Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— А статуэтка? — ничуть не стушевавшись, парировал Меркурьев. — Это ли не лишнее подтверждение сказанному?

— Какая статуэтка? — Борисов соснул потухшую трубку, придвинул ближе пепельницу и принялся выбивать ее.

— Вот эта! — торжественно произнес старик-коллекционер и пустил по столу ксерокопированную вырезку из кубинской газеты. — И сразу сравните, — передал Ирине портовый отчет, с отчеркнутым описанием золотого Будды.

Васильев пододвинулся к жене, рассматривая смазанное и нечеткое изображение скульптурки, с расплывчатым текстом под ней.

— Ее нашли на месте падения американского самолета вблизи указанного мною острова. Ученые взялись определить ее возраст. По их мнению, Будду отлили в конце восемнадцатого века именно в Индии.

— А как определили? — быстро спросил Борисов, подтягивая к себе листок.

— Примеси… Всякое месторождение имеет свой неповторимый состав… Не слишком ли много совпадений?

Борисов пробурчал:

— Не знаю, не знаю…

— О чем мы тут спорим? — повернувшись к Морозову, заговорил Васильев. — У нас нет средств, чтобы закончить ремонт, не говоря уже о сомнительной экспедиции на край земли. Да и попроси такие деньги, нас просто не поймут. При любом раскладе, даже если совместить поиск неизвестно чего с научными изысканиями, будем только в убытке.

— Он прав! — поддакнул Борисов. — Но попробуем предположить, с закрытыми глазами, что все, о чем здесь говорили, правда, и мало того, отправившаяся экспедиция находит эти ваши сокровища. Что дальше?.. Выброшенные на ветер деньги?

— Почему? — не понял полковник Крюков.

— Да потому, уважаемый господин милиционер, что по закону, — если я ошибаюсь, поправьте, — клад принадлежит государству, на территории которого он найден.

— А проценты? Какая-то его часть все же отходит…

— Это в том случае, если что-то нашли! Вы не допускаете, что мы только впустую можем потратить взятые в тот же кредит деньги, и остаться потом не солоно хлебавши.

— О чем вы?! — не выдержав, возмутилась Ирина. — Убытки, потраченные деньги… Не забывайте, что вы в первую очередь ученый, а не банковский ростовщик какой-нибудь. Лично меня эта затея заинтересовала, и не только как журналиста. Вот скажите, если однажды энтузиасты отыщут золото инков, или, к примеру, Атлантиду, кому будет принадлежать открытие? Отдельно взятой стране? Или всему человечеству?

— Желаете пофилософствовать? — ухмыльнулся Борисов. — Я сегодня не в настроении. Можете считать меня циником, говорить, что я мыслю приземлено…

Точку в споре поставил Морозов. Он несильно хлопнул по столу.

— Хватит! Разошлись, понимаешь… Где найти деньги на экспедицию, не ваша забота. Я вас об этом и не спрашивал. Что же касается сути, припомните, куда мы, выезжали в последнее время?.. Не рановато ли даем повод Западу хоронить российскую науку и ставить под сомнение дух искательства, присущий русскому человеку… К делу. Не далее как вчера я получил приглашение от наших кубинских коллег принять участие в юбилее по поводу сорокалетия открытия аналогичной нашей организации. Мало того, я еще накануне, просмотрев папку, отзвонился господину Мартинесу, занимающему пост… что-то вроде председателя тамошнего географического общества, и он горячо подхватил эту идею, которую кубинцы, в отличие от вас, вовсе не считают такой авантюрной. Нам обещают всячески способствовать, предоставлять любую помощь, какая потребуется. В эту поездку я выбрал именно вас, и пока не хочу вдаваться в объяснения, почему. Просьба, договоритесь по месту основной работы: отпуск, или же за свой счет… уж как-нибудь. До завтрашнего дня сдайте мне паспорта для предоставления виз. На вылет, настраивайтесь, через неделю.

* * *

Когда из кабинета Морозова все разошлись, со стремянки в коридоре, где шла отделка, слез рабочий в синей спецовке и в повязанной поверх волос косынке, передал соседу инструмент, которым только что подгонял стеновые панели, и, буркнув: «Я сейчас», вышел на улицу.

Оглядевшись по сторонам, он направился к белой японский «Мазде», стоявшей возле детской игровой площадки, сунул ключ в замок и запрыгнул на сиденье. Он сразу полез к автомагнитоле, отключил запись; нажав на рычажок, вытащил прозрачную аудио-кассету. Посмотрел на нее в просвет — пленка была смотана почти до конца. Загнав ее вновь в кассетоприемник, включил подсвеченную зеленоватым огоньком кнопку «Воспроизведение».

— … я еще накануне, просмотрев папку, отзвонился господину Мартинесу, занимающему пост… что-то вроде председателя тамошнего географического общества…

Он отключил запись, стащил с головы идиотский платок и бросил на заднее сиденье.

«А теперь сразу в душ… Воняет, как от козла».

Запустив двигатель, он покосился в зеркало и, довольный собой, подмигнул собственному отражению.

4

Маленький, но весьма тучный мужчина, с багровым раздраженным лицом, нервно метался по бильярдной комнате загородного особняка. Он был явно вне себя от ярости, выбритые щеки его горели нездоровым румянцем, а пухлые, мясистые губы то и дело, шевелясь, роняли изощренные ругательства, больше соответствовали перепившему грузчику, но никак не респектабельному депутату городского законодательного собрания и преуспевающему бизнесмену, взятому в одном и том же лице.

— Идиоты! — он швырнул кий на обтянутый зеленым сукном бильярдный стол, и костяные нумерованные шары, шумно сталкиваясь, раскатились в разные стороны. — Ничего доверить нельзя!.. — Тут он закончил свою мысль таким лихо завернутым соленым словечком, что почтительно стоявший в дверях лысый человек в деловом костюме виновато склонил голову.

Лев Никодимович Катунский, чья фамилия уже на слуху у читателю, не спроста наводил разгон своему непосредственному помощнику в депутатских и прочих делах, ибо стараниями последнего сорвалась тщательно продуманная операция, на которую господин Катунский возлагал весьма большие надежды.

— Ты хоть иногда думаешь своей тупой башкой, а?! — уставив в него разгневанный взгляд, брызгал слюной г-н депутат. — За что я тебе бабки плачу?!

Зная взрывной, но отходчивый характер босса помощник благоразумно молчал, пережидая кратковременный всплеск эмоций.

— Чего ты молчишь?.. Урроды! Такое дело провалить…

Качая круглой головой, Катунский подкатился к бару, достал из него бутылку импортного вина, наполнил бокал и жадными глотками осушил.

— Все было продумано. До мелочей. — Воспользовавшись затишьем, осторожно вставил помощник. — Форму ментовскую нашли, документы сделали. Но бывают непредвиденные обстоятельства… Кто знал, что соседи…

— Заткнись! — грохнув бокалом о полку с шарами, оборвал господин депутат.

Новая пауза длинной в несколько секунд подтвердила догадки помощника о том, что гроза понемногу отходит. Шеф умел брать себя в руки.

— Пешкин, ты кого послал к старику? — уже спокойнее продолжал Катунский, отходя к окну, откуда открывался вид на зеленую лужайку с ровно подстриженной живой кустарниковой изгородью. — Прожженного урку, у которого все его отсидки на лбу написаны?! Никого другого подыскать не мог?

Пешкин вновь потупился, крыть было нечем. Если признаться, он никак не рассчитывал на провал. Все должно было получиться как задумано. Законопослушный коллекционер без лишних вопросов впускает милицию в квартиру, место, где хранится папка, известно. Небольшая экспроприация не должна была вызвать лишнего шума и пыли. Сам Пешкин был даже уверен, что ограбленный старик не кинется писать заявление — материального ущерба никакого, да и менты пошлют подальше, у них есть дела поважнее. Случилась досадная непредсказуемая осечка, от которой никто не застрахован.

— Твоя осечка, — будто читая его мысли, говорил Лев Никодимович, — выйдет мне боком. Урка в милиции, и его рано или поздно поколют. А ведь это прямой выход на меня. Ты понимаешь, под какую угрозу меня подставил?..

Сказать по чести, никакой угрозы его сиятельству-депутату поимка Холмова не несла. Структура подвластной ему организации, выстраиваемая долгие годы, была столь сложна и запутана, что люди, выполнявшие его конфиденциальные поручения, не знали, на кого на самом деле работают…

8
{"b":"162887","o":1}