Закончив свои объяснения, Эльза села на кровать рядом со мной и приподняла ноги, чтобы полюбоваться своими черными туфельками на высоком каблуке. Я догадался, что она – как это с ней иногда случалось – «отключилась» от внешнего мира и погрузилась в какие-то свои размышления.

Мой взгляд невольно остановился на присланной мне Кинопсом шкатулке, которая все еще лежала на моем чемодане – там, где я ее и оставил. Эльза ее либо не заметила, либо она, Эльза, была великой притворщицей, искусно выдававшей себя за чудачку.

Скользнув взглядом по комнате и увидев уроненный мною на пол пакет с фруктами, я сказал:

– Что-то хочется есть. Может, поужинаем?

– Мне кажется, это замечательная мысль.

Мы поужинали на открытой террасе шикарного ресторана «Вилла Амбассадор», занимавшего здание, в котором когда-то находилось чье-то посольство. Поскольку Эльза была дочерью человека, на которого я в данный момент работал, я счел своим долгом подробно рассказать ей обо всем, что произошло с момента моего прибытия в Тирану, в том числе об убийстве дежурного администратора и о запечатанной шкатулке, переданной мне от имени Кинопса неким Спиро.

Эльза слушала меня очень внимательно, потихонечку прихлебывая из бокала красное вино. Она не только была одета в облегающее платье, но еще и распустила свои роскошные волосы и накрасила глаза, отчего стала похожа на настоящую гречанку.

– Ты тоже могла бы сойти за гречанку, – сказал я Эльзе, рассказав ей о Спиро и о его помощнице – которая, наверное, все еще ждала меня в офисе.

– Или за иллирийку, – ответила Эльза, восприняв мою реплику как комплимент. – Албанцы происходят от иллирийцев, которые обосновались в здешних местах еще раньше греков. Если ты заглянешь в местный музей, то увидишь изображения девушек, похожих на меня.

– А ты откуда это знаешь? – удивился я. – Ты же приехала сюда только что.

– Я, прежде чем сюда отправиться, кое-что почитала. Я ведь от природы очень любопытная.

– Значит, ты уже разглядывала шкатулку, – сказал я, незаметно щупая рукой свой пиджак, чтобы убедиться, что банкноты с запиской и карты Таро все еще находятся в его внутреннем кармане.

– Я на нее даже не взглянула, потому что догадалась, что она уже пуста. Ты же, я думаю, не настолько глупый, чтобы выходить из отеля, оставив содержимое шкатулки в номере, – сказала Эльза, теребя локон своих волос.

– А ты догадливая. Как бы там ни было, то,что мне прислал Кинопс, имеет лишь символическое значение, – заявил я, кладя четыре карты Таро на стол. – Мне непонятно, что он хотел мне этими картами сказать.

– Будь так любезен, говори не «я» и «мне», а «мы» и «нам». Теперь мы с тобой занимаемся этим делом вдвоем. Все деньги можешь оставить себе, но я хочу сопровождать тебя везде, куда бы ты ни отправился.

– Ты приехала сюда, чтобы за мной следить? – возмутился я.

Эльза, ничего не ответив, стала очень внимательно рассматривать карты – «Отшельника», «Башню, в которую ударила молния», «Дьявола» и «Безумца». Она даже положила указательный палец на фигуру старца в монашеском одеянии, держащего в руке фонарь, словно бы желая прикоснуться к тайному смыслу, заложенному в этой карте.

– Мне кажется, что «Отшельник» – это мой отец. Он ведь и есть одинокий и необщительный человек, все время пытающийся пролить свет на прошлое.

– А остальные карты?

– «Дьявол» – это не кто иной, как Кинопс, который заманивает нас к себе.

– А «Безумец», получается, – это я, – сказал я, разрезая эскалоп, политый йогуртным соусом, – раз уж я взялся выполнять поручение самого дьявола.

Эльза прикоснулась своими длинными белыми пальцами к карте Таро номер ноль, на которой был изображен юноша, стоящий у самого края пропасти с белым цветком в руках. Рядом с ним радостно прыгала собака, тоже рискующая свалиться в пропасть.

– А что ты мне скажешь по поводу «Башни, в которую ударила молния»? – спросил я. – Надеюсь, это не символическое изображение того, что нас с тобой ждет.

Эта карта явно несла в себе дурное предзнаменование, поскольку на ней была изображена башня, из которой падали два каких-то человека.

Эльза, по-видимому, не знала, что на это ответить, а потому перестала разглядывать карты и попросила у официанта счет. Затем она, сменив тон своего голоса с шутливо-обольстительного на деловито-серьезный, сказала:

– Думаю, нам нужно увидеться с Корой. Если у нее есть для нас какие-то важные сведения, то мы, возможно, сейчас попусту теряем ценное время.

Когда мы с Эльзой уже ехали на такси в направлении офиса компании «Спиро Экспорт», адрес которого мне дала Кора, снова отключили электричество, а потому мы прибыли по месту назначения в гораздо более мрачной и зловещей обстановке, чем хотелось бы.

Взяв за проезд восемьсот леков, таксист высадил нас на одной из улочек района Блоку. В конце этой улочки виднелось узкое офисное здание, удивительно похожее на изображенную на одной из карт Таро башню. Несмотря на то что во всем районе отключили электричество, в одном из окон на верхнем этаже горел свет – что дало мне основание предположить, что Спиро был одним из тех счастливчиков, у которых имелся электрогенератор.

– Нас там ждут, – сказал я, оглядываясь, чтобы убедиться, что за нами нет «хвоста». Подобная улочка была идеальным местом для того, чтобы устроить засаду.

Я поискал на стене возле входа что-нибудь наподобие домофона, однако обнаружил лишь металлическую табличку с надписью «Спиро Экспорт». А еще у входной двери не было ни замка, ни хотя бы дверной ручки. Чувствуя на своей спине взгляд стоявшей в паре шагов позади меня Эльзы, я в течение нескольких секунд пребывал в растерянности, прежде чем до меня дошло, что эту дверь никогда не запирают и, чтобы ее открыть, нужно просто ее толкнуть.

– Может, подождешь меня здесь, внизу? – спросил я у Эльзы.

– Нет, уж лучше я поднимусь туда вместе с тобой, чем останусь на этой улочке одна.

На лестнице в здании «Спиро Экспорт» было очень душно и пахло древесным углем. Я засомневался, что в такой неприветливой обстановке можно успешно вести торговые дела, и подумал, что торговля вином и растительным маслом, которой якобы занимается «Спиро Экспорт», – не более чем ширма.

Благодаря целой пригоршне батареек, которую принес мне официант в ресторане «Вилла Амбассадор» – после того как мы дали ему весьма щедрые чаевые, – я мог освещать себе путь фонариком. Шагая с Эльзой вверх по лестнице, я чувствовал себя cпeлеолoгoм, [12]который очень сильно опасается, что потолок пещеры вот-вот обрушится прямо ему на голову.

Дойдя до третьего – и последнего – этажа, я понял, что это мое опасение было вполне обоснованным. Дверь, ведущая на этот этаж, была распахнута, а из глубины коридора доносился сильный запах гари.

– Башня, в которую ударила молния! – воскликнула Эльза.

Видя, что я остановился в нерешительности, она обогнула меня и первой вошла в коридор, ведущий к офисным помещениям.

Я закрыл себе лицо платком и зашагал вслед за ней туда, откуда тянуло дымом. Подойдя к помещению, окна которого выходили на улочку, и заглянув в него, я с ужасом увидел, чтоявлялось источником запаха гари и дыма: в центре этого помещения на полу лежало обуглившееся тело.

Судя по росту и по узости плеч, это была Кора – а точнее, то, что от нее осталось. Ее труп лежал в согнутой позе – как будто, поняв, что ей придется умереть, она приняла форму находящегося в утробе зародыша.

Помещение было освещено желтоватой лампочкой, электрический ток к которой поступал, по-видимому, от находящегося где-нибудь в подвале генератора. Из-за этого света языки пламени не были видны с улицы, и поэтому никто не заметил, как совершалось данное жестокое и, видимо, заранее спланированное убийство. Коре, наверное, заткнули рот кляпом, чтобы она не кричала, а затем побрызгали на нее керосином – так, чтобы ее подожженное тело горело медленно. Здание не загорелось только потому, что оно состояло из бетонных конструкций, и пол в комнате был бетонным. Это убийство, конечно же, было совершено совсем недавно – через пару часов после моего разговора с Корой по телефону.