К сожалению, здесь нет возможности касаться вопроса о единстве или раздельности этих двух аполлонов–ских гимнов. В рукописях это один гимн, но Рункен, исходя из бьющих в глаза противоречий, разделил его на два гимна: Аполлону Делосскому и Аполлону Пифийско–му. Со времен Рункена по этому вопросу шли бесконечные споры. Некоторые первоначальные сведения о характере этого гимна можно получить у А. Н. Деревицко–го (Гомерические гимны. Харьков, 1889. Стр. 87—115). Не входя в анализ современной научной литературы об этом гимне, мы ограничимся лишь приведением некоторых библиографических указаний по Нильссону (Af. Ρ. Nilsson. Gesch. d. Gr. Relig. Munch., 1941. Стр. 521 и сл.). За единство гимна высказывались F. Dornseiff (D. archa–ische Mythenerzahlung. 1933) и Allen — Halliday в их издании Гомеровских гимнов (1936). За разделение стоят: Wilamowitz–Moellendorff (Ilias u. Homer. 1916. Стр. 440 и сл., и его же Pindaros. 1922. Стр. 74), F. Jacoby (D. Horn. Apolkmhymnus, Mnemosyne. 1937. V. Стр. 81 и сл.), Ε. Bethe (D. horn. Apollonhymn. u. d. Prooimion, Bericht. Akad. Leipzig. LXXXIII. 1931. № 2; cp. Hermes. 1935. LXX. Стр. 46 и сл. и 241 и сл.). Важны также J. Humbert (Homere Hymnes. 1936) и L. Deubner (D. hom. Apollonh. Sitz. — Ber. Akad. Berl. 1938. Стр. 248 и сл.). Сам Нильссон дает неплохое изложение двух различных точек зрения, проводимых автором гимна, делосской и северно–греческой, прибавляя к этому в виде внешнего привеска южную, критскую точку зрения. Отчасти это совпадает с приведенным выше у нас анализом гимна, но резко отличается от нашей позиции своим эклектизмом и скептицизмом, как и все писания Нильссона вообще.
III Гомеровский гимн, формально посвященный Гермесу, по своему содержанию относится одинаково и к Гермесу, и к Аполлону, потому что весь он посвящен, собственно говоря, спору между обоими богами из–за стада коров. Гермес, едва родившись, угоняет 50 коров из стада Аполлона и укрывает их при помощи разных хитростей, а Аполлон, узнав вора, доводит дело до Зевса, который и приказывает Гермесу отдать украденное стадо. Братья договариваются на том, что Гермес дает Аполлону изобретенную им черепаховую лиру, а Аполлон в обмен на это оставляет за ним 50 коров. Этот гимн имеет для нас то значение, что он свидетельствует о связи Аполлона со скотоводством, а также и о том, что между Гермесом и Аполлоном в свое время произошел некоторого рода обмен функциями. Правда, Аполлон и сам говорит в этом гимне (450—453) о своей связи с Музами в художественной области, так что, надо полагать, он еще до обмена с Гермесом является богом, связанным с искусством. Тем не менее игра на лире изображается в гимне в очень высоком стиле, в виде некоего весьма тонкого и глубокого художественного творчества (418— 449, 454—456). Можно предполагать, что, появившись в среде олимпийских богов со своими полухтоническими функциями, Аполлон быстро эволюционировал в художественном направлении и быстро оказался на Олимпе центром художественного творчества, так что прочим олимпийцам с их зачатками художественных талантов пришлось посторониться в пользу этого новоявленного бога. Сам гимн, отличающийся стилем ярко выраженного бурлеска и добродушно–насмешливым отношением к богам, особенно к этому плуту, проныре и воришке Гермесу, конечно, принадлежит гораздо более позднему времени, чем этот обмен функциями между Аполлоном и Гермесом. Обмен этот надо относить еще к периоду восходящей олимпийской мифологии, т. е. к развитому патриархату; гимн же этот несет на себе все следы начальной греческой цивилизации с ее секулярным свободомыслием.
Наконец, Аполлону посвящаются короткий XXI гимн с указанием на воспевание его лебедями и певцами и такой же XXV гимн, где говорится, что от Аполлона происходят все певцы и кифаристы и что блажен всякий человек, кого любят Музы. Прибавим к этому, что в гимне XXIV говорится об охране святилища Аполлона Ге–стией, за которую он (IV 24—29) безрезультатно сватался. Кроме приведенных трех больших и двух малых гимнов можно привести еще тексты: IV 150—152 — где указывается, что Анхизу не помешал бы в любви даже сам Аполлон–Дальновержец; VII 18—20 — Диониса корабельщики принимают за Аполлона Сребролукого или Зевса; IX 1—6 — Аполлон Сребролукий воспевается вместе с Артемидой; XVI 2 — Аполлон — отец Асклепия; XXVII 1—3 — Златолирный Владыка–Аполлон, 13—15 — царь Дальновержец. Бросается в глаза, что почти во всех этих текстах опять фигурирует стрельба Аполлона, которой он был всегда наиболее страшен. Напомним, что и в начале I гимна, где его появление на Олимпе вызывает ужас среди богов, он тоже выступает как Дальновержец.
г) У Гесиода.
В «Теогонии» упоминается рождение Аполлона с Артемидой от Лето (то же и frg. 265). Эти дети Лето объявлены прелестнейшими из потомков Урана (918 и сл.). Аполлона здесь воспевают Музы (14), потому что (94 и сл.) от Аполлона–Дальновержца происходят на земле все поэты. С воспитательными функциями Аполлон–Владыка выступает в стихе 347. В «Трудах» (771) Златолирный Аполлон рождается в 7–й день месяца. В «Щите» (57—73) по наущению Аполлона–Дальновержца Геракл убивает Кикна, несмотря на то что тот явился в рощу Аполлона Пагасейского с просьбой о помощи, а Геракл (100) явился в эту рощу «владыки Феба Аполлона–Дальновержца», потому что здесь бушевал Арес; на щите Геракла (202) изображен играющий на кифаре Аполлон; Аполлон Летоид–Владыка (478 и сл.) приказывает потоку сорвать памятник и могилу Кикна за то, что тот грабил шедших в Пифон к Аполлону. Во фрагменте 116 говорится о любви Владыки–Аполлона к Оилею, отцу Аякса, в период постройки вместе с Посейдоном троянских стен, а также о любви Аполлона к Мелампу (149). Аполлон, спасающий от смерти (194), отличен от Пэона, знающего лекарства. Аполлон рождает от Феро Хайрона (142), эпонима Херонеи. Фрагмент 123 рассказывает о вороне, сообщившем Аполлону о свидании Корониды с Исхием. Зевс убивает молнией Асклепия (125), который (87) является сыном Арсинои от Аполлона (другие источники говорят тут о Корониде).
Аполлон убивает киклопов в отместку за Асклепия (frg. 88) и Мелеагра (135) в войне против этолян, а также (168) Амфилоха, сына Ам–фиарая.
Гесиод из более архаических функций Аполлона упоминает о его пастушеской деятельности: он пасет стада Адмета (frg. 127) во время увлечения его потомком Адмета Гименеем (153). Гермес строит козни против его стада; ввиду пастушеских занятий Аполлона Гесиод (129) его сына Аристея от Кирены именует «пастушеским Аполлоном». Насколько можно судить из всех этих материалов, Гесиод находит в Аполлоне по преимуществу героические, художественные и вообще нехтонические функции.
2. Лирика. Материалы из греческой лирики классического периода приводились выше. Сделаем теперь сводку только по Пиндару.
Архаика Аполлона у Пиндара представлена слабо, у него Аполлон (frg. 147) родится во время Тития и Тантала и, значит, не вечен. Аполлон связан с растительностью и скотоводством (Pyth. VI 9 — роща Аполлона); в его честь (V 79—80) празднуются Карней, древний праздник дорийского Аполлона Карнея, покровителя стад. Аполлон — носитель и губительных функций: он носит имя Гекатебола — метателя стрел (Pyth. VIII 61 — 65); он — убийца Тифона и Гигантов (17—20); за убийство Пифона (frg. 55) Гея хотела ниспровергнуть его в Тартар. Но Аполлон некогда уступил в единоборстве Гераклу (ΟΙ. IX 29—30 — здесь образ еще слабого бога, лишенного черт помощника всех героев).
Из фрагментов Пиндара очень интересен 2—3, где идет речь о строителях Аполлонова храма, которые просили у Аполлона награду за эту постройку и которым бог обещал эту награду на седьмой день, причем на седьмой день оба эти строителя умерли. Интересен также и фрагмент 104b, из которого видно, что некоторые жители Беотии чувствовали появление Аполлона по обилию молока у овец. Оба эти фрагмента ярко рисуют хтонические функции Аполлона. Сюда же прибавим и фрагмент 149 — Аполлон «назначен быть любезным для смертных». Подлинный хтонизм — в мифе о рождении Пана от Аполлона и Пенелопы. (Соответствующий фрагмент не вошел в изд. Шредера, мы его извлекаем из издания Appendix Serviana.)
