— Ладно, — мрачно согласился он. Они вместе вошли в пустую каюту Верити. — Скажи мне честно, что здесь происходит?

Джон тяжело вздохнул, не зная, с чего начать.

— Грег, у доктора Фокс серьезное заболевание, лейкемия, — объяснил он, стараясь подбирать самые простые слова. — Некоторые виды лейкемии можно надежно контролировать с помощью переливаний крови и лечебных средств…

Глаза Грега полезли из орбит. В них отразилась нешуточная тревога.

— Но только не тот, который у нее?

— И ее тоже… У Верити такая лейкемия, которую можно купировать. По крайней мере, я так думал.

В глазах Грега промелькнула слабая надежда.

— Ради всего святого, Джон, какой у нее вид заболевания — опасный или не очень? — спросил он сдавленным голосом.

— Ты любишь ее, не так ли? — тихо спросил Джон.

Грег, не глядя на него, кивнул.

— Я знаю, что такое не допускается правилами… Но к черту все правила. Не хочешь ли ты сказать, что она умрет? — вновь спросил он повышенным тоном.

Джон снова тяжко вздохнул.

— Когда она впервые пришла ко мне и я ознакомился с ее историей болезни, то я так и подумал. И она сама знала об этом… Этот круиз… — Он замолчал.

Грег сразу все понял. Это плавание стало для нее последним шансом насладиться жизнью. Он закрыл глаза. Как много в ее поведении теперь обретает смысл!

— То, что я собираюсь тебе сказать, ты должен держать в строгом секрете. Дней десять назад на теплоходе побывал один из ее коллег.

— Гордон Драйер? Я знаю об этом, — ответил Грег, и вдруг до него дошло, что Джон хотел этим сказать. У Верити не было никакой любовной связи с ним. Ничего подобного. Когда он случайно вошел в каюту и застал Верити без бюстгальтера, Гордон ее просто осматривал, как осматривает врач пациентку!

— Так вот. На прошлой неделе Драйер вернулся сюда, чтобы еще раз обследовать Верити, и взял у нее несколько проб крови для анализа. Число белых кровяных телец уменьшилось. Причем значительно. При нормальных обстоятельствах этому можно было бы только радоваться, но, послушай, Грег, по-моему, она принимает какое-то чисто экспериментальное лекарство.

Грег уставился на него, сузив глаза.

— Ты хочешь сказать, что это… нелегальный, неапробированный препарат?

— Думаю, да, — кивнул Джон.

— Но если он ей помогает, если лечит болезнь…

Джон бросил на него серьезный, сосредоточенный взгляд.

— Я в этом далеко не уверен, Грег. В том-то и заключается главная проблема. Я не уверен, что он на самом деле лечит.

Грег вспомнил о Верити, представил, как она лежит в одиночестве в своем изоляторе.

— Ты считаешь… — Он не закончил фразы. Огляделся. Ее присутствие здесь чувствовалось повсюду. Флакончики духов, выстроившиеся в ряд на ее туалетном столике. Щетка для волос с оставшимися на ней ее черными, как смоль, волосинками. Ее книги. Радиоприемник. Боже, неужели она умирает? Он упрямо покачал головой. Только не сдаваться, не раскисать. Нужно успокоиться, собраться с силами. Все обдумать, черт подери, хорошенько обдумать. — Может, поищем?

Джон мрачно кивнул.

— Я пришел сюда именно за этим, — признался он. Но ему, так же как и Грегу, не хотелось рыться в ее личных вещах. К счастью, им не пришлось долго искать. Джон обнаружил злополучный препарат в первом же наобум отодвинутом ящике. Грег внимательно следил за его движениями, когда тот осторожно развернул прямоугольный белый пакетик. Оба они впились взглядом в подозрительный порошок белого цвета.

— Черт подери! — в сердцах выдохнул Джон.

Он думал, что никогда его не обнаружит. Что же ему теперь делать? Стоит только сообщить об этом куда следует, и этому Драйеру крышка. Или ничего не сообщать и спокойно наблюдать за тем, как она медленно умирает?

— Что это такое, как ты думаешь? — спросил Грег безжизненным голосом. Он чувствовал, как его всего охватывает холодный ужас, как душит его, словно быстро растущий, прилипчивый плющ. Верити на самом деле умирает.

— Не знаю, — ответил Джон, аккуратно заворачивая порошки и водворяя их на прежнее место. Он не отрываясь глядел на Грега. Лицо у него морщилось, кривилось от переживаемой внутри боли. Ужас сковывал его взгляд. Он вдруг резко выпрямился, призывая на выручку свой профессионализм врача. И с облегчением заметил, что Грег тоже подтянулся.

Через секунду истинный профессионал, судовой врач, и в такой же степени профессионал, судовой капитан, обменялись понимающими взглядами.

— Я не знаю, что это за препарат, капитан, и какое воздействие он может оказать на нее, — мрачно произнес Джон. — Но я намерен все это выяснить.

Ямайка

— Какая замечательная идея пришла тебе в голову! — воскликнула довольная Рамона. Они наблюдали, как "Александрия" выходила из порта навстречу солнечному закату, направляясь на Кубу. Они не сели на теплоход, решив сделать для себя небольшой перерыв в круизе. Через пару дней они присоединятся к пассажирам "Александрии", когда она войдет в очередной на своем маршруте порт, добравшись туда самолетом.

Все следующее утро они провели в гостиничном номере в постели, спокойно занимаясь любовью. После позднего завтрака они приступили к выполнению дневной программы. Дэмон отказался сообщить ей, куда они поедут, и вот теперь, когда он, выключив двигатель машины, повернулся к ней, его глаза лукаво блестели. За последние несколько дней он забыл обо всем на свете — об акциях Маркхэма, о Джо Кинге, даже о своем теплоходе. Теперь самое главное для него — Рамона.

— Приехали, цыпленок, — сказал он.

Рамона в ответ возмущенно зарычала.

— Мы еще увидим, кто из нас цыпленок, — процедила она сквозь зубы. Расправив плечи, она вылезла из автомобиля. Вместе они вошли в спортивный комплекс, на котором красовалась вывеска: "Плавание на плотах по горным долинам", и сразу все уладили. Им объяснили, что реке Лете течет на протяжении многих миль, минуя пейзажи первозданной, никем не тронутой красоты. Обрядившись в спасательные жилеты ярко-оранжевого цвета, они подошли к группе туристов, собравшихся здесь из разных мест. Все они внимательно слушали объяснения гида о мерах безопасности в пути. Испытывая в душе легкий трепет, они вслед за своим симпатичным проводником приблизились к овальному ярко-желтому плоту, который мирно, словно в летаргическом сне, покачивался на небольших волнах.

— Леди первыми, — прошептал чуть слышно Дэмон, и она, бросив на него пронзительный взгляд, криво ему улыбнулась.

— Как вы добры, — медоточивым тоном ответила она, отважно ступая на плот. Неустойчивое, покачивающееся на воде плавсредство вначале их слегка нервировало, а от мысли, что от холодной речной воды их отделяет всего лишь тонкий слой резины, становилось жутковато, но вскоре все к этому привыкли. Дэмон, вполне естественно, взошел на резиновый кругляш последним, не поднимая никаких брызг. Рамона в отместку показала ему язык.

— Ты, конечно, бывал на таких плотах и раньше, — сказала она, не скрывая подозрений. На самом деле он был ловким человеком. Может, все дело в его длинных, загорелых руках. Может, в темных волосах и таких же темных, светящихся доверием глазах. Что бы там ни было, но он действительно отличался удивительным хладнокровием, а это качество просто необходимо для вожака волчьей стаи. Поэтому проводник без всяких колебаний посадил его сзади, на самом ответственном месте.

— Это несправедливо! Я впервые на такой посудине, — пытался отнекиваться Дэмон, но в конце концов занял указанное ему место с уверенным достоинством. Проводник, убирая веревки, взял в руки весло и выжидательно оглядел всю компанию. Каждый из них торопливо схватил по веслу, и они отплыли.

Этот новый для них опыт им никогда не забыть. Большей частью прогулка протекала тихо и спокойно, и даже самые шумные и неугомонные туристы умолкали, когда гид рассказывал им о местных растениях и цветах, птицах и некоторых водных животных, которых они и в глаза прежде не видывали. Быстро несущаяся вода под ногами вполне естественно повышала концентрацию адреналина в крови, и Рамона разрумянилась, а в ее глазах вспыхивали голубые искры всякий раз, когда она смеялась. Дэмон гораздо больше времени наблюдал за ней, чем за красотой окружающей его природы.