— Каким зельем? — спросил Сириус, беря ребенка на руки. — Ну на, погрызи пока крестного… Ой, а он ещё и слюнявый, Сохатый!

— А как ты хотел? — добродушно усмехнулся Джеймс, беря со стола склянку. — И сопли, и слюни — неизменный атрибут детства! Лили приготовила Гарри зелье, чтобы он не так страдал от своих режущихся зубов, а то плачет по ночам, бывало, что и температурил. А Лили… она за малого так переживает. И я тоже, кстати, — добавил он.

Джеймс отобрал у Сириуса сына и принялся смазывать десны ребенка содержимым склянки.

— Я тебе грызну! Сиря, ну глянь, что он вытворяет, уже и мои пальцы в ход пошли! Вот, сейчас кто-то получит!

Сириус с покровительственной усмешкой наблюдал за процедурой. Гарри успокоился и даже вскоре занялся погремушкой, которую наколдовал ему отец.

— Сохатый, а тебя в детстве славные предки пороли? — спросил Сириус.

— Ну, дед пару раз хворостиной зад мой шустрый почесал, но за дело, а так вообще-то со мной искали компромисс, — охотно ответил Джеймс. — А почему ты спросил?

— В одной маггловской книге прочитал, что физическими наказаниями злоупотребляют, как правило, те, кого в детстве самих наказывали. Вот я и думаю, каким я буду папашей своему сыну, если он у меня каким-то чудом появится, — сказал Сириус.

— А что, разве тебя в детстве били? — удивился Джеймс.

— Так, чтобы целенаправленно, типа, порка по воскресениям — за неделю заработал, нет, но когда мамаша начинала воспитывать, то могла зашибить чем ни попадя. Папаша в основном давил на психику и тыкал в наш старинный гобелен. Вот я и спросил, как у тебя с этим?

— Ты что, Бродяга, разве не видишь, что у меня пацан деликатесный! — рассмеялся Джеймс. — Да и Лили меня точно убьет, если я, не дай Бог, подниму руку на сына!

— Ты о чем, Джеймс? — в комнату вошла Лили.

Гарри радостно пополз к ней, едва ее увидел.

— Я говорю, что горе тому, кто посмеет ударить нашего Гарри, — преданно вытянулся Джеймс. И встретив удивленный взгляд жены, пояснил: — Мы с Сириусом обсуждали вопрос о нецелесообразности применения физических наказаний в воспитании Гарри.

— Какие физические наказания! — воскликнула Лили, беря ребенка на руки.

— Абсолютно с тобой согласен, — кивнул Джеймс и бросил на Сириуса выразительный взгляд. Тот улыбался, глядя, как загораются глаза Лили.

— Джеймс, — серьёзно произнесла молодая женщина, — я не знаю, как это принято у вас, волшебников, но я заранее предупреждаю, что не позволю бить Гарри! Он ещё маленький, чтобы сказать, какой у него характер, но совершенно очевидно, что это необычный ребенок!

— И я об этом, Лили! — Джеймс даже прижал руки к груди, чтобы выразить свое согласие.

— И я тоже, — сказал Сириус. — Я, собственно, хотел сказать, что в детстве боялся своих родителей, а в подростковом возрасте пошел в отрыв. Так что, Лили, мы согласны с тобой. Единственная просьба, не забывай, что он — мальчик, а не девочка.

— Разумеется, я помню это, — строго произнесла Лили.

Малыш притих у неё на руках, внимательно глядя то на отца, то на маму.

Гарри открыл глаза. Кажется, порка была окончена. Амбридж лила на спину что-то холодное.

— То есть вы хотите сказать, мистер Поттер, что вам было не больно? — осведомилась директриса.

— Абсолютно, — ответил Гарри. — Я даже слегка вздремнул, пока мистер Филч старался. Скучно как-то было!

Выражение лица Амбридж стало наградой за его страдания.

— Ну что ж, раз порка на вас не действует, тогда я назначу вам другое наказание. В следующий раз, — шелковым голосом произнесла Амбридж.

— Как вам будет угодно, — Гарри заставил себя небрежно пожать плечами. Рон изумленно смотрел на своего друга.

Раздосадованный Филч сложил розги и ушел вместе с Амбридж.

— Ой, Гарри, как ты это терпел, больно же ведь! — скривился Рон.

— Больно, Рон, — согласился Гарри, — только эта Жаба не дождется от меня…

На лестнице они встретили расстроенную Гермиону.

— Нет, теперь я точно должен добраться до Фреда и Джорджа! — убежденно произнес Рон. — Я этого так не оставлю! Гермиона, нужно придумать способ! Ведь я теперь понял, почему мне братья не пишут!

— Сначала я обработаю ваши спины, — ответила девушка и достала флакон, полученный от Снейпа. — Давайте найдем пустой класс.

Пустой класс нашелся быстро. Рон стянул с себя одним махом рубашку и свитер, но Гермиона подошла сначала к Гарри.

— Рон, как тебе услуги соколиной почты? — спросил Гарри, подставляя Гермионе спину. — О-ой, спасибо, Гермиона!

— Здорово, — радостно откликнулся Рон, подставляя и свою спину. — А что это за ерунда такая? Глянь-ка, не болит!

— Снейп дал, — шепотом ответила Гермиона.

— Да ты что? — ахнул Гарри.

— Он действительно на нашей стороне, — девушка радостно посмотрела на парней. — Думаю, что вам стоит сказать спасибо.

— Ладно, скажу, — ответил Гарри. Рон сделал вид, что не понял. Спина Гарри болеть перестала, но от прошлой боли и ощущений в спине после зелья Амбридж слегка поташнивало.

— В жизни не думал, что Снейп нам поможет, — наконец отозвался Рон. — Но ведь он должен быть против Амбридж!

— Но не должен был давать нам это зелье, — ответила Гермиона. — Однако дал, значит, нужно поблагодарить его.

Рон кисло посмотрел на неё.

— Я пойду с тобой, Гарри, — Гермиона взяла его за руку. — Все-таки хорошо, что он дал зелье. Я прочитала про его свойства, это как раз противоядие для той гадости, которую использует Амбридж — раны затягиваются, а боль не проходит. Какая мерзкая жестокая тварь! А Снейп оказался человеком, — шепотом добавила она. — Это очень важно сейчас, когда у нас в школе стало происходить все это безобразие.

— Честно говоря, я удивлен, — ответил Гарри. — Ведь я как-никак его любимца испачкал.

— Вот именно, а он, наверное, так зол на Малфоя, что даже не наказал тебя!

Гарри подошел к двери кабинета профессора зельеведения.

— Я подожду тебя здесь, — шепнула Гермиона.

Гарри постучал. Дверь мрачно распахнулась. Гарри вошел. Снейп сидел за столом, уставленным образцами сваренного каким-то курсом зелья. Профессор взял очередной флакон, презрительно хмыкнул и произнес «Эванеско».

— Что, Поттер? — он повернулся в сторону вошедшего Гарри.

— Пришел поблагодарить вас, — негромко произнес Гарри, внутренне напрягшись.

— За что? — спросил Снейп.

— За ваше зелье. Оно очень помогло мне, — Гарри покосился на дверь, откуда ясно ощущалась радость Гермионы.

— Я не тебе помогал, а той бедной девочке, которую профессор Дамблдор привязал к тебе, не спросив её согласия, — тяжело произнес Снейп. — Может, тебе и нравится строить из себя героя и мученика, это твое дело, но я считаю несправедливым, что из-за тебя страдает твоя жена.

— В таком случае спасибо, что помогли Гермионе, — ответил Гарри и повернулся, чтобы уйти.

— Могу подсказать, какое ещё зелье помогает после порки и других наказаний, которые ты собираешься мужественно и с улыбкой выдерживать.

Гарри обернулся. Снейп ехидно улыбался.

— Закрепляющее, Поттер.

— Спасибо, сэр, учту, — кивнул Гарри. Неужели Гермиона полагала, что примирение возможно?

Гарри вышел из кабинета. Гермиона обиженно посмотрела на закрывающуюся дверь.

— Поблагодарил, — доложил Гарри и усмехнулся.

— Ну что он за человек! — расстроено произнесла девушка.

Гарри некоторое время шел молча, размышляя над словами Снейпа. Гермиона страдает из-за того, что связана с ним такими крепкими узами. Он посмотрел на девушку. Она что-то решительно говорила. Кажется, о режиме Амбридж.

— Гермиона, — прервал ее Гарри, — скажи, ты жалеешь, что нас обвенчали?

— Нет, конечно, — уверенно ответила она, останавливаясь.

— Но ты ведь страдаешь из-за того, что меня наказывают.

— Да, Гарри, но ты ни в чем не виноват. Амбридж откровенно охотится на тебя.