— Тысяча фунтов! — повторила она. — Я этого никогда не забуду. А благодаря вам, Риган, я могу начать новую жизнь. Впредь, если я чем-нибудь смогу быть вам двоим полезна, вы только позовите, хорошо?

Когда супруги остались наедине друг с другом, испанка с любовью посмотрела на Ригана и сказала:

— Ты великолепен, Риган. Твоя щедрость поистине изумительна. Я очень тебе признательна за Дору.

Тайлер Пейн Синклер легко выпрыгнул из экипажа, доставившего его на Друри-Лейн, к дому Камиллы. Он пригладил волосы на висках и нахмурился, заметив, какой бледный оттенок приобрела его кожа после пребывания в Ньюгейте. Одежда стала ему велика, сюртук болтался на нем, как на вешалке.

Рано утром в тюрьму пришел Риган и в подробностях объяснил все, что необходимо было сделать для разрешения инцидента с капитаном галеона. Он поведал также о том признании, которое сделал ему накануне Камилла, и сказал, что ни на кого не держит зла… Ван дер Рис сам испытал большое облегчение, освободившись наконец от нелюбимой жены, и пожелал Тайлеру и его возлюбленной всяческих благ. Перед уходом он заметил, что ничего не говорил Камилле о смерти Стефана и что предоставляет ему, Синклеру, это право, возможно не очень приятное. Между двумя мужчинами сразу возникло нечто вроде молчаливого соглашения о том, что Сирена никоим образом не должна быть причастна к гибели сэра Лэнгдома.

Тайлер взбежал на крыльцо, постучал и уже хотел объявить о своем приходе служанке, как вдруг массивная дверь из красного дерева отворилась и на пороге появилась Камилла. Влюбленные молча посмотрели друг на друга, и Синклер заметил, что ресницы у девушки влажные, а глаза слегка покраснели. Очевидно, она недавно плакала.

Девушка обняла любимого и проводила его в дом.

— Если честно, — сказала она с грустью, — я думала, что ты умер. Думала, что у меня уже никогда не будет шанса сказать тебе, как много ты для меня значишь, как сильно я тебя люблю!

— Камилла, я должен кое-что сказать тебе.

— Ты хочешь что-то сообщить об отце, да?

— Стефан мертв, милая. Его смыло за борт во время шторма. Я сам это видел.

— Ты видел? Но где это было?!

— Твой отец решил бежать, спасаясь от дуэли. Тебе Риган, наверное, рассказывал, что Лэнгдом — шулер. Перепуганный насмерть, он вдруг узнал, что в гавани стоит корабль, отправляющийся в Ирландию. Я попал на Кинг-стрит, когда Стефан как раз готовился к побегу. Он умолял меня составить ему компанию, и я согласился, пообещав на время пристроить его у своих друзей в Уотерфорде. В первый же день плавания неожиданно налетел шторм. Стефан… ну, короче, его смыло волной за борт, он погиб.

— Знаешь, я рада, что отец умер, — едва слышно прошептала Камилла. — Теперь он уже никому не причинит вреда. Да, Стефан был мне отцом, но я всегда подозревала, что он виновен в смерти матери, твоей тети Флоры. А теперь, когда я узнала правду, то мне его ничуть не жаль… Впрочем, — слабо улыбнулась девушка, — для меня теперь ничто не имеет значения, только бы мы были вместе.

Тайлер обнял ее, и они слились в поцелуе.

Риган и Сирена стояли вместе у штурвала, глядя в ту сторону, где по правому борту стояли, словно часовые у врат Атлантики, залитые лучами восходящего солнца меловые скалы Дувра.

Рука ван дер Риса покоилась на талии Сирены. Супруга посмотрела с улыбкой ему в глаза. Она вновь возродилась к жизни, вновь стала цельным человеком и теперь готова была встретиться лицом к лицу с любой опасностью.

Корабль, подгоняемый течением и попутным ветром, стремительно летел вперед, словно догадываясь, что скоро перед ним откроются бескрайние океанские просторы. Риган и Сирена затаили дыхание. Если их предположения верны, то Блэкхарт, конечно, не станет дожидаться их в Карибском море и спрячется где-нибудь поблизости, в образованной выступами меловых скал бухте. Оставалось всего несколько минут до выхода в открытое море, и супруги ждали, что «Рана» вот-вот выскользнет из своего укрытия и ринется им навстречу.

Действительно, очень скоро послышался возглас дозорного:

— Вижу парус!

Риган улыбнулся и сдержанно поцеловал Сирену.

— Удачи тебе, дорогая! Теперь твой черед. Задай хорошую трепку этим мерзавцам!

Тем временем «Рана» подошла так близко, что находилась уже всего в каких-нибудь десяти футах от их корабля. Затем суда встали бок о бок, мерно покачиваясь на волнах, и матросы перекинули сходни.

Сирена проворно спрыгнула на палубу фрегата.

— Кто к нам пожаловал! — послышался хриплый голос с кормы. — Готова ли ты отведать острие моего клинка? — с обычным своим смешком осведомился Блэкхарт, ковыляя навстречу своей противнице. — Ну что, как тебе нравится этот щеголь, которого я велел привязать к мачте? Хорош, правда? Ты, наверное, пришла посмотреть, как я выпущу кишки из его брюха, да? Прекрасно! Я же говорил мальчишке, что ты придешь. И вот, пожалуйста, мы снова вместе!

— Прекрасно, — твердым, отчетливым голосом проговорила Сирена. — Но уж раз я здесь, то чем же мы будем заниматься дальше, а?

— Не догадываешься? — расхохотался Блэкхарт. — Или ты уступаешь мне честь нанести удар первым?

— Да ради бога! — сказала Сирена, размахивая своей знаменитой абордажной саблей. — Но что же ты медлишь? Иди сюда! Пора закругляться со всем этим, мой друг. Или, может, тебе смелости не хватает? Может, хотя бы смелость я убила в тебе?

— Увы, я стал калекой, жалким подобием того отважного бойца, каким Дик Блэкхарт был когда-то. Однако я кое-что для тебя приготовил.

— Сирена! — вскричал Калеб. — Осторожней! У него пистолет!

Испанка уклонилась в сторону, и в то же мгновение пуля просвистела у нее над самым ухом.

— Неужели ты думал, будто я поверю, что ты хотел расправиться со мной так быстро? Надо ли было столь долго вынашивать в своем сердце план отмщения, чтобы потом просто нажать на курок? А чем же ты станешь питать свою грязную душонку, если не жаждой мести? Какой смысл будет тогда в твоей жизни, если ты вот так просто и без затей меня прикончишь?

Сирена увидела, что рука у Блэкхарта дрогнула. Она знала, что попала в самую точку: если бы Морская Сирена была мертва, для Дика жизнь стала бы бесцельной.

Между тем здоровой правой рукой пират вытащил из-за пояса еще один пистолет и взвел курок.

— Как бы то ни было, моя милая, — рассмеялся он, — но нам пора заканчивать представление. Сабля тебе сегодня не очень-то пригодится. Я застрелю тебя на месте, если ты вздумаешь приблизиться ко мне хотя бы на шаг. Конечно, следовало бы пустить тебе кровь еще тогда, когда я вместе с командой захватил твой жалкий парусник. Однако в ту пору я был сильным и здоровым мужчиной. Мне хотелось не столько твоей смерти, сколько твоего тела. Теперь со всем, что ты мне оставила, — пират указал дулом пистолета на свою хромую ногу, — я ничуть не лучше покойника. Прах к праху, Сирена! Пришло время нам вместе упокоиться на дне морском на веки вечные.

Блэкхарт откинул голову и жутко расхохотался. С быстротой молнии Сирена бросилась на врага, держа перед собой саблю и думая пронзить его прежде, чем он вновь успеет поднять пистолет.

И не успела. Дик вновь вскинул руку.

— Настал и твой черед, дорогая, — ухмыльнулся он, плавно надавливая на курок и потом на мгновение вновь его отпуская, словно бы не имея особого желания сделать то, чего так страстно желал все эти годы.

«Неужели это конец?» — с тоской подумала Сирена.

Внезапно над планширом в носовой части показалась мужская фигура. Риган! Он, оказывается, успел незаметно прыгнуть за борт их корабля, подплыть к вражескому, проворно вскарабкаться по якорной цепи и…

Блэкхарт, увидев в глазах женщины какое-то странное выражение, обернулся назад, и как раз в этот момент Риган выстрелил.

Сирена тотчас бросилась на врага, желая добить, пока он не успел выстрелить в ответ. Никто не должен ранить мужчину, которого она любит, никто, даже сам дьявол! В три прыжка Сирена оказалась подле пирата и вонзила саблю между его ребер.