Эпиграммы * «Ты драму, Фефил, написал…» * «Ты драму, Фефил, написал?» — «Да! как же удалась! как сыграна! не чаешь! Хотя бы кто-нибудь для смеха просвистал!» — «И! Фефил, Фефил! как свистать, когда зеваешь?» Эпитафия лирическому поэту * Здесь кончил век Памфил, без толку од певец! Сей грешный человек — прости ему творец! — По смерти жить сбирался, Но заживо скончался! «С повязкой на глазах за шалости Фемида…» * С повязкой на глазах за шалости Фемида! — Уж наказание! уж подлинно обида! Когда вам хочется проказницу унять, Так руки ей связать. Новопожалованный * «Приятель, отчего присел?» — «Злодей * корону на меня надел!» — «Что ж, я не вижу в этом зла!» — «Ох, тяжела!» «Не знаю почему, по дружбе или так…» * Не знаю почему, по дружбе или так, Папуре вздумалось меня визитом мучить; Папура истинный чудак, Скучает сам, чтоб мне наскучить! «Для Клима все как дважды два…» * Для Клима все как дважды два! Гораций, Ксенофонт, Бова, Лаланд и Гершель астрономы, И Мирамонд [47]и Мушенброк Ему, как нос его, знакомы. О всем кричит, во всем знаток! Судить о музыке начните: Наш Клим первейший музыкант! О торге речь с ним заведите: Он вмиг торгаш и фабрикант! Чeгo в нем нет? Он метафизик, Платоник, коновал, маляр, Статистик, журналист, бочар, Хирургус, проповедник, физик, Поэт, каретник, то и то, Клим, словом, все! И Клим — ничто! «Трим счастия искал ползком и тихомолком…» * Трим счастия искал ползком и тихомолком; Нашел — и грудь вперед, нос вздернул, весь иной! Кто втерся в чин лисой, Тот в чине будет волком. «Румян французских штукатура…» *
Румян французских штукатура, Шатер — не шляпа на плечах; Под шалью тощая фигура, Вихры на лбу и на щеках, Одежды легкой подозренье; На перстне в десять крат алмаз — Все это, смертным в удивленье, По свету возят напоказ В карете модно золоченой И называют — Альцидоной! «Сей камень над моей возлюбленной женой…» * Сей камень над моей возлюбленной женой! Ей там, мне здесь покой! Новый стихотворец и древность * Едва лишь что сказать удастся мне счастливо, Как Древность заворчит с досадой: «Что за диво! Я то же до тебя сказала, и давно!» Смешна беззубая! Вольно Ей после не прийти к невежде! Тогда б сказал я то же прежде. «Барма, нашед Фому чуть жива, на отходе…» * Барма, нашед Фому чуть жива, на отходе, «Скорее! — закричал, — изволь мне долг платить! Уж завтраков теперь не будешь мне сулить!» — «Ох! брат, хоть умереть ты дай мне на свободе!» — «Вот, право, хорошо: хочу я посмотреть, Как ты, не заплатив, изволишь умереть!» «Ты сердишься за то, приятель мой Гарпас…» * Ты сердишься за то, приятель мой Гарпас, Что сын твой по ночам сундук твой посещает! И философия издревле учит нас, Что скупость воровство рождает. «О непостижное злоречие уму…» * О непостижное злоречие уму! Поверю ли тому, Чтобы, Морковкина, ты волосы чернила? Я знаю сам, что ты их черные купила. «Скажи, чтоб там потише были…» * «Скажи, чтоб там потише были! — Кричал повытчику судья. — Уже с десяток дел решили, А ни единого из них не слышал я!» вернуться Старинный русский роман. (прим. автора) |
