Джо Кинг следил за лодкой, чувствуя, как гнев подступает к нему из-за его полного бессилия. Что это задумала Рамона? Почему она не отвязалась от Александера, чтобы передать отцу акции Маркхэма? Лодка растворялась в ночной мгле, а к Кингу явилось странное ощущение, что все от него бежит, выскальзывает из рук. Вздохнув, он приказал водителю возвращаться в отель. Теперь все решится на Кубе. Кинг нервничал, но наверняка нервничал бы куда больше, знай он в эту минуту, что кто-то внимательно следит за ним из безопасного, укромного местечка, расположенного рядом с пристанью.

— Вон он едет, — сказал Фрэнк, посасывая ямайское пиво из высокой банки.

— Ты заешь, как туда ехать? — спросил Ле Фортном.

Фрэнк знал. Вечерняя прогулочная лодка причалила у пристани возле небольшого клуба в нескольких милях вверх по течению, где должно было состояться фольклорное шоу и танцы.

Ле Фортном, выйдя из-за столика, бросил на него несколько ямайских долларов.

— Пора нам все уладить с доктором Кинг.

— Ну а что с Александером? — спросил Фрэнк, когда оба сыщика уселись в машину. Ле Фортном молчал. Он не знал, вписывается ли Дэмон Александер в придуманную им схему.

Верити, вытащив из сумки купальник, быстро переоделась. На палубе никого не было, холодный ветер загнал всех в закрытые помещения. Поверх купальника она надела толстый пляжный халат и в таком одеянии приготовилась бросить вызов разбушевавшейся стихии, открыв дверь, ведущую на палубу "Серенада". Вместе с сильными порывами ветра до нее донеслись обрывки музыки.

Помня о вчерашнем обмороке, она опасалась подходить близко к борту и поэтому отправилась к самому безопасному месту — к солярию. Она легла на топчан, закрыв глаза. Как же здесь приятно. Как хорошо вновь оказаться на свободе, а не в закрытой каюте изолятора. Она вздрогнула от неожиданности, когда чья-то густая тень упала на нее. Подняв взгляд, она увидела знакомое лицо, почувствовала, как сильно у нее забилось сердце.

— Зачем вы пришли сюда? — мягко упрекнул ее Грег. — Здесь холодно, слишком ветрено.

Верити, стараясь не выдать волнения, небрежно пожала плечами.

— Мне нравится, когда капризничает природа. Так я острее ощущаю жизнь. — Грег поморщился от ее слов, но он стоял спиной к солнцу, и она этого не заметила.

— Верити…

— Что с тобой, Грег? — тихо спросила она. Ей так хотелось прикоснуться к нему, успокоить, утешить его. Она чувствовала, что он страдает и что эту боль ему причинила она, Верити. — Ах, Грег, — тихо извиняющимся тоном продолжила она. — Я вовсе не хотела приносить тебе такие страдания. Разве ты не можешь забыть о моем существовании?

Он вздрогнул, словно от удара плеткой. Нет, он не может этого сделать, особенно когда она смотрит на него широко раскрытыми глазами, такая нежная, такая уязвимая, незащищенная. Теперь он наконец понял мотивы ее поведения: она хотела защитить его самого. Он, конечно, мог бы выпалить ей сейчас, что ему все известно о ней, и потом только наблюдать, как она будет отдаляться от него, уходить в себя, как раненый зверь находит убежище в надежной норе. Но имеет ли он право портить ей этот круиз, который может стать последним…

— Ничего, не волнуйся, — сказал он отрывисто. — Просто хотел предупредить тебя, что погода портится. А ветер скоро задует во всю мощь. Не лучше ли тебе на самом деле укрыться от непогоды в помещении?

Верити медленно встала.

— Слушаюсь… капитан.

Грег молча наблюдал за тем, как она, резко повернувшись, быстро зашагала прочь.

Они сошли с прогулочной лодки и теперь с увлечением смотрели шоу, которое оказалось вполне приличным. Перед тем как пойти на танцы, они решили, что неплохо бы и подзаправиться горючим. В клубе было полно людей, сильно накурено, стоял обычный галдеж. Дэмон начал пробираться через толпу к стойке бара. Рамона следила за ним.

— Доктор Кинг?

Повернувшись, Рамона увидела перед собой спокойные зеленые глаза полицейского, и в мгновение ока эта очаровательная ночь утратила всякую магию. Инспектор Ле Фортном показывал пальцем на выход. Она вздохнула и последовала за стражем закона. Они вышли в сад при клубе и уселись на скамейке, стоявшей под большим цветущим деревом.

Ле Фортном сразу взял быка за рога.

— Я пришел сюда, доктор Кинг, чтобы попросить вас об одолжении.

— О каком? — на всякий случай спросила она, хотя отлично знала, о чем речь.

— В вашей пляжной сумке, в той, которая была у вас в Пуэрто-Рико, лежит подслушивающее устройство. Я хочу, чтобы вы взяли эту сумку на Кубу, где встретитесь со своим отцом, — объяснил Ле Фортном, уставившись с хмурым видом в невидимую точку. Он затаил дыхание, ожидая взрыва гнева. Но его не последовало. Он заставил себя посмотреть на собеседницу, ожидая, что она влепит ему пощечину. Но в ее голубых с электрическими искорками глазах он видел только ледяное спокойствие.

— Понятно, — сказала она равнодушным тоном, стараясь не выдать своих эмоций. — Весьма находчиво с вашей стороны, инспектор, но, как я полагаю, в некотором противоречии с законом. Остается только надеяться, что все сказанное миссис Александер не будет принято во внимание.

Ле Фортном угрюмо улыбнулся.

— Да, вы правы. Мы не станем вникать… ну… в некоторые шероховатости, отмечаемые в деле об убийстве Майкла Александера. Обвинение ясно дало понять, что у них нет никаких доказательств.

Рамона почувствовала облегчение.

— Таким образом, что вам конкретно нужно от меня?

— Доктор Кинг, я хочу, чтобы вы встретились с вашим отцом в каком-нибудь общественном месте. Мы с Фрэнком Глессом будем рядом, в нескольких ярдах от вас. Следствие не располагает прямыми доказательствами, которые позволили бы упрятать Джо Кинга за решетку. Профессиональное чутье подсказывает мне, что он здорово рассчитывает на ваши родственные чувства. Думаю, мистер Кинг весьма раним в отношении всего, что касается вас, доктор Кинг.

— Ах, вот оно что! — тихо ответила Рамона, а Ле Фортном только мрачно вздохнул. Ей трудно пойти на такое, и он не вправе осуждать ее. Ведь он просит дочь завлечь в расставленную ловушку родного отца.

— Мы полагаем, что он собирается шантажировать Гарета Десмонда с тем, чтобы заставить его продать свои акции.

— Каким образом? — с любопытством спросила Рамона.

— Его дочь Фелисити учится в Оксфордском колледже, — намекнул Ле Фортном, но Рамона все поняла.

— Оксфорд из-за злоупотреблений наркотиками пользуется дурной репутацией, — сказала она безразличным тоном. — Хорошо. Вы хотите, чтобы я помогла вам захлопнуть капкан?

— Совершенно верно. Но это не такое пустяковое дело, предупреждаю.

Она помолчала.

Ле Фортном, считая, что ему как сыщику нужно быть честным до конца, тихо сказал:

— На суд по делу об убийстве вас вызовут как свидетельницу и вам придется подтвердить тот разговор, который будет записан на пленку.

— Понятно.

— Надеюсь, доктор Кинг, вы сделаете все как надо. Мы располагаем массой косвенных доказательств о преступлениях, совершенных вашим отцом, к тому же считаем, что Дойл расколется, когда мы его возьмем, что произойдет скорее всего после окончания круиза.

Вдруг через распахнувшуюся дверь до них долетела громкая музыка, и Рамона увидела Дэмона, вышедшего в сад.

— Рамона! Где ты?

Ле Фортном, дернув головой, резко вскочил на ноги.

— Вам решать, доктор Кинг. Нам нужен ваш отец, который обвиняется в убийстве вашего жениха. Что вы на это скажете?

После этих больно резанувших ее слов он, повернувшись, торопливо зашагал прочь.

Дэмон медленно направился к ней. Поставил два стакана на находившийся рядом со скамейкой деревянный столик.

— Кто это? — спросил он нарочито безразличным тоном.

Рамона небрежно пожала плечами.

— Так, никто. Просто хотел меня закадрить. Ты ревнуешь?

— Ничуть, — улыбнулся он в ответ.