— Нет.

Толпа у церкви понемногу рассасывалась, последние машины подбирали пассажиров, готовясь пристроиться к похоронному кортежу. На ступенях храма Кэти увидела Нельсона и Лизу. Печальные и постаревшие, они крепко держались за руки.

Джози вздохнула:

— Бедный Нельсон! Он так тяжело переживает смерть Дугласа! Может, мне поехать с ними?

Джунно взглянул на часы, стал прощаться с женой и Кэти, ему надо было срочно лететь в Бостон к детям.

— Ну что, девочки, не хотите с нами поехать? — подошел к ним Нельсон. — Вон наша машина. Места всем хватит.

— Спасибо, я не еду. — Кэти поцеловала Лизу.

Нельсон выглядел очень усталым; лицо у него посерело, глаза смотрели печально, но голос звучал уверенно.

— Глупости! Поедем с нами!

Кэти поцеловала и его:

— Нет, но большое вам спасибо за доброту.

— Когда мы снова увидим тебя? Приезжай к нам.

— Даже и не знаю, что сказать. Ведь моя работа здесь давно закончена…

— Приезжай просто погостить.

Кэти покачала головой:

— Очень много работы. Я почти неделю не вылезала из смитсоновского института в Вашингтоне, копаясь в архивах. Вернулась только сегодня утром. Теперь придется работать в музее Естественной истории, искать цветные снимки и негативы. Скорее всего, времени у меня совершенно не будет.

— Приезжай, — настаивал Нельсон. — Не забывай нас.

— Не забуду. Обещаю. Но мне еще нужно на съемки в Африку, не знаю, когда вернусь.

Они подошли к машине, Кэти помогла Лизе сесть на заднее сиденье.

— Я поеду с вами, дядя Нельсон, — сказала Джози и пристально посмотрела на Кэти. — Так ты не едешь?

— Нет.

— Фиске будет рад увидеть тебя.

— Откуда такая уверенность? — удивилась девушка.

— Есть основания! Он любит тебя и…

— Ничего подобного! — решительно прервала ее Кэти.

— О чем это вы? — вмешался Нельсон, доставая из кармана платок и вытирая лоб.

Солнце разогрело асфальт, дышать становилось все труднее. Не дождавшись ответа, Нельсон сел в машину.

— Давай-ка приезжай к нам и возьми с собой Тэда, — велела Джози.

— Не думаю, что это получится, но спасибо за приглашение.

— Боишься?

— Чего?

— Признаться, что любишь Фиске и с этим что-то придется делать? — усмехнулась Джози.

Кэти захотелось куда-нибудь спрятаться от нее и от себя самой.

— Не подшучивай надо мной.

Улыбка исчезла с лица Джози.

— Я и не думала шутить. Вы оба влюблены друг в друга, но настолько упрямы, что не хотите признаться в этом. Если ты не задумаешься серьезно над своими чувствами, рискуешь потерять самое захватывающее, что тебе дарит жизнь.

— Он не любит меня! — В груди у Кэти похолодело, несмотря на невыносимую жару.

— А я говорю, любит. — Джози поцеловала растерявшуюся девушку и, направляясь к открытой для нее дверце машины, бросила на ходу: — Не глупи, Кэти! Это слишком важно для тебя.

Дверца захлопнулась, машина тронулась, вскоре улицу заполнили какие-то грузовики.

Кэти решила не ловить такси, ей захотелось пройтись. Мысленно она снова вернулась на Кинкайд, в ту ночь, когда Фиске, удерживая ее в объятиях, признался в своей влюбленности. Вспомнила его взгляд, когда совсем близко от нее проехал черный лимузин. Один такой взгляд мог рассеять все сомнения и заставить забыть о решении, что в ее жизни нет места для этого человека. В душе было смятение. Теперь ей хотелось обнять его, приласкать.

Внезапно в голову пришла мысль нанести визит Спенсерам, чтобы выразить соболезнование. Наверняка они несколько дней проведут в Нью-Йорке. Тогда, возможно, представится случай и объясниться с Фиске.

После жаркой улицы в вестибюле было прохладно.

— Я к миссис Спенсер, — сказала Кэти, обращаясь к привратнику.

— Как представить вас, мэм?

— Катерина Уилкокс.

Повернувшись к ней спиной, привратник поднял телефонную трубку. Кэти нервно поправила прическу, затянула ремешок на юбке. Сейчас она уже жалела, что пришла. Вполне возможно, что Спенсеры не захотят ее видеть. Кто она им? В храме на похоронах Дугласа были видные сенаторы, иностранные послы. Между ними и ею — огромная пропасть. Так чего ради явилась? И сама же себе решительно ответила: выразить соболезнование Дороти и Барбаре и… увидеть Фиске.

Вежливо улыбнувшись, привратник показал девушке на лифтера, который поджидал у кабины. Не глядя по сторонам, Кэти застучала каблучками по мраморному полу вестибюля.

Двери бесшумно закрылись, кабина поплыла вверх. Волнение Кэти возрастало с каждым этажом. Когда лифт остановился, она почувствовала, что у нее свело желудок.

— Апартаменты мистера Спенсера, мэм.

— Но мне нужно к миссис Спенсер, — уточнила она.

— Миссис Спенсер сейчас находится у сына.

Понимая, что лифтер с любопытством наблюдает за ней, Кэти вышла, кивнула горничной, которая поджидала ее у входа, и послушно последовала за ней.

— Кэти, дорогая! — одетая в черное Дороти Спенсер обняла ее. Выглядела она так же приветливо, как и всегда, но в глазах застыло горе.

— Надеюсь, я не очень побеспокоила вас, — пробормотала Кэти.

— Я рада вас видеть. Нельсон сказал, что вы были на похоронах. Хорошо, что пришли. — Дороти слегка отстранилась и внимательно посмотрела ей в глаза.

— Я так сочувствую вам! — искренне сказала девушка.

Не отпуская ее, Дороти обернулась:

— Фиске, ты только посмотри, кто к нам пришел!

Кэти так волновалась, что ничего не видела, а, оказывается, он тоже сидел в комнате.

— Прошу простить меня. Вероятно, мне не следовало приходить. Я подумала…

— Что мы принимаем друзей? Действительно, принимаем. Вы буквально разминулись с моей сестрой и ее семьей. Дети сегодня уезжают, но Барбара останется и побудет со мной несколько дней, — устало улыбнувшись, Дороти продолжала: — Откровенно говоря, я собиралась отдохнуть. Скоро подойдет Барбара, они с Фиске будут отвечать на звонки. А мне, боюсь, придется немного полежать.

— Понимаю, — промолвила Кэти. — Я, пожалуй, пойду.

Она боялась остаться наедине с Фиске. Это только сидя дома хорошо было себе представлять разговор с ним с глазу на глаз. Теперь стало страшно. С какой стати вообще ей пришла идея с ним объясняться?

— Нет, дорогая, оставайтесь. Я уверена, что Фиске захочет поговорить с вами. — Дружелюбно улыбнувшись, Дороти вышла.

Сердце Кэти екнуло. Суровое выражение лица Фиске не предвещало ничего приятного. Вряд ли ему вообще захочется иметь с ней дело. Вот и улыбнулся так, будто едва ее знает.

Кэти глухо вздохнула, еле слышно произнесла:

— Я сочувствую вам.

— Спасибо. Хорошо, что зашли, — ни один мускул не дрогнул на его лице. Он казался таким недоступным, что сердце девушки упало. Сейчас она скажет еще несколько слов соболезнования и уйдет.

— Я надеялась застать и Барбару. Передайте ей от меня самые лучшие пожелания.

Фиске кивнул:

— Конечно.

Оставаться больше не было смысла. Очевидно, он не имел желания продолжать разговор.

— Тогда я пойду. Передайте, пожалуйста, Барбаре, что я обязательно напишу ей. До свидания, — прошептала Кэти и повернулась к дверям.

— Подождите!

— Да?

— По поводу Барбары…

— Что?

Все-таки он не дал ей уйти, не сказав чего-то важного. Внезапно она подумала, что из-за скоропостижной смерти отца Барбара вряд ли успела рассказать брату о Хэнке и Руфусе, как обещала.

— Барбара говорила, что в ту ночь, когда устраивали вечеринку, вы были с ней. Спасибо. Это было очень любезно с вашей стороны, — сказав эту фразу, Фиске плотно сжал зубы, словно беседовать не намеревался.

— Не за что, — неуверенно ответила Кэти. И подумала: "Надо все ему рассказать. Но тогда как же обещание, данное Барбаре?"

Он разгадал ее мысли. На его лице появилась улыбка прежнего Фиске — того Фиске, который так притягивал ее вопреки желанию быть сдержанной с ним.

— Я все знаю.