— А если сестры скажут, что не могут меня принять? — спросила Мария.

— Для таких, как ты, Рыжик, у них всегда найдется место, — ласково усмехнулась подруга.

— Удачи тебе, Моретта, — Мария обняла ее на прощание.

— Это как раз то, чего мне не хватает.

Моретта села в машину и стремительно сорвалась с места. Ей хотелось как можно скорее уехать, чтобы ненароком не навредить ни в чем не повинной подружке.

На улице Уго Басси она остановилась, чтобы купить газету.

«СМЕРТЬ НА ЛЬДУ. МИНИСТР ПОСКОЛЬЗНУЛСЯ В БОЛОНЬЕ», — гласил громадный заголовок. В статье сообщалось множество подробностей.

Моретта с облегчением перевела дух. Антонино и его люди замазали это грязное дело.

Впервые в жизни Моретта приехала в контору к восьми утра. Обычно она появлялась там не раньше одиннадцати. Сунув ключ в замочную скважину, девушка заметила, что замок закрыт не на положенные четыре оборота, а лишь на один. Она вошла совершенно бесшумно.

Она была уверена, что накануне вечером заперла дверь как обычно, у нее уже выработался рефлекс, автоматическое движение, повторявшееся каждый день. Войдя, она настороженно осмотрелась. Вестибюль был пуст. Моретта нажала выключатель, и два торшера зажглись, осветив декоративные растения в больших расписных майоликовых вазах, стены, отделанные искусственным веронским мрамором, и круглый стол в центре, инкрустированный цветочным орнаментом тоже из яркого искусственного мрамора. Немного успокоившись, она отодвинула скользящую дверь стенного шкафа, сняла пальто и повесила его на вешалку. Тревога не покидала ее, все чувства были обострены до предела. Крадучись, оглядываясь, она осторожно приоткрыла дверь своего кабинета и зажгла там свет. Все было спокойно, вся обстановка в полном порядке, каждая вещь — в этом она не сомневалась — на том же месте, где она оставила ее накануне: письменный стол, телефон, цветы в венецианской вазе, два диванчика, картины на стенах. И тем не менее Моретта ощущала в воздухе явственное присутствие угрозы.

Она прошла в кабинет Джованны. Секретарша еще не пришла, в ее комнате тоже царил порядок и стояла полная тишина. Мозг Моретты лихорадочно работал, перебирая различные предположения, которые действительность опровергала, но внутреннее чутье подсказывало ей, что она в опасности.

Вернувшись к себе в кабинет, она села за стол и протянула руку к телефону. На второй гудок трубку сняли, и она услыхала голос отца.

— Привет, — ласково сказала Моретта, — как поживаешь?

— Хорошо. Не ожидал услышать тебя в такой ранний час, — отвечал учитель Бенито. — Что-нибудь случилось? — спросил он встревоженно.

— Все в порядке, папа. Просто хотелось услышать твой голос и сказать, что я тебя люблю, — Моретта была растрогана.

— Приятно начинать день, услышав такие слова, но только мне кажется, нам бы следовало говорить их друг другу почаще, — пошутил он. — Я тоже тебя люблю, доченька.

— Я на днях приеду тебя навестить, — обещала девушка.

— Надеюсь. Помни, это твой дом. Да, кстати, — вдруг спохватился Бенито, вспомнив о Марии, — как там эта девчушка?

— Она нашла работу и живет в католическом общежитии для студентов, — сообщила Моретта, гордясь тем, что ей удалось так хорошо устроить подругу.

— Рад слышать. Она славная девочка.

— Знаю. Пока, папочка, до скорого, — попрощалась она и повесила трубку.

Потом Моретта бросила взгляд на дамские часики «Ролекс» у себя на запястье. Восемь двадцать. Ровно через десять минут ее отец в своем старом, поношенном пальто и вечно запыленных башмаках пересечет площадь и войдет в школу, неся под мышкой старый портфель с исправленными диктантами своих первоклашек. Начнется новый день, привычная работа, единственная работа, которую он умел делать и любил больше самой жизни.

В маленькой начальной школе еще не установили батарей центрального отопления, и каждый класс обогревался керосиновой печкой.

Моретта будто вновь увидела обшарпанные стены, ломаные-переломаные парты, потрескавшиеся классные доски, географические карты на стенах и джутовые циновки на окнах, поднятые на зиму и всегда опущенные летом.

Припомнив все до мельчайших подробностей, она почувствовала подступающие слезы. Как бы ей хотелось освободиться от страхов и тревог, отравивших всю ее злосчастную жизнь! Только теперь она поняла, что в маленькой романьольской деревушке, в этой сельской школе, среди бедных людей она похоронила свое счастье. Сдержав готовые прорваться рыдания, Моретта вновь схватилась за телефон.

Она позвонила на виллу, решив поговорить с Челиной. Ей необходимо было удостовериться, что в доме все в порядке, но в трубке постоянно слышались частые гудки «занято». Это было очень странно. С кем могла так долго болтать по телефону с раннего утра замкнутая и несловоохотливая Челина?

Наконец она положила трубку и стала ждать. Большие настенные часы пробили девять. Джованна все еще не появлялась. Зазвонил телефон, и Моретта ответила. Звонок был из Падуи, ей сообщили о прибытии трех видных специалистов по торговому и налоговому законодательству.

— На сколько приборов накрывать? — задала она обычный вопрос.

— На шесть персон, — ответили ей и сообщили название гостиницы. Это было обычное мероприятие, требовались лишь некоторые уточнения.

— В котором часу? — спросила она с привычной деловитостью.

— В десять.

Моретта напомнила собеседнику, что оплата производится вперед и что в новом году тарифы возросли на десять процентов.

Открыв большой ящик с картотекой, она обнаружила, что он пуст. Картотека исчезла. И тогда Моретта начала дрожать. Вскочив на ноги, она распахнула дверь комнаты секретарши в надежде, что Джованна уже пришла.

Ее не было.

Она позвонила девушкам, приезжавшим на виллу вчера вечером, но ни одна из них не вернулась домой.

Тогда она набрала другой заветный номер.

— Попросите Антонино, — сказала Моретта, когда на другом конце ей ответил женский голос.

— Он уехал.

— Вы не скажете, когда он вернется?

— Может, завтра, а может, через неделю. Не знаю.

Моретта поняла, что попала в капкан, который вот-вот захлопнется.

Она вышла из агентства, села в «Мерседес», включила зажигание и погнала машину, то и дело взволнованно поглядывая в зеркало. Ее не покидало ощущение, что за ней следят. Выехав на дорогу, ведущую за город, к вилле, она на мгновение заколебалась, ощущая разлитую вокруг опасность, от которой невозможно было скрыться.

У нее оставался только один выход: отправиться в Каннучето, вернуться в старый дом отца. Там она наконец-то окажется в безопасности, со своим отцом, среди своих земляков.

Моретте казалось, что это единственный разумный выход, мысль о том, что она поступает правильно, придала ей уверенности. Ее жизнь изменится, твердила она себе. Она все начнет сначала. Немного успокоившись, Моретта не сразу заметила грузовик, ехавший следом. Она не успела испугаться — грузовик резко увеличил скорость и через секунду, прижав ее к парапету моста, столкнул «Мерседес» в пустоту.

В это солнечное зимнее утро жизнь и мечты Моретты были погребены под толщей воды на каменистом дне реки.

Челина поставила кружки с кофе на кухонный стол.

— Сколько тебе сахара? — спросила она.

— Один кусок, — ответил Антонино.

Они выпили молча. Потом женщина заговорила:

— Закрываем лавочку?

— Не раньше, чем отыщем пленки. Мы нашли магнитофоны в спальнях, значит, должны быть и пленки с записями, — возразил он.

— Я все обыскала, — сказала Челина. — Может, она увезла их с собой сегодня утром. Или передала этой девчонке.

— Сначала перевернем весь дом. Действовать надо методом исключения. Если в доме их нет, найдем девчонку. Ты знаешь, куда она уехала?

Челина покачала головой:

— Я о ней ничего не знаю. Ее нелегко будет найти.

— Никто не исчезает без следа, — нахмурился Антонино.