мое сердце больше никому не будет принадлежать, кроме него.

На другом конце комнаты Сара хохотала, катаясь по полу с Грантом.

— Грант — хороший человек, Стефани. Не упусти его.

Вечером, когда все ушли, Стефани поднялась на второй этаж, где уже спали Сара и Анна. Комната была наполнена очаровательными контрастами: собранные игрушки рядом с корзиной для вязания, детская бутылочка на старинной тумбочке Анны, цветные кружева и сатиновый шарфик рядом с темно-зеленым пуховым одеялом няни. Стефани подняла с пола розового медвежонка, наклонилась над детской белой кроваткой и вложила игрушку в руки Сары. Сейчас ее дочке отец не так уж и нужен, подумала Стефани, проводя пальцем по гладкой, как щелк, щечке девочки. Она пока еще совсем маленькая. Но когда она станет старше, ей понадобятся любовь и поддержка обоих родителей. И когда наступит это время, Стефани не найдет лучшего отца для Сары, чем Грант.

— Я сделаю правильный выбор, дорогая. Ради тебя и ради себя. Клянусь. — Стефани нежно убрала прядь черных блестящих волос со лба Сары.

* * *

Семь месяцев спустя, в декабре 1982 года, Стефани наконец поняла, сколько Грант стал значить для нее. Она учила слова к завтрашним съемкам, когда услышала тихий, но настойчивый стук в дверь. Это был Грант. Его щеки горели. Он подошел к Стефани и приподнял ее в своих объятиях.

— Только что позвонил мой агент, — произнес Грант шепотом, будто боялся разбудить Сару или Анну. — В Голливуде купили один из моих сценариев. Они просят меня вылететь в Калифорнию завтра же, чтобы прочитать контракт и обсудить детали.

— О, Грант, как здорово! — Стефани обняла его и крепко прижала к себе. — Я так рада за тебя. Ты надолго уезжаешь? — спросила она, отступив назад.

— Мой агент Бадди говорит, недели на три.

— Это надолго. — За последний год Грант стал неотъемлемой частью жизни Стефани, и от мысли, что им придется расстаться, у нее все похолодело внутри. — Ты пропустишь рождественскую вечеринку Джо Келхуна, — немного разочарованно произнесла она.

— Знаю. Надеюсь, ты будешь хорошо себя вести без меня?

— Я поступлю так: просто не пойду.

— Ерунда. Твой контракт с Джо пора продлить. Поэтому тебе нужно пойти. Келхун не простит, если ты не придешь. — Грант положил указательный палец на подбородок Стефани и заставил ее посмотреть ему в глаза.

— Если бы я не знал тебя, то поклялся бы, что ты будешь скучать без меня.

— Ты же знаешь, что буду.

— Обещаю звонить тебе каждый вечер.

— Это обрадует Сару.

— Скажи ей, что Па очень любит ее и скоро вернется.

Держа лицо Стефани в своих ладонях, Грант нежно поцеловал ее в губы. Стефани закрыла глаза и сразу же вспомнила другой поцелуй, горячее дыхание других губ. Как бы почувствовав ее смятение, Грант разжал объятия, но Стефани потянула его за рукав пиджака и прильнула к нему.

— Останься, — прошептала она, поцеловав Гранта. — Останься на ночь.

Грант занимался с ней любовью совсем не так, как Майк. Он был менее уверен в себе, нерешителен, даже стыдлив.

— Что тебе нравится? — интересовался он.

— Не знаю. У меня никого не было после… — Он поцеловал ее, прежде чем Стефани успела произнести имя Майка. Грант ничего не хотел слышать о мужчине, которого так безнадежно любила Стефани. Он предпочитал думать, что Майка никогда не существовало и что она никогда не принадлежала никому, кроме него. Когда Грант нежно положил Стефани на кровать. Она взглянула ему в глаза и увидела в них такую любовь, что ее сердце забилось сильнее и ей захотелось полюбить Гранта так, как он того заслуживал, как она любила Майка.

— Я люблю тебя, — пробормотал он, глядя на Стефани сверху вниз и лаская кончиками пальцев ее грудь. — Так сильно люблю, что мне становится страшно.

Не говоря ни слова, она повернулась в его объятиях, прижавшись к нему всем своим обнаженным телом, и улыбнулась, почувствовав его возбуждение.

— Может, тебе будет удобнее, если ты разденешься?

В мгновение ока Грант скинул с себя все и вернулся к Стефани. Теперь его руки скользили по всему ее телу: он обнимал ее ягодицы, нежно гладил бедра, ласкал Стефани до тех пор, пока у него хватило терпения справляться со своим желанием. Сначала, когда он вошел в нее, их ритм не совпадал. Грант двигался быстро и целенаправленно. Вся его игривость улетучилась. Стефани совсем этого не ожидала. Но она понимала его желания, она понимала его голод и стала подстраиваться под его движения, в то время как ее собственное желание росло. Оргазм, горячий и быстрый, пронзил ее тело. Когда все прошло, Стефани откинулась на подушку, обнимал Гранта.