Терзаемый страшным подозрением, Арне повернул «лэнд крузер» в автобусный карман, заглушил мотор и вышел. Наступил момент, когда надо было все выяснить. На автоскладе в Торсби он не спрашивал, какой груз повезет, как будто был такой молчаливый уговор. Он просто смотрел в другую сторону, как бы снимая свою причастность к происходящему. Это был самообман, который не поможет, если меня сцапает полиция, подумал он, открывая багажник. Он был забит картонными коробками с маркировкой иностранной фирмы.

Белье с Балтики? Он криво усмехнулся. Какой же я дурак и трус! Снежные хлопья падали ему прямо в лицо. Он схватил первую попавшуюся коробку, вытащил ее на землю и попытался открыть крышку. Она сначала не поддавалась, но наконец открылась и обнаружила содержимое — куры.

Коробка была битком набита морожеными цыплятами. Что за шутки? Неужели он рискует своей жизнью и здоровьем, не говоря уже о свободе и чести, из-за партии цыплят? Как нелепо! Он отшвырнул коробку ногой, и цыплята покатились по дороге. И тут он увидел пакетики. На дне коробки под цыплятами лежали три плоских квадратных пакета. Через пластиковую упаковку было трудно определить содержимое. Поднеся один из пакетов к автомобильной фаре, он увидел, что внутри было что-то вроде пористого шоколада. Арне не был экспертом в этих делах, но здесь и не требовался эксперт. Он видел такие пакеты по телевизору. В новостях часто показывали таможенников, вытаскивающих точно такие пластиковые пакеты из укромных тайников заграничных трейлеров, из-под сидений, из запасных колес или даже из бензобаков.

Пластиковые пакеты с гашишем.

А теперь вот он, Арне Ватне, блуждает по заснеженным дорогам на границе между Швецией и Норвегией, имея несколько сотен килограммов гашиша в багажнике. А полиция у него на хвосте!

Они захватили Анне.

Арне Ватне попытался сосредоточиться, но эта ужасная и невероятная мысль не давала ему покоя.

Сначала он подумал, что надо немедленно ехать в полицию, все рассказать, раскаяться, плакать и просить снисхождения. Ему не пришлось бы притворяться, все это было бы искренне. Но Анне у них… И даже если шведская часть банды арестована, то те, кто захватил Анне, находятся не там, а остальные еще где-то. И они сделают свое дело, что бы ни случилось в Торсби. Они начеку, потому что контрабандный груз не попал по назначению. И вернуть обратно свой товар они могут, только «убедив» его в том, что они не шутят. Анне, очевидно, держали где-то неподалеку от места назначения. Где только оно может быть?

Арне ехал уже более часа. Он проезжал по узким дорогам, которые заканчивались гравийным карьером, завалом бревен или шлагбаумом, после которого начиналась туристская тропа: Грэсбергет, Стёпшён, Снипберг. Разворачивался и ехал обратно, по другим дорогам, снова возвращался, высматривая какой-нибудь указатель с известным ему названием. Снег был довольно глубокий, но «крузер» хорошо справлялся с дорогой. Он проехал даже мимо бензоколонки, где мог спросить дорогу или, по крайней мере, купить карту, но он не решился. Ведь скорее всего, он уже объявлен в розыск: норвежец на «лэнд крузере» с цыплятами в багажнике плюс достаточное количество гашиша, чтобы упечь его лет на десять за решетку.

Через некоторое время он выехал на более широкую дорогу — шоссе 203. Арне взглянул на листок бумаги с маршрутом — если он доберется до шоссе 202, то он на правильном пути. Из-за темноты и метели он потерял ориентацию, сейчас он проезжал мимо Форснэса, Броне, Лонгенэса. Слева осталось большое озеро, затем река, а потом еще одно озеро. Дорога петляла и поворачивала. Через четверть часа он проехал мимо поселка под названием Митандерсфорс. Никаких машин не было. Арне всматривался в указатели, но почти все были в снегу. Когда он наконец разглядел указатель, он с удивлением обнаружил, что он красно-белого цвета — норвежский указатель. Он переехал границу, сам того не заметив. Арне улыбнулся. От напряжения и усталости у него дрожали руки, но он ехал дальше. Эстмарка. А вот и перекресток двух шоссе — 203 и 202. Он свернул на шоссе 202 в направлении, противоположном Конгсбергу. Около Эйермуена он наконец увидел на указателе Свюльриа. Оттуда он наверняка найдет дорогу.

Дорога снова шла через лес. Арне настолько устал, что с трудом сдерживал приступы внезапной дрожи, сотрясавшей все тело. Он ехал автоматически, уже ни о чем не думая. Управлять «крузером» сплошное удовольствие. Голова была легкая и пустая, а настроение почти игривое. Привод на четыре колеса позволял выполнять любые маневры на снегу. Вот он едет зигзагом, придерживая руль двумя пальцами, набирает скорость и тормозит.

Только не думать…

Снег падал ровными пучками, освещаемый светом фар. Так бы ехать и ехать и смотреть вперед. Галогеновые фонари горели, как в цирке. Ему то и дело чудились фигуры впереди на дороге. Может быть, лось. Ведь здесь водятся лоси. Пускай себе ходят. На этой машине ему ничего не страшно, берегитесь, лоси! Он улыбнулся, ощутив симпатию к королю леса.

Вначале он заметил свет, а затем увидел машину в кювете за поворотом. Кто-то стоял позади нее и пытался сдвинуть. В такую метель это было бессмысленно. Когда он подъехал ближе, фигура обернулась и сделала шаг к дороге. Он увидел, что это женщина. Она махнула рукой, призывая на помощь. Арне Ватне покачал головой и моргнул, а потом опять покачал головой. У него кровь застыла в жилах, когда он вспомнил сцену около «Малунгена». Опять та же картина! Все до ужаса похоже! Машина в кювете, женщина, отчаянно зовущая на помощь. Вот она сделала еще один шаг на дорогу и машет обеими руками. В сером свете фар ее лицо выглядело совершенно белым и искаженным, похожим на привидение… Она открыла рот и крикнула что-то. Он закричал что-то в ответ. Сейчас до нее оставалось метров двадцать. Он резко затормозил. На такой машине это не проблема. Он не задавил эту женщину. На этот раз нет. Но и этого мало. Надо было изменить отношение к жизни и к самому себе, раз и навсегда. Он должен был остановиться. Ведь он был в Норвегии. Это была его страна, его язык. И здесь он еще не в розыске, пока еще. Он уставился на женщину, пытаясь найти в ее лице подтверждение того, что он должен был остановиться, выйти из машины и помочь ей, хотя сам спасался бегством и ему грозила смертельная опасность.

И в этот момент он узнал ее. Он увидел, что это Анне.

Она молчала всю дорогу, пока они не свернули с шоссе. Последние полчаса они ехали через лесной массив, которому, казалось, нет конца. Картина почти не менялась — плотная стена хвойных деревьев, вся в серых пятнах из-за тающего снега, черная от влаги, податливая, мягкая, непроходимая и непроницаемая. Они двигались не очень быстро. Валманну казалось, что они кружат — та же самая дорога и тот же самый пейзаж, какая-то мертвая петля, как крыса, бегающая по вечно вращающемуся колесу без цели и без конца. Но у Валманна была цель, и он собирался этой цели добиваться во что бы то ни стало.

Надо было сосредоточиться, чтобы запомнить дорогу. Он пожалел о том, что отказался выслушать указания Тимонена. И не вызвал патруль поддержки, перед тем как отправляться в лес. Теперь, когда он время от времени пытался вызвать поддержку по мобильнику, в ответ раздавался лишь свист. Вне зоны действия сети. Он был один на дороге и вообще один в этом деле, вместе со сверхактивным коллегой с замашками Рэмбо. Один с испуганной до смерти пожилой женщиной, которая могла бы стать решающим свидетелем в расследовании убийства в кемпинге «Фагерфьелль». Он подумал о том, какая предстоит работа. Тяжелая, трудная и очень опасная.

Вдруг Кайса заговорила, как будто среагировала на какой-то сигнал. Валманн вглядывался в кружащиеся снежные вихри в поисках съезда. По его расчетам, они уже приближались к этому месту.

— Я ведь сказала, что не хочу возвращаться в это проклятое место! — громко и отчетливо произнесла его пассажирка, как будто увидела светящийся дорожный знак с надписью «Хёлла». Валманн не заметил никаких изменений на местности. Лес был таким же темным и непроницаемым.