— И да и нет. Я не совсем понимаю, но чувствую себя ужасно.

— Не вешайте трубку. Я сейчас посмотрю в расписании.

Линда терпеливо ждала, стараясь не обращать внимания на окружающих, которые с интересом следили за развитием событий. Некоторые даже перешептывались. Плевать, пусть думают что хотят. Ей действительно надо разобраться со своим здоровьем.

— И хорошая новость и плохая, — сказала Бет через пару минут, — у нас есть свободное время на три тридцать. Вас может принять доктор Уэйс. Вы его знаете? Это, конечно, хороший врач, но такое может сказануть — только держись. Пациентки частенько устраивают такие скандалы из-за его поведения!

— Да, мы знакомы, — сказала Линда.

— Так вы отказываетесь?

Линда рассмеялась.

— Что вы, нет. Уэйс — это как раз то, что надо. Я чувствую себя так неважно, что меня просто необходимо встряхнуть.

— Ну что же. Я поставлю вам тогда полное обследование.

— Я не возражаю.

— Чует мое сердце, вам действительно плохо. Ну хорошо, дорогая, ждем вас в половине четвертого.

В течение оставшегося времени Линда боролась с искушением позвонить и отменить визит к врачу. Ей уже полегчало, но в конце концов она твердо решила, что в этот раз просто обязана довести дело до конца. Больше так мучиться было невозможно.

Линда приехала в больницу вовремя, но оказалось, что Уэйс еще занят. Перед ней извинились и попросили набраться терпения. Линда послушно прождала довольно долго своей очереди, а когда наконец вошла в кабинет, ей пришлось еще дожидаться, пока Уэйс кончит говорить по телефону. Наконец он положил трубку.

— Так что у нас там с тошнотой и обмороками? — сразу спросил он, не утруждая себя обычными светскими вопросами для начала разговора. Они с Линдой достаточно хорошо знали друг друга, чтобы сразу же перейти к делу.

— Понятия не имею, — ответила Линда, — поэтому я и здесь.

— И сколько раз ты падала в обморок?

— Один, сегодня.

— Ну, один обморок это еще не смертельно. — Он стал просматривать ее историю болезни. Линда уже привычным жестом потерла виски, потому что начинала болеть голова. — Как давно тебя тошнит?

— Около недели.

— Раньше этого не было?

— Началось, как только мне подарили корешок дерева, украшенный перьями курицы.

— Причина явно не в этом, — сказал он автоматически, потому что привык всегда так отвечать пациенткам. Потом резко вскинул голову. — Что-что? Повтори-ка!

— Кусок корня — подарок бабушки Хезард, — сказала Линда, ухмыляясь. — Это талисман счастья.

— Сразу видно, что ты ей нравишься. Вот если я получу от нее талисман, придется вызывать саперов. — Уэйс нахмурился и что-то записал в ее истории болезни. — Этой зимой столько разной инфекции! — пожаловался он. — Ты действительно плохо выглядишь, совсем на себя не похожа. Бет! Иди-ка скорее сюда, моя лапочка.

— Доктор Уэйс, вы же знаете, что нельзя так фривольно обращаться с младшим медперсоналом! — возмутилась Бет, подавая ему перчатки.

Она сняла стерилизованное покрывало, под которым находились инструменты, и Линда тяжело вздохнула: ей предстояло подвергнуться тщательному медосмотру, а она не любила эту процедуру. Чтобы отвлечься, она стала смотреть в окно, но от этого легче не стало.

— Ну вот, — сказал Уэйс и помог ей сесть. — Один вопрос: ты случаем не могла забеременеть? — Линда тупо уставилась на него. — Так. Не понимаешь. Ладно. Попробую по-другому. Следи внимательно за тем, что я произношу. Не вступала ли ты, дорогая, в половую связь с лицом мужского пола за последние шесть или восемь недель?

— Да.

— Ты пользовалась противозачаточными средствами?

— Зачем?

— Ну, значит, ты вполне могла забеременеть.

— Этого не может быть.

— Линда, все женщины говорят эту фразу еще со времен Евы. Как мне нравится слышать ее снова…

— Я же не могу иметь ребенка.

Уэйс пожал плечами.

— Это я тоже слыхал не раз, дорогая. Способность к зачатию у бесплодных женщин всегда приводит к смятению гинекологов. Они так до сих пор и не разгадали этой загадки. Кроме того, судя по твоей истории болезни, у тебя не нашли никакой патологии органов, поэтому твой муж может стать еще одним счастливым…

— У меня нет никакого мужа.

— Нет мужа? Подумаешь, какая незадача. Я не интересуюсь твоей частной жизнью, но вот что мы имеем. У тебя, у здоровой женщины, тошнота и рвота, ты испытываешь головокружение и даже падаешь в обморок. Чувствуешь себя разбитой и усталой, у тебя не было последних месячных. Внутренний осмотр тоже показывает соответствующие изменения. Все это может, конечно, означать и дисфункцию, тем более если еще добавить к этому возможную инфекцию. Но я не склонен так думать, потому что вижу у тебя на животе пигментную линию. Многие врачи теперь не принимают это во внимание, но я не отношусь к их числу. Я хочу, чтобы Бет взяла у тебя анализ крови на тест беременности. Давай, одевайся, я сейчас позвоню в лабораторию. Что такое? — вдруг спросил он, взглянув на Линду. — Я надеюсь, ты не собираешься сейчас упасть в обморок?

— Я не могу иметь детей, — растерянно повторила Линда.

Она побледнела, в ушах стоял шум и сердце то бешено колотилось, то замирало.

— Так, дорогая, ложись. Дыши глубже.

Он уложил ее на кресле и стал обмахивать лицо историей болезни, пока она не пришла в себя.

— Уэйс… — слабо позвала Линда.

— Что такое, птичка? Тебя что, тошнит?

— Нет-нет. Мне лучше.

Линда села. Ей действительно стало лучше: дурнота прошла, и она наконец могла говорить.

— Ты правда думаешь, что я забеременела? — спросила она, словно до этого ей все приснилось.

— Я что, неясно выразился? Повторяю в последний раз, рискуя снова увидеть, как ты хлопнешься в обморок. Да, милочка, я считаю, что ты ждешь ребенка. Так иногда случается, поверь мне. Поясняю: например, ты ложишься отдохнуть поперек дороги. Это значит, что тебя рано или поздно переедет машина. А если ты ложишься в постель с мужчиной, значит, рано или поздно ты забеременеешь. Противозачаточные средства тоже подводят, только один Бог знает, как это получается. Ну все. Собирай свои вещички и иди домой отдохни. Позвонишь нам в понедельник, и тебе сообщат результат анализа. От этого и будем плясать.

— А нельзя узнать результат раньше понедельника?

— Нет. Выходные. Лаборатория делает в эти дни анализы, но только в экстренном случае, а это не про тебя.

— Почему не про меня? Для меня это вопрос жизни и смерти.

— Дорогая, ничего с тобой не случится, подумаешь, два дня! Ты успокоишься и привыкнешь к этой мысли. Сейчас придет Бет, и я тебя покину.

«Привыкнешь к мысли…». Эта фраза не шла у нее из головы. Как можно привыкнуть к такому? Что для этого нужно сделать? Голова у Линды шла кругом, она ровным счетом ничего не понимала.

Ребенок. Она беременна. Господи, как это может быть?

Только бы не сойти с ума.

Линда вышла из клиники на ватных ногах. Ей надо было собраться с мыслями, и она поехала на Райтсвил-Бич. Она долго сидела у пирса, глядя на волны. Потом бродила по пустынному пляжу, с трудом вытаскивая ноги из морского песка. Холодное зимнее солнце медленно клонилось к закату. Пенистые холодные барашки с шумом разбивались о берег. Линда не могла заставить себя ехать домой. Там она будет одна, совсем одна.

Линда не испытывала ни радости, ни счастья. Она вообще не знала, что полагается ощущать при известии о беременности — радость или печаль? Это сообщение подействовало на нее словно ушат холодной воды. Идя к врачу, она была готова услышать самое худшее: что у нее неблагополучно с внутренними органами, кровью, что у нее подозревают самое серьезное заболевание, как у Эмилии. До визита к врачу все ее симптомы укладывались в схему любой другой болезни, о которой можно прочитать в популярных медицинских журналах. Это могло быть даже нервное заболевание, особенно после всех потрясений, которые она пережила.