Зенитки продолжали стрелять в небо, затянутое жирным черным дымом горящей нефти. Вражеские самолеты давно скрылись над океаном, но снаряды зениток падали по всему городу, и командование было убеждено: это рвутся вражеские бомбы, то есть налет продолжается. Над Нью-Йорком непрерывно патрулировали истребители, а батареи ПВО стреляли по ним и даже иногда сбивали в полной уверенности, что поражен неприятельский бомбардировщик.

Когда поредевшие эскадрильи садились на палубы авианосцев, в сотне миль к зюйд-весту разгорался классический бой: «Техас», «Колорадо» и «Северная Каролина» подошли к бывшим английским линкорам на дистанцию выстрела. Еще Ютландское сражение показало, что британцы не умеют строить по-настоящему крепкие корабли. Тяжелые американские снаряды пробили броню «Мольтке», причинив кораблю тяжелейшие повреждения. Ответным огнем была выведена из строя орудийная башня и разрушена ажурная мачта на «Колорадо».

Видя бедственное положение линкоров, считавшийся крайне нерешительным командиром Лютьенс приблизился к врагу с другого борта, и 16 восьмидюймовок обрушились на старенький «Техас», добившись множества попаданий. «Техас» загорелся, «Колорадо» прикрыл его своим корпусом, и немецкие крейсера поспешно отступили, спасаясь от града тяжелых снарядов.

Около полудня «Мольтке», потеряв ход, начал погружаться кормой, и американцы перенесли сосредоточенный огонь на «Барбароссу». Внезапно из тумана на севере показались, грохоча залпами, «Шарнхорст», «Бисмарк» и «Тирпиц». Расклад сил мгновенно изменился. Построенные в Германии корабли были намного крепче английских, а их снаряды весом в 8 центнеров легко пробивали американскую сталь.

Несколько точных залпов накрыли «Северную Каролину», и серые волны вокруг линкора вздыбились столбами пены. Быстро сближаясь, Цилиакс громил ошеломленных противников, и крейсера Лютьенса снова бросились в атаку, поразив торпедами «Техас». Дряхлый линкор перевернулся кверху дном, а немцы распределили мишени: «Шарнхорст» и «Барбаросса» расстреливали поврежденный «Колорадо», «Бисмарк» и «Тирпиц» били по «Северной Каролине», а корабли Лютьенса взялись за отряд американских крейсеров. Когда «Колорадо» опрокинулся на левый борт, быстро уходя под воду, немецкие линкоры сосредоточили огонь на последнем корабле противника.

Пылающая «Северная Каролина» резко отвернула к берегам Америки. Отступая, линкор прошел мимо изрядно потрепанного «Фридриха Барбароссы», который угостил его в упор и вдогон несколькими залпами из нескольких уцелевших пушек. Затем наперерез метнулись крейсера «Кельн» и «Гамбург», дважды поразившие «Северную Каролину» торпедами.

Линкор потерял скорость и еле плелся, так что Цилиакс не смог отказать себе в удовольствии собственноручной расправы. Приблизившись на полторы мили, «Шарнхорст» всаживал в горящий корабль залп за залпом, пока на американском корабле не взорвались задетые бронебойными снарядами паровые котлы. Оторванная корма затонула почти мгновенно, а носовая часть оставалась над водой даже через час, когда германский флот, следуя курсом зюйд-вест, ушел за горизонт.

В распоряжении Морского ведомства США не оставалось крупных кораблей, но с аэродрома поднимались сотни самолетов. Все силы береговой и армейской авиации бросились на поиск дерзкого врага. Трижды колонны Кригсмарине подверглись массированным налетам. Окружив авианосцы редким кольцом, линкоры и крейсера отбивали воздушные атаки. В небо отправились все истребители, имевшиеся на «Графе Цеппелине», «Рихтгофене» и «Валькирии». Стволы зениток раскалились, запасы снарядов быстро таяли, было сбито не меньше сорока американских В-17, В-18, В-25, А-8 и А-20. Немецкие корабли получили десятки попаданий бомбами и торпедами, в результате чего «Шарнхорст» и «Тирпиц» обзавелись подводными пробоинами, а «Барбароссу» пришлось бросить и затопить, предварительно сняв с линкора весь экипаж. Огрызаясь, редеющий флот полным ходом продолжал движение на юго-запад и около 16.00 оказался на широте Вашингтона. Для защиты округа Колумбия поспешно слетались полки истребителей — американцы готовились дать бой над своей столицей, но «юнкерсы» взлетевшие с авианосцев, отправились на совсем другую цель.

Возле входа в Чесапикский залив расположены рядышком города Норфолк, Портсмут, Ньюпорт-Ньюс, Чесапик и военно-морская база Литл-Крик. Портовые города срастались окраинами, их причальные фронты были практически сомкнуты, образуя сплошной Хемптонский рейд длиной около 30 морских миль. Неподалеку находился другой крупный порт — Филадельфия!

Для повторного налета на авианосцах оставалось совсем немного самолетов: 28 «Ju-87C» отправились бомбить Ньюпорт-Ньюс, и 23 — Филадельфию. Это было несерьезно, и даже дерзость не могла спасти положение. Хотя немцев по-прежнему ждали в районе Вашингтону в секторе Чесапикского залива тоже была объявлена воздушная тревога. Налетевшие эскадрильи нарвались на залпы зениток и стаи американских истребителей.

К намеченным целям прорвались чуть больше десятка бомбардировщиков. Линкор «Висконсин» загорелся на стапеле в Филадельфии, на заводе в Ньюпорт-Ньюс несколько бомб угодили в корпуса авианосцев «Кирсадж» и «Бон Хом-Ричард». Кое-где на Хемптонском рейде загорелись портовые постройки.

В 18.20, приняв на борт немногие вернувшиеся самолеты, флот резко развернулся и ушел курсом на ост — к берегам Европы. Американская авиация преследовала их до вечера, тяжело повредив «Бисмарк» и «Рихтгофен», однако корабли остались на плаву. «Шарнхорсту» и новому итальянскому линкору «Рома» пришлось хуже — они затонули один за другим, когда на океан опустилась ночь, укрывшая уходящий флот.

Около полуночи подводные диверсанты князя Боргезе проникли в Ньюпорт-Ньюс и подорвали верфь, на которой завершался монтаж авианосца «Эссекс». Огромный корпус упал с обвалившегося стапеля и разломился на несколько частей.

К утру флот оказался на расстоянии тысячи миль от Северной Америки, покинув зону досягаемости средних бомбардировщиков. Дальних В-17 в США построили немного, поэтому погоня прекратилась — противник потерял участников «Меча Вотана». До германских портов оставалось около 2200 миль — шесть суток движения экономическим ходом.

Пришло время заняться повреждениями: распоротым торпедой бортом «Тирпица», пробоиной на уровне ватерлинии в корме «Литторио», перебитыми трубопроводами «Бисмарка», искромсанными подъемниками «Рихтгофена». Ремонтировались на ходу, заваривая пробоины стальным листом, заменяя поврежденные механизмы. В ангарах авианосцев механики латали простреленные фюзеляжи и плоскости самолетов. К вечеру основные работы были завершены, и флот немного увеличил скорость.

Накануне вице-адмирал Цилиакс, в числе последних покинув гибнущий «Шарнхорст», руководил из шлюпки эвакуацией, сорвал голос и был в конце концов принят на борт «Принца Ойгена», флагманского корабля Лютьенса. Теперь на крейсере держали флаг сразу два адмирала, но пока обходилось без трений.

Утром 26 марта, когда флот находился севернее Азорских островов и держал курс на Бискайский залив, Цилиакс и Лютьенс завтракали в компании двух капитанов — Бринкманна и Хоффмана. Последний, оставшись без корабля и мучимый на этой почве тяжкой депрессией, лечился шнапсом, стараясь не замечать укоризненные взгляды старших по званию.

— Для вас эскадры найдутся, — ворчал он в ответ на замечания. — А вот я новый корабль получу не скоро.

— На стапелях кораблей немало, — возразил командующий флотом. — К тому же участникам рейда фюрер обещал очередные звания, так что контр-адмиралу Хоффману придется возглавить эскадру или флотилию.

Лютьенс кивнул и стал перечислять: на разных стадиях достройки находились один тяжелый и два легких крейсера, огромный линкор-монстр «Фельдмаршал Гинденбург», авианосец «Петер Штрассер», а также сколько бывших английских кораблей разных классов. Если планы не будут нарушены неприятной случайностью, в течение года-полутора эти корабли должны были пополнить поредевший с начала войны состав Кригсмарине.