– Вот тут-то нам и пригодилось министерство юстиции. У Уэнделла там полно друзей.

– Теперь о вашем конкретном вопросе. Я отправился в Толедо с намерением покопаться в кабинете Чеймберса. Честно говоря, не думал, что удастся откопать там что-нибудь. Однако же удалось.

– Надо полагать, именно поэтому и расстался с жизнью охранник?

– Да. – Фэлкон угрюмо посмотрел на Резерфорда.

Тот молча покачал головой.

Фэлкон стер с затылка засохшие катышки крови.

– Речь ведь идет не просто о «Семерке», верно? То есть в заговор вовлечены не только семеро?

– Помилуйте, мистер Фэлкон, заговор – не то слово, от него слишком дурно пахнет. Миссия. Это слово нравится мне куда больше, чем заговор. Давайте на нем и остановимся. Да, в осуществлении миссии участвуют гораздо больше семи человек. Иным об этом известно. Другим нет.

– И все вы заработали кучу денег на этой афере с «Пенн-мар», так? Вы ведь обделали все делишки еще до официального объявления о тендере?

– Конечно, – кивнул Резерфорд. – Через офшорные счета. В целом мы наварили около миллиарда. На выкупе за счет заемного капитала мы миллиард потеряли, зато два получили, выкупая акции до объявления. Конечно, прибыль, хоть и стопроцентная, была не единственным нашим мотивом.

– Мне это известно.

– Слушайте, Фэлкон, – Резерфорд выпрямился на стуле, – что вам, собственно, надо? Не на прогулку же вы сюда приехали.

Фэлкон с трудом поднялся на ноги. В голове все еще гудело. Он прижал ладони к глазам, и, чувствуя, что его вот-вот вырвет, сделал над собой огромное усилие и заговорил:

– Знаете что, Резерфорд, похоже, проблемы у нас обоих. Думаю, мы могли бы найти какой-нибудь компромисс.

– Слушаю вас. – Резерфорд закурил очередную сигарету. – Только на чудеса рассчитывать не стоит.

– Информации у меня о вашей деятельности и ваших друзей достанет на то, чтобы до конца жизни засадить вас. Если выпустить на волю то, что ждет своего часа в некоем банковском сейфе, вам, да и многим другим, не из «Семерки», конец.

– Не исключено, – кивнул Резерфорд.

– Ну а если со мной что-нибудь случится, друзья знают, что делать. Что именно у меня там, в сейфе, им неизвестно, но если я не выйду на связь с ними в условленное время, то ключ от него у них есть и код тоже.

– Весьма основательный план, Фэлкон.

– Вам виднее. – Фэлкон пожал плечами. – По крайней мере действенный, как мне кажется. Ведь ваш головорез запросто мог прикончить меня там, на складе, однако этого не произошло. – Резерфорд посмотрел в сторону. – Тем не менее некоторые проблемы у меня в самом деле есть.

– Это уж точно.

– Во-первых, после всего того, что случилось в Южном Национальном, мне будет непросто найти работу. По крайней мере, в своей области. Во-вторых, вы можете устроить мне веселую жизнь, когда расследование в связи с гибелью охранника в «Пенн-мар» пойдет всерьез.

Резерфорд прищурился. Похоже, этот малый все продумал.

– Итак, ваше предложение?

У Фэлкона пересохло в горле. Он откашлялся.

– Прежде всего мне надо десять миллионов долларов. Вы сделали на «Пенн-мар» миллиард, никелем можно и пожертвовать. Далее, я хочу, чтобы вы купили на мое имя ферму в Вермонте. Конечно, с десятью миллионами я и сам мог бы раскошелиться, но будем считать, что с вашей стороны это жест щедрости. Я всегда мечтал жить в Вермонте. К тому же, если со мной что-то случится, власти получат еще одну ниточку. В-третьих, желательно, чтобы вы сделали что-нибудь с переводом денег на мой счет, который позволяет заподозрить, будто я каким-то образом воспользовался конфиденциальной информацией. Наконец, в-четвертых, пусть власти не вспоминают мое имя в связи с гибелью охранника. Кстати, хотя скорее всего это вам безразлично, я не убивал его. Это был несчастный случай.

– Мне надо посоветоваться с остальными, – сказал Резерфорд.

– Знаете что, не вешайте мне лапшу на уши. Остальные вас послушают. Вы сами способны сделать то, что я говорю, и сделаете это. Ведь это вы дергаете за ниточки.

– Нет, это я дергаю за ниточки. – Из тени неторопливо выплыл Грэнвилл Уинтроп.

Фэлкона передернуло.

Уинтроп, все так же медленно, надвигался на него, пока наконец не остановился буквально в шаге.

– Давно бы следовало прикончить вас.

Фэлкон быстро взял себя в руки.

– Так вы же пытались. Вы подослали ко мне профессионального убийцу, только ничего у него не получилось. – Фэлкон криво усмехнулся. – Неужели вы так ничего и не поняли, Грэнвилл? Вам со мной не справиться. Вы пытались убить меня. Пытались повесить на меня незаконное использование конфиденциальной информации. Сделали так, чтобы на Уолл-стрит и в сторону мою не смотрели. И это ведь вы, скорее всего, запустили вирус в ту мою компьютерную программу. Ну, Уинтроп, признавайтесь, вы? – Тот молча кивнул. – Ну, и что из всего этого получилось? Я по-прежнему на плаву. – Фэлкон говорил холодно и невозмутимо. – А вот вы вместе со своими приятелями, у которых голубая кровь по жилам бежит, в бочке с дерьмом. И это очень большая бочка. При желании я мог бы упечь вас за решетку на всю жизнь. При желании, Уинтроп. На самом деле это я все держу в своих руках. Что, не нравится, Грэнвилл? Но надо примириться. Потому что ничего вы с этим поделать не в силах.

Уинтроп отступил, как от удара. Несколько мгновений он смотрел на Фэлкона, не сводя с него горящих глаз, затем сунул руку во внутренний карман своего длинного плаща, вытащил «магнум» сорок четвертого калибра и направил его в грудь Фэлкону.

– Грэнвилл! – взревел Резерфорд, – а ну-ка уберите эту игрушку!

Уинтроп не обратил на него ни малейшего внимания.

– Знаете что, Эндрю, мне всегда хотелось убить человека. И всадив вам в грудь хорошую пулю, я, пожалуй, удовлетворил бы это давнее желание.

Фэлкон посмотрел Уинтропу в глаза. Ему уже приходилось видеть такой взгляд – у Рида Бернстайна. Уинтропу действительно не терпелось потянуть за спусковой крючок. В отличие от охранника из Толедо, он и впрямь был одержим жаждой убийства.

– Смотрите, Грэнвилл, стоит вам потянуть за курок, и всему конец, – прошептал Резерфорд. – Всему. Вы всегда говорили, что цените мою преданность делу. Мое хладнокровие. Так вот, убивать Фэлкона неразумно. Он с того света нас достанет. Неужели вы не понимаете, он ни за что не приехал бы в Бостон, если бы не был уверен, что справится с нами. Это Фэлкон устроил эту встречу. Он сам позволил нам найти и взять себя.

Пистолет задрожал в руке Уинтропа. Он поднял его и слегка отвернул голову.

Фэлкон не отрываясь следил за дулом пистолета и глазами старика. То, что он в них увидел, ему не понравилось.

Внезапно Уинтроп спустил курок. Пуля вонзилась в стену прямо над головой Фэлкона и с визгом отлетела в сторону.

Фэлкон упал на пол и инстинктивно прикрыл голову. Резерфорд бросился на Уинтропа, сбил его одним ударом на пол и отобрал пистолет.

– Да дайте же мне встать, Резерфорд, – прорычал Уинтроп. – И не бойтесь, я не пытался его убить. Иначе он был бы мертв.

– Вы всех нас здесь могли бы перестрелять, идиот вы эдакий! – воскликнул Резерфорд.

Все трое поднялись на ноги. Фэлкон и Уинтроп прожигали друг друга взглядами, и ненависть, полыхавшая в них, удивила обоих.

– Вы выполните мои требования, – ледяным тоном заявил Фэлкон.

– Откуда такая уверенность? – прошипел Уинтроп.

– А разве вы не слышали, что сказал Резерфорд? Он прав, это я организовал нашу нынешнюю встречу. Я сам позволил взять себя. К тому же вы едва ли согласитесь взорвать все ради удовольствия видеть меня мертвым. Кто я? Всего лишь пешка в вашей грандиозной игре. Короче – жизнь за жизнь, я – вам, вы – мне.

– Ну я-то вам обеспечиваю совсем недурную как будто жизнь, не правда ли?

– Мое молчание стоит десяти миллионов долларов.

– Вы забываете, мистер Фэлкон, – перебил его Резерфорд. – Вы у меня в руках. А знаете ли, я большую и лучшую часть жизни извлекал из людей признания. Вот именно, извлекал – это мой рабочий термин. Видите ли, мне известно, какую боль – и сколько времени – человек может выдержать, а сколько не может. – Он помахал сорок четвертым. – И я мог бы безо всякого труда выведать адрес этого вашего банковского сейфа.