10 июня 1190 г., после долгого и изнурительного путешествия через горы Тавра в Южной Анатолии, Фридрих Барбаросса вывел свои войска на плоскую прибрежную равнину. Жара стояла ужасная, и речка Каликадн (в наши дни известная под куда менее благозвучным названием Гоксу), бегущая мимо Селевкии (современный Силифке) к морю, манила усталых путников. Фридрих, в одиночку скакавший немного впереди армии, пришпорил лошадь и понесся к ней. Больше его никто не видел в живых. Быть может, он спешился, чтобы напиться, и течение сбило его с ног; быть может, лошадь поскользнулась в грязи и сбросила его; быть может, шок от падения в ледяную воду горной реки оказался слишком силен для его старого усталого тела, ведь Фридриху было почти семьдесят лет. Мы никогда не узнаем. Его нашли, но слишком поздно. Его спутники, достигшие реки, увидели безжизненное тело императора, лежащее на берегу.
Его армия почти сразу начала распадаться. Многие немецкие князьки возвратились в Европу; другие на корабле отправились в Тир — в то время единственный порт в Отремере, по-прежнему находившийся в руках христиан. Оставшиеся везли тело императора, сохраняемое в уксусе — не слишком успешно, — и решительно продолжали путь, хотя потеряли еще больше людей, попав в засаду, когда вторглись на территорию Сирии. Оставшиеся в живых, дохромав в конце концов до Антиохии, совершенно утратили боевой дух. К тому времени то, что еще оставалось от Фридриха, постигла та же участь, что и его армию; его быстро разлагающиеся останки поспешно похоронили в соборе, где им суждено было покоиться еще семьдесят восемь лет, пока армия мамелюков под командованием султана Бейбарса не сожгла дотла все здание вместе с большей частью города.
К счастью для Отремера, Ричард и Филипп Август привели свои армии в основном целыми и невредимыми; именно благодаря им Третий крестовый поход (поскольку его участникам не удалось отвоевать Иерусалим, его вряд ли можно считать успешным), по крайней мере отчасти, оказался менее унизительным, чем Второй. Акра стала столицей королевства, которое, однако, теперь сократившееся до узкой прибрежной полосы между Тиром и Яффой, было лишь бледной тенью прежней Палестины крестоносцев. В течение следующего столетия оно продолжало вести борьбу, и когда наконец пало под ударами Бейбарса в 1291 г., удивление вызвало лишь одно — то, что оно просуществовало столь долго.
Во всей истории христианства нет главы, повествующей о больших проявлениях безнравственности, нежели та, что содержит историю Крестовых походов. Первый, хотя и увенчавшийся успехом в военном отношении, был отмечен такой степенью жестокости и варварства, которую редко превосходили даже во времена Средневековья. Участники Второго похода потерпели фиаско, во многом по причине идиотского руководства; Третий, в чем-то менее постыдный, нежели предыдущий, был лишен ярких событий и в конце концов потерпел неудачу, так и не достигнув цели. Однако ни один из трех не оказал существенного влияния на историю (упомянем лишь бесцельное кровопролитие в значительных масштабах, происходившее во время походов): насчет конца XII в. еще могут быть сомнения, но относительно конца XIII в. можно с уверенностью утверждать, что мусульманский Ближний Восток почти не отличался от того, каким был в тот момент, когда папа Урбан в Клермонте бросил клич, призывая христиан объединиться. Четвертый крестовый поход должен был стать совершенно непохожим на предыдущие. Его участники фактически уничтожили тот мощный оплот христианства, защищая который они должны были отдать свои жизни, уничтожили единственную твердыню, ограждающую Европу от волн мусульманского нашествия. Сделав это, они изменили ход истории.
Конец XII в. в Европе ознаменовался смутой. 8 апреля 1195 г. император Византии Исаак II Ангел пал жертвой переворота, устроенного его братом Алексеем: тот низложил его, при этом ослепив, и объявил императором себя. Правление Исаака можно без преувеличения назвать бедствием, а об Алексее можно сказать, что он был значительно хуже своего брата. Затем 28 сентября 1197 г. император Священной Римской империи Генрих VI умер в Мессине от лихорадки — как раз когда готовил новый Крестовый поход. Германию терзала гражданская война, вспыхнувшая в связи с проблемой престолонаследия. Сходным образом и Англия, и Франция — хотя и с меньшими проявлениями насилия — были заняты решением тех же проблем в связи с гибелью Ричарда Львиное Сердце в 1199 г. Норманнской Сицилии пришел конец, и более она не возродилась. Из всех владык-христиан оставался лишь один, твердо контролировавший ситуацию, — папа Иннокентий III.
При Иннокентии средневековое папство обрело высочайшую власть и авторитет. Он взошел на папский престол в 1198 г. и за девятнадцать лет своего понтификата руководил двумя Крестовыми походами. Один — если строго следовать хронологии, то фактически он был позже Первого. — имел относительно небольшое международное значение: в основном события развивались на территории юго-западной Франции. Цель его заключалась в уничтожении еретиков-альбигойцев (иногда их именуют катарами): те проповедовали маиихейское верование в то, что два противоположных начала — добро и зло — ведут постоянную борьбу, стремясь взять верх. Материальный мир есть зло; задача человека — освободить его дух, который добр по природе своей, и восстановить его общность с Богом. Этого можно достичь лишь посредством предельного аскетизма, избегая всего мирского и всяческой порчи, примером коих является католическая церковь.
Очевидно, что подобная доктрина наносила удар прямо в сердце ортодоксального христианства, христианских политических и пасторских институтов, и Иннокентий яростно обрушился на него. В 1209 г. он отдал приказ цистерцианцам начать проповедовать Крестовый поход. Он продолжался целое столетие, хотя катары так и не оправились после взятия в 1244 г. их главной твердыни Монсегюр в предгорьях Пиренеев, им пришлось перейти к тайному существованию. К тому моменту как ересь наконец была искоренена, Прованс, Лангедок и большая часть юго-восточных территорий были разграблены, множество жителей хладнокровно перебито, а блистательная провансальская культура трубадуров уничтожена.
Другой Крестовый поход известен нам как Четвертый. Отсутствие коронованных особ, которые возглавили бы его, нимало не беспокоило папу: прежний опыт показал, что короли и принцы, всякий раз провоцируя соперничество между народами и поднимая бесчисленные вопросы относительно первенства и соблюдения правил этикета, оказывались причиной больших беспокойств, нежели они заслуживали. Куда серьезнее оказались проблемы стратегического характера. Ричард Львиное Сердце до отъезда из Палестины высказал мнение, что Египет — самое уязвимое место мусульманского Востока и по этой причине все дальнейшие экспедиции следует направлять именно туда. Следовательно, новой армии предстояло путешествовать морем, и для нее требовался транспорт в таком количестве, которое могло обеспечить лишь одно государство — Венецианская республика.
Итак, на первой неделе Великого поста в 1201 г. группа из шести рыцарей, возглавляемых Жоффруа де Виллардуэном, маршалом Шампани, прибыла в Венецию. Они сообщили свою просьбу на специальном заседании Большого совета и на следующей неделе получили ответ: республика обеспечит транспорт для 4500 рыцарей с их конями, 9000 оруженосцев и 20 000 пехотинцев, а также запас продовольствия на девять месяцев. Вдобавок Венеция предоставит 50 полностью оснащенных галер за свой счет при условии, что получит половину завоеванных территорий. Цена составит 84 000 марок серебром.
Этот ответ передал Жоффруа и его товарищам дож Энрико Дандоло. Во всей истории Венеции не найдется более удивительной фигуры. Нельзя с уверенность сказать, сколько лет ему было, когда 1 января 1193 г. он взошел на трон дожей; говорят, что ему было полных 85 лет и он уже полностью ослеп, однако в это с трудом верится, когда мы читаем о той энергии — и настоящем героизме, — которые он проявил десятилетие спустя под стенами Константинополя. Но даже если он только разменял восьмой десяток, к началу Четвертого крестового похода ему уже несколько лет как исполнилось восемьдесят. Он тщательно избегал упоминать о том, что его послы в тот самый момент находились в Каире, ведя переговоры относительно чрезвычайно выгодного торгового соглашения; в том числе они почти наверняка гарантировали, что Венеция не станет участвовать в каких бы то ни было нападениях на Египет. Просто-напросто было решено, что крестоносцы встретятся в Венеции на Иванов день, 24 июня 1202 г., когда для них будет готов флот.
