— Вместо того, чтобы стирать память людей, покидающих город, она имеет более широкое поле и оно влияет на людей в городе. Я думаю, она стирает не менее трех лет воспоминаний.

Может больше для некоторых людей. Я не знаю.

— И как же ты пришла к этому удивительному выводу?

— Ханна сказала, что вчера была в Афганистане, — сказала Клер. — Майкл говорит о его маме и папе, как если бы они по-прежнему жили в доме. Амелия вела себя так, словно Сэм Гласс все еще жив, но пропал. Моника думает, что она все еще встречается с Шейном. А Мирнин…

Мирнин совсем не тот Мирнин, которого я знаю.

— Нет, он не был, — сказал Оливер, задумавшись. — Когда я приехал в город, он был уже совершенно безумен. Он был бы совершенно непредсказуем три года назад. Ты сказала, что Амелия не помнит смерти Сэма. Она, конечно же, также не помнит моего приезда. Для нее полнейшая загадка, как я попал в Морганвилль без ее ведома. Я гарантирую, что она обвинит меня во всех этих бедствиях.

— Почему вас? Почему не Мирнина?

— Когда я приехал в город, Амелия и я… у нас была большая история позади, причем ничего хорошего. Нам потребовалось потрудиться, чтобы достичь понимания в том, что мы имеем. Если она не помнит этого — война начнется с самого начала.

— Хуже, чем это. Майкл вышел на солнце, — сказала она решительно. — Он не помнит, что он вампир.

Глаза Оливера слегка расширились, а затем он сказал с абсолютным спокойствием:

— Я надеюсь, что солнце в противном случае, убедило его. И я надеюсь, ты позвала помощь.

— Он уже направляется в больницу. Я пришла за Евой, но я думаю, она ушла в родительский дом. Она не вспомнит меня, как и любой другой.

— Если Майкл был ранен, они не повезут его в больницу; они отправят его прямиком в банк крови. Он поправиться, если он не был на солнце долго. Немного крови, немного отдыха, он быстро исцелиться. Основная проблема заключается в том, что, если он отказывается верить в свое нынешнее состояние, он потеряет контроль и станет кормиться опрометчиво. Вероятно, одним из его друзей, потому что ты слишком глупа, чтобы проявить надлежащую заботу.

— Я знаю, — сказала Клер, и устало прильнула к столу Оливера, который был загружен бумагами, непрочитанной почтой ручками, скрепками… беспорядком. Это немного улучшило ее мнение о нем, каким-то образом.

— Мы должны остановить это, но Мирнин поставил пароль на компьютер. Я не могу отключить машину самостоятельно.

— Отключи питание, — сказал он. Забавно. Оливер и Шейн подумали об одном и том же, и примерно с той же скоростью. Хотя Клер не могла себе представить, чтобы кому-нибудь из них понравилось это сравнение.

— Я не смогу этого сделать с Мирнином, пытающимся перекусить мною. Я немного устала, чтобы просто погибнуть сейчас. Если вы пойдете со мной, и удержите его подальше от меня…

Оливеру, по крайней мере, необходимо было спешить. Он схватил свое длинное кожаное пальто, шляпу и перчатки, одеваясь для солнца.

— Тогда пойдем, — сказал он. — Чем скорее, тем лучше. Я не могу гарантировать, как долго Амелия позволит мне действовать свободно.

— Но, Ева… Я собиралась найти ее. Сообщить ей о Майкле.

— Мы зайдем к Россерам по пути, если ты настаиваешь, — сказал он. — Но если ее нет, мы пойдем дальше. Не обсуждается.

Клер такой расклад устраивал. Она слишком устала, чтобы спорить. Когда она попыталась поднять свой упавший рюкзак, она вздрогнула. Оливер схватил ее за запястье и посмотрел на ее руку.

— Ты обожжена, — сказал он.

Он был удивлен, затем продолжил. — Ты пыталась оттащить его с солнца. Голыми руками.

— Я должна была попытаться, — сказала она. — Он мой друг.

Оливер смотрел на нее несколько секунд, потом покачал головой и отпустил.

— Только не позволяй этому задержать нас.

Ева была права: лимузины больше походили на катафалки, когда ты в них едешь. Оливер ехал быстро, что вызывало тревогу, потому что Клэр, конечно, не могла ничего увидеть Она остановила взгляд на подушках и ремнях безопасности, и хорошо было то, что всё, чем производители автомобилей оснащают свои детища, было построено в наши дни. И вампы не могли отказаться от подушек безопасности, не так ли? Ну, по крайней мере, ремни были. Это уже что-то.

— Почему не ты? — спросил Оливер.

— Что?

Он посмотрел на нее.

— Почему не ты, или я? Что сохраняет нас от воздействия этого вредного испарения?

— Что за вредные испарения?

— Туман, — сказал он. — Оказывает влияние.

— Я не знаю, — сказала Клер. — Честно говоря, я не знаю, иммунитет ли это, или просто на некоторых людей требуется больше времени, а может это всё чистая случайность. Но, вполне возможно, это всё потому, что мы не были здесь три года назад, поэтому на нас это не оказывает никакого влияния.

— Ханны Мозес тоже здесь не было.

— Да, но она отсюда. Может быть, здесь есть связь. Мы оба…

— Посторонние, — закончил за неё Оливер. — Интересно. Я не уверен, что такая версия сработает.

— Но не надолго, — сказала Клэр. — Он (туман) повлиял на Мирнина раньше, чем на Амели.

На других — сразу же, а на некоторых — днями позже. У него нет конкретной структуры действий.

Возможно в конце концов, мы тоже заразимся.

— Ты вооружена? — Оливер спросил ее.

Она посмотрела вниз на свой рюкзак, и немедленно инстинктивно сжала его.

— Нет.

— Соври мне снова, и я высажу тебя из машины, и сделаю все сам.

Клэр глотнула.

— Ну, да.

— Чем?

— Серебряные и деревянные колья, арбалет, около десяти стрел… о, и водяной пистолет с раствором нитрата серебра.

Он мрачно улыбнулся в лобовое стекло:

— Что, никаких гранатометов?

— А они сработали бы?

— Без комментариев. Отлично, я возьму твой арбалет. Попытайся использовать нелетальные методы, пожалуйста. Уже произошло достаточно катастроф в этом городе за последнее время. Также, я предполагаю, что ты все еще доверяешь Мирнину в какой-то мере. — Он сказал это так, как-бы не зная, что могло послужить этому причиной.

Ну, она поняла его точку зрения.

— Я не убью его, — произнесла она. — Но я причиню ему боль, если он попытается навредить мне.

— Отличная стратегия, за исключением того, что он тебя убьет, если ты навредишь ему.

Оставь Мирнина мне. Делай свою работу, и все скоро закончится… — Его голос стал тише, т. к. он повернулся и Клэр увидела изменения в его лице, которое приобрело жуткий бело-синий вид.

Она не была уверена в том, что это было.

— Пригнись, Клэр.

— Что..?

Он снова ничего не сказал ей, просто протянул руку, схватил ее за голову и потянул ее на сиденье, затем толкнул ее к колесам. Лобовое стекло задребезжало, и вдруг в нем появились дыры, через которые лился солнечный свет. Нет, это не была трещина ветрового стекла. Что-то ударило по машине.

Пули попали в машину.

Оливер резко развернул лимузин и добавил скорости, но там было больше шума, и на этот раз Клер поняла, что это выстрелы. Все лобовое стекло вывалилось, и Оливер издал приглушенный звук, когда его лицо оказалось под палящим солнцем. Но он продолжал движение, пока они с грохотом во что-то не врезались. Над собой, Клер заметила белую вспышку, пока она лежала на ковре лицом вниз. Прекрасно, сработали подушки безопасности, а она лежала рядом с колесами. Но, по крайней мере, ей не пришлось далеко идти, и, фактически, она не думала, что она вообще пострадала, хотя на нее попало несколько осколков стекла.

Оливер боролся, пытаясь освободиться от своего ремня безопасности и спущенной подушки безопасности, но ему это не удалось. Кто-то рывком открыл его дверь, и Клер предположила, что они разрезали ремень безопасности, или вырвали его, потому что они вытащили его из лимузина. Он боролся, но нападавшие, должно быть, были вампирами, потому что ему не удавалось одолеть их.