— Изящная девочка, — сказала она. — А почему с крыльями?

— Милая, это Аглая, что значит блестящая.

— Красиво звучит.

— Самая добрая, умная и прелестная из семи граций — богинь красоты.

— Поэтому ты выбрал ее?

— Скажем, не только за известные достоинства и очаровательную внешность. Аглая была супругой владыки подземного мира.

— Да? Теперь я никогда не расстанусь с этим медальоном.

— Я рад, что тебе понравился мой скромный презент.

— Никогда и нигде… — Аида устроилась у трельяжа. — А он действительно мне идет.

— Еще бы, — сказал довольный Малыш. — Девятьсот девяносто девятая проба.

Супруг не стал уточнять, что ему пришлось сэкономить на толщине цепочки, выполненной из аналогичного золота.

— Ну тогда, я думаю, ты примешь от меня ответный подарок.

Аида поцеловала Малыша в щеку.

— Разумеется, дорогая.

— И не вздумай отказываться.

— Ни в коем случае.

— Тогда я сегодня подарю тебе незабываемое посещение «Бездонной глотки».

— Дорогая, ты же знаешь, я не люблю порнофильмы.

— Глупый Малыш, я приглашаю тебя не в кино.

— А куда же? В клуб любительниц минета?

— Снова не угадал. Это, хороший мой, чудесная пещера.

— Какое-то странное название у этой чудесной пещеры.

— Оригинальное название у нее — вообще язык сломаешь. Но в переводе с индейского — «Бездонная глотка».

— С индейского?

— Ну да, местные племена до сих пор рассказывают легенды, как в эту пещеру приводили неверных жен и обрекали их на долгую мучительную смерть.

— И что, ни одна ослушница не смогла выйти на белый свет?

— Милый, уникальность этой пещеры заключается в ее лабиринтном строении… — Аида натянула джинсы. — Там такая хитрая структура, что даже специалист может заблудиться.

— Круто! — Малыш захлопнул пустую бархатную коробочку с фирменным вензелем на крышечке. — А как там насчет твоих любимых рукокрылых?

— Увы, там они никогда не водились.

— А минотавры, циклопы и прочая нечисть?

— Нет. Вот если только призраки неверных жен… Правда, индейцы говорят, что они выходят редко… только по вызову шамана.

— Наверное, там ужасно сыро и простудно.

— Малыш, как раз нет. Очень комфортабельная система ходов и залов. Так как пещера образовалась давно, в ней нет водных ресурсов и прочих капельных процессов. Камень и только камень.

— Нет, все равно я не хочу лезть под землю! — Малыш отразился в трельяже. — Эллины считали, что именно там сосредоточено все зло. А кельты, этруски, готы и прочие древние народы размещали преисподнюю исключительно в пещерных образованиях.

— Дорогой, ад не имеет никого отношения к земной коре, — опытная спелеологиня застегнула блузку, — ад внутри нас, поверь мне.

— Возможно, — сказал Малыш. — Возможно, ты и права.

— Ты обещал непременно принять мой подарок.

— Но это, наверное, далеко.

— Всего семь часов езды. — Аида поправила прическу. — Кстати, я давно все приготовила. Тебе не о чем беспокоиться. Багажник набит битком всем, что нам понадобится для экстремального пикника.

Малыш понял, что ему вряд ли удастся отвертеться.

— Но мы прибудем на место только к вечеру?

— Глупенький, в пещере не имеет никакого значения, что наверху — день или ночь. Звезды или облака. Никакого значения.

Аида наградила нерешительного мужа долгим и страстным поцелуем.

То ли за блистательный медальон, то ли за почти высказанное согласие.

Отдышавшись после внушительного поцелуя, Малыш попытался уменьшить негативные последствия грядущего путешествия в царство Плутона.

— Надеюсь, мы там пробудем недолго?

— Как скажешь, дорогой. Как скажешь.

И Малыш, исчерпав аргументы, облачился в одежду, которая подходила для выездного барбекю, а теперь вот пригодилась для визита в уникальную пещеру.

Аида села за руль своего верного старого внедорожника, усиленного лебедкой над передним бампером.

Малыш устроился рядом и включил приемник на спортивную волну. Аида не возражала, хотя терпеть не могла очки и голы.

Всю дорогу Малышу хотелось вернуться в город. Но заикнуться об этом он даже не посмел.

Слишком азартно вела машину дорогая супруга.

Слишком ей не терпелось показать ему подземное хозяйство.

Обмен подарками в честь семилетней годовщины свадьбы входил в заключительную фазу.

Он подарил ей золотой медальон девятьсот девяносто девятой пробы с изображением блистательной грации.

Она вознамерилась подарить ему чудо природы «Бездонную глотку».

Когда закат сочно и щедро обагрил ближние отроги, Аида загнала внедорожник на заросший низким кустарником узкий клин, расположенный между кукурузными полями.

Тормоза всхлипнули.

Мотор заглох.

Аида замерла над рулем, и золотой медальон качнулся маятником, отсчитывающим последние часы на поверхности.

Малыш первым вылез из кабины и удивленно огляделся.

Где неприступная скала, ощерившаяся черной дырой?

Где дубовые врата, покрытые таинственными знаками?

Где хотя бы сооружение, похожее на дорожный туннель и ведущее черт знает куда?

Аида молча покинула машину, достала из багажника две каски с налобными фонарями.

— Примерь.

Малыш нахлобучил каску.

— Чуть великовата.

— Главное, не мотай головой.

— Как скажешь…

Переднюю часть каски украшала фара, от которой тянулся гибкий провод, соединенный с кожаным футляром.

— А куда эту штуку девать? — Малыш освободил шею от провода.

— На пояс, ближе к животу.

— Понятно.

Малыш приладил футляр с плоским аккумулятором на ремень джинсов.

Аида оглядела покорителя-неофита.

— Попробуй, как работает фара.

— А где выключатель?

— Догадайся с трех раз…

— Понятно.

Малыш нащупал на аккумуляторном торце маленький тугой пластиковый тумблер.

Раздался щелчок, и бледный луч слабо ударил по еще не сгустившемуся сумраку.

— Порядок, — сказала Аида и опробовала свой фонарь. — Значит, будешь включать свет только по моей команде. Надо экономить батареи.

Малыш вернул тумблер на место и поправил скособочившуюся каску.

Аида вынула из багажника дополнительный переносной фонарь с широким отражателем и тоже опробовала.

— А пещера-то где? — спросил нетерпеливо Малыш, озирая кукурузные поля. — Где пещера?

Не отвечая, Аида подхватила фонарь и, пройдя шагов двадцать, замерла у плоского одинокого камня, торчавшего из травы.

Малыш поплелся следом и обомлел.

Да, он готов был увидеть что угодно — внушительное, грандиозное, внушающее страх и ужас, но только не эту обрамленную рыжим плитняком воронку, на дне которой чернела узкая непрезентабельная дыра.

— Никогда бы не подумал, что эта обыкновенная дырина ведет в многокилометровый лабиринт.

— Ничего, Малыш, потерпи. Впереди тебя ждет такое…

Аида, упираясь ногами в уступы, спрыгнула вниз.

— Давай, не бойся, здесь неглубоко.

— А продукты для пикника и прочее?

— Вначале спускаемся налегке, — сказала Аида. — Вещами займемся позже.

— Как скажешь.

Малыш, страхуясь обеими руками, спустился на дно воронки.

Сбоку виднелся узкий проход.

Аида, низко пригнувшись, сунулась туда первой.

— Включай свет… и за мной, — глухо раздалось из чернеющего отверстия.

Малыш, прежде чем врубить налобный луч, посмотрел наверх.

Там, как в разбитом телескопе, перед ним предстал рваный кусок вечернего неба с бледными, едва уловимыми звездами.

Малышу вдруг стало не по себе — почудилось, что это небо и эти звезды он больше никогда, никогда, никогда не увидит.

— Эй, где ты там, увалень?

— Ползу! Ползу!

Малыш обреченно полез вглубь подземелья, носящего такое нехорошее названьице — «Бездонная глотка».

— Не отставай, — крикнула его прекрасная проводница. — А то потеряешься.