— Заткнись!

Вдруг краем глаза она что-то увидела и сняла ногу с педали газа. Двигатель взвыл от резкого переключения передачи. На заросшей папоротником вырубке оказались пара каменных фундаментов и несколько обуглившихся косых балок — старый лагерь лесорубов.

Бриджет выскочила из джипа, не выключая мотор, и прислушалась. Дорожка из примятого папоротника шла к запертому зданию, крытому толем. Заброшенный лагерь охотников на оленей? Или чей-нибудь сарай со снегоходом?

Вдалеке долбил дерево дятел. Шуршали листья. В атмосфере ощущалось что-то недоброе. Это место было заброшено — но недавно тут кто-то явно побывал.

Бриджет повернула обратно к джипу. В багажнике у нее есть ломик. Он может пригодиться, чтобы сбить замок. А что, если она найдет там контрабанду?

— Небось завозят марихуану, — пробормотала она.

Хрустнула ветка, и Бриджет застыла на месте. Медленно отступив на несколько шагов, она одновременно поворачивалась, чтобы осмотреться вокруг. Дальше дорогу преграждало заваленное дерево — Бриджет заметила, что оно было спилено совсем недавно. Ей даже показалось, будто она слышит надсадный вой бензопилы.

Что-то шевельнулось. Она вскочила в джип, включила передачу и нажала на газ. Перескочив через поваленное дерево — благо, оно было не слишком толстым, — она понеслась по проселку, который мог вести только к берегу озера. В зеркале заднего вида мелькнул белый хвост оленя. Это было неважно. Ничто не заставит ее вернуться обратно тем же путем, каким она приехала.

Ветка хлестнула по ветровому стеклу. Она чуть не сбила тоненькое деревце. Паранойя плюс истерика.

— Будь ты проклят, Бен Ренфилд! Это все ты виноват!

Бен беспокойно расхаживал по башне, подцепляя носком пестрые половики. Он захлопнул открытую дверь спальни и начал метаться по коридору. Бен не стал тратить время на то, чтобы заглядывать в другие спальни. На этот раз не стал. Когда он проснулся в три часа дня, Бриджет уже не было. Он отправил ее за покупками. Разве она не пообещала, что сразу же вернется?

Нет, Бен такого обещания припомнить не мог. Бриджет страшно независимая. Может быть, она уже приезжала — а потом снова ушла? Но в холодильнике свежих продуктов не было. Бен проверил. Дважды.

Где еще она может быть? Надо только надеяться, что не разгуливает по этим чертовым лесам! Пару дней тому назад они поругались из-за того, что она бродит в одиночестве по окрестностям, составляя карты прилегающей к дому местности.

«Но мне необходимо изучить все вокруг, чтобы можно было спланировать прогулки по живописным местам!» — возразила она.

Бен стиснул кулаки, вспоминая свой ответ. Словно в замедленном повторе, он услышал свой привычный командирский тон, которым он приказал ей не соваться в лес.

— Я ходила по этим лесам две недели до твоего появления. И никаких неприятностей у меня не было.

— Если с тобой сейчас произойдет что-то плохое, это будет совершенно другое дело!

— Почему?

Потому что в этом будет виноват он, Бен. Он находится здесь, чтобы ее защищать.

«Так вот как ты это называешь?» — с иронией спросил он сам себя, проверяя стоянку за домом. Он становится навязчивым, чересчур осторожным и недопустимо властным. Он ведет себя так, словно Бриджет ему принадлежит — а ведь он даже не говорил ей, что любит ее.

Она этого тоже не говорила. Так что с объяснениями они квиты. Он заметил, как загораются у нее глаза всякий раз, когда она его видит, как она оживляется, рассказывая, что произошло за день, пересказывая какую-нибудь шутку из телефонного разговора с Ричи. Она не пыталась отдалиться от него, сколько бы он ни напоминал ей о своих неудачах и недостатках. Эта женщина в него влюблена.

Это подтверждал и ее взгляд, когда он к ней прикасался. Жар страсти заставлял его делать это часто, однако будущее его пугало и сдерживало. Что произойдет в самом конце? Он просто уйдет? Снова станет неудавшимся отцом-заочником? Станет очередным сбежавшим любовником?

Но Бриджет же все равно собиралась растить ребенка одна!

Не то чтобы это могло служить ему извинением. Мужчина имеет определенные обязанности по отношению к своему ребенку.

«Однако что-то не слышно, чтобы она просила тебя остаться?» — напомнил он себе.

Но разве Бриджет могла это сделать? Он дал ей ясно понять, что находится здесь временно, только для исполнения задания. Он старательно не переступал линии, которая их разделяла, — границы между семьей и работой, желанием и долгом. Если все сложится удачно, он постарается помочь Бриджет в ее желании стать матерью — но он не может давать никаких обещаний.

Тогда почему он весь последний час осматривает берег в надежде ее увидеть?

Бен снова провел подзорной трубой вдоль линии берега. Он открыл все окна на западной стороне дома, чтобы не пропустить звука приближающейся машины. Беспокойство тисками сжимало его сердце и разливалось по жилам едкой кислотой.

Если это не любовь, тогда что же такое любовь?

Вдруг на обрыве в четырех милях к северу блеснуло стекло. Бен перевел подзорную трубу туда, подкрутив объектив, чтобы улучшить фокусировку. На поляне с видом на озеро стояла черно-белая машина шерифа. Когда из открытой дверцы кто-то вышел, зеркало заднего вида отбросило солнечный зайчик в сторону Бена. А может, это был сигнал?

Он повернул трубу в сторону маяка на противоположной стороне залива. Ответных сигналов не видно. Направив ее в прежнюю сторону, Бен едва успел заметить, как по лесу в сторону машины что-то движется. Чертовы деревья закрыли ему весь обзор! Стоунсмит сказал ему, что для публикации заметки о погибшем охотнике им понадобилась помощь шерифа. «Частные источники» проинформировали шерифа, что раненого агента «вывели из дела». Может, контрабандисты оправились от испуга и наконец снова начинают действовать?

Новый блик света. Открылась дверь другой машины.

У Бена чуть сердце не выскочило из груди. Это Бриджет! Она выскочила из джипа камуфляжной расцветки и подошла к шерифу. Бен смотрел, как она собрала распущенные волосы одной рукой, чтобы их не трепал ветер. Он готов прозакладывать свою жизнь, что она не участвует в заговоре. Скорее всего она заблудилась и спрашивает дорогу.

— Не доверяй ему! — крикнул Бен.

Глядя в подзорную трубу, он скрипел зубами. Чтобы Бриджет кому-то не доверяла? Этот недостаток проявился с первого момента их встречи, когда она не раздумывая впустила его в дом. Скорее всего она ко всем относится одинаково. В этом случае она сейчас может оказаться в очень серьезном положении.

И что он тогда сможет сделать? Но он же любит ее, черт подери! Только любовью можно было объяснить то, что он застыл на месте не дыша, пока она снова не села в машину и не скрылась в лесу.

Шериф за ней не поехал.

Впервые чуть ли не за целую вечность Бен вдохнул воздух полной грудью. Он ее любит. И что ему теперь делать?

— Пахнет дивно.

Бен умело потряхивал жарящийся лук.

— У меня так никогда не получалось.

Бриджет не оставляла попыток завести непринужденный разговор. С момента ее возвращения Бен держался отчужденно и замкнуто. Когда он вышел к машине, чтобы помочь занести в дом покупки, Бриджет заметила его хмурый вид, но не могла понять, чем вызвано его недовольство. Она решила, что сделала что-то не так и ее ждет суровый выговор. Вместо этого ее встретил опьяняюще крепкий поцелуй, после которого у нее несколько минут кружилась голова и бешено стучало сердце. К тому моменту, когда земля перестала уходить у нее из-под ног, Бен уже собрал в охапку пакеты и направился к дому. С тех пор они не обменялись и парой слов.

Она решила непременно выяснить, что не дает ему покоя, — и прежде, чем они сядут за стол. Ее день тоже веселым не назовешь. Она возвращалась домой, на девяносто девять процентов уверенная в том, что дело ее жизни — убедить этого человека в том, что он достоин любви. Что до самой любви… Чувства даются проще, чем их физическое проявление.