К четвергу Гарри ухитрился остаться в числе ненаказанных учеников. Амбридж, Драко и Инквизиторский отряд настолько тяжело переживали этот факт, что директриса пришла на урок зелий. Снейп, недовольно скривившись, пропустил Амбридж в кабинет и злобно начал урок, обозначив его цель как приготовление раздувающего зелья. Некоторое время в классе царила обычная рабочая атмосфера. Старшекурсники склонились над котлами, Снейп собрал пергаменты с домашними заданиями и выставил оценки за проверенные зелья в журнал. Гарри поставил легенькую невидимую защиту сзади себя, чтобы рыбьи глаза и кусочки крысиной селезенки, которыми в него швырялся Малфой, и которые упорно не замечали ни Амбридж, ни Снейп, не попадали в его затылок. Гермиона бросала в сторону старосты уничтожающие взгляды. Но в присутствии Амбридж Драко чувствовал себя особенно привольно. Наконец, Амбридж, видя, что урок подходит к концу, а Гарри так и не наказан, перестала писать, поднялась из-за стола и пошла заглядывать в котлы школьников. Лицо Снейпа свела судорога глубокого отвращения и презрения. Впрочем, это можно было легко списать на запахи, которые стояли в подземелье из-за недоваренного раздувающего зелья. Драко это нисколько не смутило. Взяв распотрошенную лягушку, он швырнул её в Гарри. Легкая защита разбилась, и Гарри с отвращением снял с затылка скользкую тушку.

— Да иди ты! — в сердцах крикнул он и швырнул лягушку в Малфоя. Секундой позже он увидел стоящую возле Драко Амбридж. Лягушка, не долетев до старосты, плюхнулась в котел Малфоя. Зелье взорвалось, окатив с ног до головы директрису и начальника Инквизиторского отряда.

Гарри расхохотался. Он знал, что теперь мечта Амбридж осуществилась, его накажут, но ничего не мог с собой поделать. Он смеялся. Громко и от души. Амбридж и Драко раздувались, вызывая всеобщее безудержное веселье. Рон вытирал слезы. Дин и Шеймус согнулись пополам. Лаванда и Парвати пищали, прикрывая лицо руками. Снейп не спеша подошел к директрисе и капнул на неё противоядием. Затем, также не торопясь, проделал ту же процедуру с Драко. Лицо его было перекошено злорадной ухмылкой.

— Наказан! — взвизгнула Амбридж, указывая своим коротким толстым пальцем на хохочущего Гарри. Тот кивнул, не прекращая смеяться.

— А то, что Малфой в Гарри кидался, это ничего? — воскликнула Гермиона.

— И ещё 50 очков с Гриффиндора, — рявкнула Амбридж.

Выхватив из сумочки табличку, она подскочила к Гарри и повесила её на шею юноше.

— Так ходить до 6 вечера! Потом на порку к мистеру Филчу! — слащавость и приторность совершенно не слышались в голосе разъяренной директрисы.

Амбридж схватила свою сумочку и пулей вылетела из подземелья.

— Дождалась своего, мымра пучеглазая, — сочувствующе прошептал Рон.

— Ничего, — махнул рукой Гарри. — Зато какое шоу было! Ради такого зрелища можно потерпеть некоторые неудобства.

— Гарри, — Гермиона расстроено смотрела на него.

— Гермиона, пожалуйста, заблокируйся от моих вечерних ощущений, — попросил её Гарри и улыбнулся. — Она все равно нашла бы, к чему придраться. А так ещё и все повеселились.

До вечера Гарри вынужден был ходить с табличкой «Наказан». Ощущения были отвратительные, хотя он и пытался уговорить себя, что на это не стоит обращать внимания. Ведь висящая на шее фанерка не причиняет боли. Зато мешает и приковывает внимание всех школьников, — возражал внутренний голос. Ведь остальные «наказанные» носят всего лишь повязку на руке, причем без заклинания наказания. На переменах Гарри несколько раз видел Инквизиторский Отряд, сопровождавший Старосту Школы. Малфой бросал на Гарри выразительные предвкушающие взгляды. Было очевидно, что он пожелает присутствовать на наказании. Гермиона, не отстающая от Гарри ни на шаг, была совершенно подавлена. Рон разрабатывал план мелких и незаметных пакостей для Амбридж и, чтобы хоть немного поддержать боевой дух Гарри, восторгался полетом жабы и силой взрыва, раздувшим директрису и Малфоя. В 6 вечера Гарри явился в комнату для порки. Это было одно из помещений в подземелье, которое и раньше использовалось для наказаний.

— Ну наконец-то и тебя наказали! — злорадно прорычал Филч, увидев вошедшего Гарри. — Раздевайся до пояса и ложись! Я тебя повоспитываю! Припомню все твои похождения! Как ты мне полы пачкал, какобомбы взрывал, и госпожу директрису не слушался!

Дверь скрипнула и впустила в комнату Драко, Милисент, Кребба, Гойла и Люси.

— А вам чего? — рыкнул на них Филч. — Тоже на порку?

— Нет, мы хотим посмотреть, как вы будете наказывать Поттера. Я — староста и начальник Инквизиторского отряда. Мне можно смотреть, — ответил Драко и попытался наколдовать себе кресло. Вместо этого получился колченогий стул. Малфой выругался сквозь зубы. Гарри коротко усмехнулся.

— Вот, садись, Драко, — позвала его Милисент. Её стул получился некрасивый, но хотя бы устойчивый.

Меньше всего Гарри хотелось, чтобы за его наказанием наблюдал Малфой и его верная компания. Волна предвкушения и ожидания, исходящая от них, была очень мощной и невероятно противной. Дверь снова скрипнула. Вошла Амбридж.

— Вы готовы, мистер Поттер? — растянулась она в сладкой улыбке. — Приступайте, мистер Филч!

Гарри неохотно снял рубашку и футболку, обнажая подтянутый юношеский торс. Люси так упоенно думала о том, как она будет это описывать желающим, что даже раскрыла рот. Милисент удивленно вытаращилась на полуобнаженного Гарри. Малфой недовольно скривился. Амбридж алчно улыбалась. Гарри лег. Теперь главное — не вскрикнуть, а лучше даже показать, что порка — это пустяковое наказание, устаревшее и совершенно бесполезное. Гарри не знал, какую реакцию приберегло его тело на удары розгами. Как ни плохо относились к нему Дурсли, но ни дядя Вернон, ни тетя Петуния никогда его не пороли. Подзатыльники, тычки, — это было, бывало и за волосы таскали, но чаще — чулан и лишение обеда. Было больно. Даже очень. Но не намного больнее, чем было руке от пера. И уж никак не сравнимо с той дикой болью, которую Гарри испытал на кладбище под воздействием Круцио. И близко не было похоже на тот кошмар, который он пережил, когда в Министерстве Магии ощутил себя в кольцах огромной белой змеи. Гарри изо всех сил постарался сохранить бесстрастное выражение лица, словно Филч не бил его, а легонько журил.

— Достаточно на первый раз, — сладенько пропела Амбридж.

Филч с сожалением прекратил порку.

— Как наказанному, вам, мистер Поттер, запрещено обращаться за помощью к мадам Помфри. Обработайте его спину, Аргус, — директриса протянула сторожу флакон.

Гарри ощутил, что ему на спину вылили что-то, напоминающее холодную воду. Стало легче, но уже через несколько секунд боль и жжение в спине вернулись.

— Можете одеваться, — сказала Амбридж и внимательно посмотрела в лицо Гарри.

Он растянул губы в улыбке «Всего лишь? А я-то думал!» Злорадное торжество вмиг исчезло с лица директрисы, и Гарри подумал, как здорово, что эта министерская жаба не владеет блокологией. Иначе радоваться ей сейчас до подпрыгивания на месте — спина Гарри саднила так, что он еле сдерживал шипение и стоны. Раздосадованная Амбридж ушла, хлопнув дверью.

— Ну что, господин Верховный Инквизитор, сам, небось, с метлы нарочно спрыгнул, чтобы был повод меня наказать, — Гарри натянул футболку и подчеркнуто небрежно хмыкнул. — Надеюсь, тебе было хорошо. Штаны не испачкал?

— Заткнись! — процедил Малфой. — Думаешь не видно, что тебе больно!

— Вполне терпимо, — Гарри даже пожал плечами, хотя при этом его лицо едва не исказила гримаса боли. — Целые поколения школьников наказывали до меня, никто не умер. Вполне обычное наказание.

Инквизиторский отряд разочарованно переглянулся и вышел.

Едва Гарри вышел из подземелья, как сразу попал в объятия Гермионы. Глаза девушки были мокрыми и красными. Гарри, опираясь на неё, поплелся в комнату за сэром Кэдоганом. Каждое прикосновение футболки к спине отдавалось болью до тошноты.