Ханна бросила на нее косой взгляд, когда сделала последний поворот к Площади Основателя, и притормозила возле службы охраны, через которую они должны были пройти. — Она не вышла, — сказала она.

— Лучшее, что мы можем сказать, что никогда не выйдет.

Кайл все еще был в клетке в центре парка под тщательно охраной; Клер увидела решетки квадратной коробки и угнетающее присутствие полиции, когда машина проезжала по граница площади, а потом заехала на подземную стоянку под зданием. У Ханны было забронированное место, и пока они шли от него к лифту, тот открылся со свистом. Один из охранников Амелии в черном костюме — женщина — кивнула Ханне и посмотрела на Клер с особым интересом.

— Она со мной, — сказала Ханна. — Я беру ответственность на себя.

— Хорошо, — согласилась вампирша, и нажал кнопку этажа заседаний. — Я вас предупреждаю, что они не в прекрасном расположении духа.

— Они всегда не в духе.

Вампирша хмыкнула, очень по-человечески, но почему-то, по крайней мере, на двадцать процентов более зловеще.

— Ну, это правда. Удачи.

После того, как они вышли из лифта, вампирша снова сконцентрировалась на работе, следуя за Ханной и Клер, пока они шли по длинному мраморному коридору с рядом полированных деревянных дверей, которые открывали изнутри, до того как к ним подходили.

Клер предположила, что это было предназначено, чтобы выглядеть впечатляюще, но в этом нет особой хитрости — вампиры могут ясно расслышать их приближение.

В это время в зале был только один охранник, а их эскорт остановился снаружи и закрыл дверь за ними. Амелия сидела на своем месте, как и Ричард; на столе лежали папки, каждая аккуратно помечена.

Оливер ходил, сцепив руки за спиной.

— Ты опоздала, — рявкнул он на Ханну. Охранник был прав — он был явно в плохом настроении. Ханна села рядом с Ричардом, оставив Клер стоять в нерешительности. — И ты привела с собой друга. Как… мило.

Клер быстро села в первое попавшееся кресло. Оливер смотрел на нее, как на какой-то мусор, рассматривая возможность выкинуть.

— Клер, — сказала Амелия. — Это неожиданно. — Неожиданно, подумала Клер, не означает добро пожаловать. Амелия, как и Ханна, выглядела нехарактерно напряженной.

— Мне нужно поговорить с вами, — сказала Клер. — С вами обоими.

— Должны ли мы всегда отвлекаться на тявканье вашего любимого домашнего животного?-

сказал Оливер и в мгновение пересек комнату, чтобы ударить обеими руками по столу, глядя на Амелию. — Пусть хранит молчание, пока мы не закончим. Она не должна быть здесь.

Это было… шокирующе. Клер никогда не видела его так агрессивным по отношению к Основателю раньше. Ей пришло в голову, с беспокойством, что, возможно, ей следовало бы позвонить Амелии, прежде чем прийти. Амелия даже не вздрогнула, моргнула или как-то отреагировала на гнев Оливера.

— Она мне не питомец, — спокойно сказала она, — и я не принимаю приказы от тебя, Оливер.

Действительно, ты должен вспоминать об этом время от времени.

Он показал зубы, но не клыки вампира. Не совсем. Он оттолкнулся от стола и снова зашагал, двигаясь, как лев, который хотел газель очень, очень сильно. Амелия снова повернулась к Клер и сказала:

— Подожди, пока мы не закончим дела. Он совершенно прав. Ты не должна быть здесь.

Клер кивнула. Она действительно не хочет ждать — она хотела ляпнуть все — но предупреждение в холодных серых глазах Амелии, ясно дало понять, что произнести это вслух была не очень хорошей идеей.

— Ты на грани, Оливер, — сказала Амелия. — Сядь, пожалуйста.

Он бросил на нее злобный взгляд и продолжил ходить взад и вперед.

— Мне пришлось усмирять одного из моих людей прошлой ночью, как бешеную собаку.

Тебе кажется, что я должен чувствовать себя спокойно?

Клер склонила голову к Ханне и прошептала:

— Что случилось? — Ханна покачала головой в предупреждение. — Но я…

Оливер повернулся к ней, его глаза вспыхнули красным. — Ты хочешь знать, что случилось, Клер? — сказал он.

— Которую часть? Ту часть, где одна из моих старых соратников сошла с ума и начала нападать на людей на улице? Ту часть, где я не смог с ней объясниться? Или ту часть, где я был вынужден убить ее по приказу Амелии?

Эти слова встретила звенящая тишина. Амелия продолжала наблюдать за ним, лицо спокойное, гладкое, тело неподвижно. Помолчав, она сказала очень тихо:

— Ты слишком возбужден. Садись, Оливер. Пожалуйста

— Я не буду — отрезал он и отвернулся.

После минуты молчания, Амелия вернулась к открытой папке перед ней.

— Тогда давайте перейдем к делу. Этот запрос на расширение разрешений на право охоты является неприемлемым. Они просят в четыре раза превысить лимит, и они также хотят включить территорию университета. Это в высшей степени опасно для всех нас. Мое предложение заключается в том, что вместо расширения охотничьих лицензий, мы прекратим действие этой программы вообще и поищем другой вариант. Всегда найдутся несколько людей, которые добровольно согласятся, чтобы их укусили.

Ричард начал что-то говорить, но он был раздавлен Оливером.

— Это старый, пресытившийся аргумент. Мы вампиры или нет? Мы охотимся. Это наша природа. Ограничивая ее, даже запрещая, не обуздать наши инстинкты. Это только заставляет нас становиться преступниками.

— Да, но я полностью ожидаю, что ты контролируешь свои инстинкты, как и я. Если, конечно, ты не в состоянии победить себя. Ты в состоянии, Оливер? — Тон Амелии был резче, чем Клер ожидала, почти… гнев.

И тут до нее дошло, наконец, что Амелия также была расстроена.

Очень плохая комбинация, имея их обоих на грани, в замкнутом пространстве.

На этот раз, Оливер обнажил клыки на нее.

— Ты на опасной территории, женщина. Не дави на меня. — Охранник Амелии сделал шаг в сторону от двери. — И не надейся, что твои собаки представляют для меня опасность. Я поддержал твои правила в этом городе. Я даже согласился на твой эксперимент и социальные правила поведения. Но я не позволю тебе сделать из нас бледные копии людей. Это не то, кем мы являемся, кем мы должны быть, и тебе известно это лучше, чем кому-либо.

— Как я понимаю, ты не будешь выдвигать никаких альтернативных планов, — сказала Амелия мгновение спустя. — Тогда мы оставим программы, как они есть, с ограниченным числом лицензий, а университет остается защищенной территорией.

Оливер рассмеялся.

— Ты вообще слушаешь? Они не станут и дальше тебе повиноваться. Они сделают так, как они хотят, независимо от закона. Они сердятся, Амелия. Ты позволила людям убить вампиров и уйти. Если ты решишь наказать вампиров за их природу, то ты также глупа, как и была, когда думала, что девочка двенадцати лет сможет влиять на продвижение к трону. Ты так и не достигла этой цели, не так ли? Я уверен, что умирающая принцесса никогда не относилась к тебе хорошо. Видимо поэтому ты назначила себя королевой здесь.

Амелия встала, и в комнате стало совершенно тихо. Клер больше не хотелось заводить разговор. Она почувствовала непреодолимое желание забраться под стол. Было так, словно ее, Ричарда и Ханны уже не существовало, по крайней мере, для Амелии и Оливер.

— Ты говоришь мне, что больше не желаешь служить моим заместителем? — Спросила Амелия его.

— Потому что это именно то, что я слышу.

— Амелия… — Голос Оливера был полон гневного раздражения. Он, по крайней мере, не забыл о присутствии других, и быстро взглянул в сторону людей. — Отправь их. Мы должны решить это. Это давно следовало сделать.

— Ричард и Ханна являются полноправными членами этого совета. Я не отпущу их, как рабов.

Он засмеялся, и Клер увидела острый блеск его клыков.

— Полноправные? Как долго ты будешь обманывать себя таким образом? Ты думаешь, что кто-нибудь из них когда-либо станет нам равным? Ты по крупицам упускаешь контроль над этим городом дураков и смертных, и мы все пострадаем из-за этого. Умрем из-за этого. Так не может продолжаться!