Правильно говорят: человек предполагает, а Бог располагает. Мой визит в университет оказался еще одним подтверждением этой истины.

За годы учебы в университете на романо-германское отделение я не заходила ни разу. Поэтому никакого риска быть узнанной кем-то из старых знакомых надо мной не маячило.

В старом здании сталинской застройки, мрачноватом и запутанном, деканат я нашла с трудом. А спустя совсем небольшое время по сравнению с тем, которое потратила на поиски, стало ясно, что мы вытянули пустую карту…

Если мне и повезло хоть в чем-то — так это в том, что в приемной декана за компьютером сидел начинающий лысеть блондин в возрасте за сорок — вместо традиционной девицы. До сих пор не знаю, кем он был на самом деле — преподавателем или референтом. Главное — лысеющий тип относился к тому разряду представителей сильного пола, которые неизменно западают на брюнеток… Этот, например, окинув меня с ног до головы наметанным взглядом профессионального обольстителя, немедленно просиял приветливой улыбкой и даже счел возможным вскочить со своего кресла, прежде чем поинтересоваться, чем он может быть мне полезен.

— О, благодарю вас… — томно подыграла я ему. — Вы действительно можете быть мне полезны, если поможете связаться с одной дамой, вашей преподавательницей французского!..

— Нет ничего проще! Особенно если у вашей знакомой на сегодня назначены консультации… У нас, как вы понимаете, сессия заочников в разгаре, так что… Как зовут вашу знакомую?

— Все дело в том, — я бросила на своего собеседника кокетливо-жалобный взгляд, — что я с ней пока не знакома, но жажду познакомиться всей душой… Ее фамилия Крымова.

Улыбка на физиономии лысоватого начала медленно линять, уступая место выражению некоторой растерянности.

— Крымова?.. А вы уверены, что эта дама работает именно у нас?

— Ну конечно!

— Но… Я готов поклясться, что преподавателя французского с такой фамилией на факультете нет!.. Как ее зовут? Я имею в виду имя-отчество?..

Я прикусила язык и сделала вид, что напряженно припоминаю это самое имя-отчество, лихорадочно соображая, что делать дальше: такой поворот событий Корнетовой легендой предусмотрен, увы, не был… Неужели Карина что-то перепутала, сказав, что Катина мама родила дочь для себя, то есть не будучи замужем?.. Нет, вряд ли… Но тогда у обеих просто обязана быть одна и та же фамилия!.. А вдруг эта женщина за прошедшие три года вышла замуж?.. Единственный вариант, который я могла проверить, — это не уволилась ли мать Кати сразу после гибели дочки…

— Господи, простите меня, — сказала я вслух, мгновенно войдя в роль легкомысленной, беспамятной бабенки. (Прав оказался Корнет насчет артистизма нашего брата!) — Бывает же такое… Не могу вспомнить… Всю дорогу твердила ее «имя-отчество», а тут вдруг раз — и вылетело из головы… Но она точно была Крымовой еще три года назад… Может, вышла замуж?..

Намек мой собеседник понял сразу, но какое-то время еще колебался, стоит ли ради случайной визитерши, даже выряженной в мини-стрейч, лезть в компьютер… Я, недолго думая, шагнула к его столу и, присев на очень удачно выдвинутый кем-то чуть ли не на середину приемной стул, закинула ногу на ногу…

— Ну ладно, — сдался он. — Ради такой очаровательной девушки чего не сделаешь… Говорите, три года назад? Я тогда еще здесь не работал… Придется заглянуть в архив!

И, поудобнее устроившись в своем кресле, он защелкал мышкой с такой скоростью, что я рот открыла от удивления. Буквально через пару минут он, по-видимому, проник в святая святых — архив университетского отдела кадров… Больше всего на свете мне хотелось самой взглянуть на экран монитора, но пришлось умерить свой пыл, дабы не загубить дело на корню.

— Крымова… Крымова… — бормотал мой визави, действительно очень внимательно глядя на монитор. — Нет… Клянусь вам, что и три года назад преподавательницы французского с этой фамилией не было. Может, раньше или, наоборот, позже? Мне эта фамилия, вопреки очевидности, почему-то кажется знакомой…

— Возможно, из-за ее дочери Екатерины Крымовой, погибшей как раз три года назад, — вынуждена была я открыть свои карты. Мой собеседник слегка вздрогнул и мгновенно посерьезнел.

— Точно! Как певицу я ее не знал, я этими современными вообще не интересуюсь… Но ее историей, кажется, были тогда переполнены все газеты… Но послушайте, если бы ее мать работала у нас, я бы уж точно это знал! Даю вам слово, вас кто-то дезинформировал!

— Не может быть, — я все еще цеплялась за соломинку. — Вы сами сказали — три года назад вас тут еще не было!..

— Милая девушка, пока вы ожидали, я успел просмотреть списки преподавателей назад на пять лет… Так что…

Он развел руками и потянулся к мышке.

— Погодите! — взмолилась я. — Крымова была принята сюда по конкурсу! Может, она в этой связи в каких-нибудь других списках?

— Уверяю вас, нет… Мне очень жаль!.. Если не секрет, она вам нужна… э-э-э… по работе?..

В глазах стареющего блондина мелькнула хитринка.

— Я не из ментовки, если вы на это намекаете, — поднялась я со своего места, одновременно погасив дурацкую улыбку, нимало мне не пригодившуюся. И поскольку скрывать было больше нечего, сказала почти правду:

— Я журналистка. Мне очень хотелось написать о Кате статью… Кстати, зря вы чешете всех под одну гребенку: Катя была очень талантливой певицей!.. Извините, что зря побеспокоила, всего вам доброго.

И я покинула романо-германское отделение несолоно хлебавши, совершенно не представляя, что мы будем делать дальше. Обращаться в адресное бюро? Но для этого необходимо знать не только имя-отчество, добывать которое вновь придется у Карины и вновь, видимо, мне, что казалось в свете предыдущей беседы весьма и весьма проблематичным. Понадобится еще и точная дата рождения… И даже при этом условии мы наверняка получим такой список адресов, обойти которые можно лет за десять… Легко представить, сколько Крымовых проживает в огромной столице!

Что касается Карины, она, во-первых, сама сказала, что дома у Кати не была ни разу. Во-вторых, посмей я сделать еще одну попытку навязать Каревой свою персону — наверняка отправит без каких бы то ни было колебаний по известному всей Руси адресу… Вывод? Он крайне прост: Корнету самому придется раздобывать реквизиты Катиной мамы. При его менталитете, имидже и соответственно связях это вполне возможно… Интересно, почему он не сделал это сразу?.. Неужели исключительно из вредности, чтобы и меня заставить побегать-потрудиться?..

Как выяснилось, во вредных намерениях я заподозрила Оболенского напрасно. Оказывается, именно в эти напряженные дни он обязан был завершить и сдать Григу очередной скандальный материал, весьма болезненно задевающий одного из наших популярных политиков… И вот теперь, впервые в жизни, Корнет горел синим пламенем… Впрочем, он все-таки завершил свою нетленку как раз за время моего бесполезного визита в университет. Возвратившись, я застала Виталия на завершающем этапе процесса — за саморедактурой готового текста. Однако, узрев меня на пороге своего кабинета, он и на сей раз благородно прервал свои занятия, дабы выслушать мой краткий доклад.

Судя по реакции, результат визита его не удивил. Во всяком случае, кивнув мне почти удовлетворенно, Корнет извлек из своего потрепанного «дипломата» записную книжку — тоже потрепанную.

— Как у тебя с аппетитом? — улыбнувшись, поинтересовался он. — Если ничего не имеешь против парочки бутербродов, прогуляйся в сторону буфета… Мне надо сделать несколько звонков, потом определимся.

С аппетитом у меня было уже более-менее сносно, и в следующий раз я объявилась у Оболенского примерно через полчаса. И обнаружила, что за это время ему удалось-таки компенсировать мой дурацкий прокол с Каревой и выяснить имя-отчество Катиной мамы: Крымова-старшая оказалась абсолютной тезкой нашей тети Вали.

Я сочла это добрым знаком и повеселела: во всяком случае, решилась подколоть Корнета за его явную трусость по отношению к Карине.