— Ну, раз ты такой умный, то не будешь возражать, если я приглашутебя в участок?

Брикс видел, как стоят трое спутников шерифа — один у выхода, другой у окна, третий у него за спиной. Можно было бы уйти от них через кухню. Но зачем?

Зачем рисковать? Пока он добежит от салуна до конюшни, да пока найдет там свое седло и сумку с револьвером, да пока выведет кобылу, непрерывно отстреливаясь — за это время можно спокойно перекрыть все выходы из поселка. И даже если он вырвется в поле, далеко ему не уйти.

«Старею, — подумал Энди Брикс. — Лет двадцать назад я бы и говорить не стал с этими ублюдками. Шерифу — вилку в глаз, остальных перебил бы из шерифского кольта. Хорошо, что Криса нет рядом. Вдвоем мы бы тут устроили…. А потом легли бы рядом с Диком».

— В участок? Жаль, что придется оборвать интересную беседу. — Он протянул свой бумажник судье Бенсону. — Рэймонд, присмотри за моими вещами.

Бенсон кивнул, и Энди понял, что те, кто будут обыскивать его номер, ничего не найдут.

Место, где они встали на ночлег, называлось Красный Пень. Огромная красная скала, размером с небольшой город. Плоская сверху, будто ее подровняли гигантской пилой. Изъеденная трещинами, провалами и пещерами.

Все лошади вместе с фургоном поместились в расщелине, заросшей высокой травой. Рядом был низкий вход в пещеру. Полли вошла туда первой, держа перед собой палку, раздвоенную на конце.

— Змей нет, — сказала она, через несколько минут выглянув из прохода. — Зато есть летучие мыши. Постараемся их не беспокоить.

Крылатые твари густо облепили свод пещеры, уходящий в черноту. Туда же, вверх, уходил и дым от костра.

Фотограф устроился в удобной нише, завернувшись в два одеяла. А Кирилл и Полли долго сидели у костра.

— Ахо говорил, что ты бывала где-то в далеких краях, — сказал он по-русски.

— Я была в тюрьме, — спокойно ответила Полли.

Она бы никогда не попала в тюрьму, если б ее не отдали в школу.

Отец очень хотел, чтобы старшая дочь получила образование, и записал Полли в миссионерскую школу. Каждое утро Питер отвозил сестру за десять миль, к старому форту, где располагалась миссия. Вечером он привозил ее обратно, и по дороге Полли делилась с ним полученными знаниями.

Сведения по истории и грамматике Питер пропускал мимо ушей. Но математику усвоил даже лучше сестры. Так они и учились, вдвоем.

Однако миссия славилась не столько своей школой, сколько еженедельной ярмаркой с танцами.

В перерыве между танцами выступал школьный хор, исполняя псалмы и гимны, затем преподобный читал короткую проповедь. Музыканты за это время успевали подкрепиться, и следующий танец получался особенно веселым.

Питер, само собой, толкался среди продавцов, не тратя время на развлечения. Так что во всем, что случилось с Полли, есть и доля его вины. Крис Ньюман никогда не подошел бы к девушке, рядом с которой стоял бы старший брат. Но Полли стояла вместе с подружками, и одна из них познакомила ее с Крисом.

Тогда он жил на ранчо, но был не обычным ковбоем, а помощником хозяина. До того, как перебраться на Территорию, Крис долго работал на стройках Техаса. Знал плотницкое дело, мог подменить каменщика и кровельщика.

Такие мастера были в Оклахоме на вес золота. Работящий и скромный, он откладывал деньги, чтобы жениться на приличной девушке и купить ферму. Ферму он уже присмотрел. А когда узнал, что Полли недавно исполнилось шестнадцать, то понял, что нашел и невесту.

Поначалу они встречались только на танцах. Затем Крис стал иногда заглядывать в миссию и среди недели, чтобы повидаться с Полли во время перерыва. Однажды Питер приехал за сестрой раньше обычного, и застал Криса. В деревню они вернулись втроем, и Ньюман рассказал родителям Полли о своих планах. Отец не ответил ни согласием, ни отказом, а велел дождаться осени.

Однако осенью в жизни Криса Ньюмана наступили серьезные перемены.

Правительство США приказало всем скотоводам Оклахомы покинуть земли, отведенные для переселенцев. Сотни хозяев лишились своих пастбищ. Тысячи ковбоев остались без работы.

Ранчо, на котором работал Крис, было уничтожено пожаром. Говорили, что его сжег пьяный хозяин. Обгоревший труп хозяина ранчо нашли среди развалин, рядом с выпотрошенным сейфом. К сожалению, это был тот самый сейф, где хранились и сбережения Криса Ньюмана.

Оставшись без денег и без работы, Крис не мог жениться. Он встретился с Полли и сказал, что ему нужен год, чтобы поправить свои дела. А потом исчез. Ровно на год.

Впрочем, можно сказать, что Крис Ньюман исчез навсегда. Потому что, когда Полли снова увидела своего жениха, его уже звали Джоном Миллером. И он был не плотником или ковбоем, а бандитом.

Новое имя, как и новую работу, ему дали старые дружки, братья Далтоны. Криса не брали на серьезные дела. Ему поручали подыскивать надежное убежище и следить за ним, а еще он отвечал за лошадей, и за покупки, и за развлечения…

Он исполнял свои обязанности так же добросовестно, как когда-то работал на стройке или на ранчо. Он честно рассказал обо всем Полли. И пообещал, что зимой, накопив денег, покинет банду. Они вместе уедут в Техас, и там поженятся.

В Техас они и в самом деле съездили. Познакомились с родителями. А на обратном пути за ними погнались рейнджеры. Крис отстреливался, и довольно удачно. Однако на горной тропе их лошадей подбили. Крис скатился в пропасть. А Полли была схвачена.

Их лошади оказались крадеными, и пули Криса ранили четверых. Полли предстала перед судом за соучастие в воровстве и в покушении на жизнь. Следующие два года она провела в женской тюрьме штата Массачусетс.

— Вот потому-то Ахо и сказал тебе, что я побывала в очень дальних краях, — этими словами Полли завершила свой рассказ.

— Я тоже был в тюрьме, в Нью-Йорке, — сказал Кирилл. — И меня собирались посадить на электрический стул.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Чтобы ты не задавалась.

Он подбросил в костер ветку, чтобы пламя поднялось повыше и хотя бы немного осветило ее лицо. Ее глаза казались черными, когда она смотрела в огонь.

— Но ты говорила, что твой дружок лежит на тюремном кладбище, — вспомнил он.

— Да. Он не разбился тогда, в горах. Вернулся в банду. Когда братья Далтоны погибли, банда разделилась. Одни остались с Билли Дулином, другие выбрали своим вожаком Криса. И он стал грабить и убивать. К тому времени, когда я вернулась, его имя гремело по всей Оклахоме. Слышал про Джона Миллера?

— Конечно, — сказал Кирилл. — Ты с ним больше не встречалась?

— Нет. Он и не знал, наверно, что я вернулась домой. Девушки, попавшие в тюрьму, почти никогда не возвращаются. Второй год срока я провела на работах в госпитале. И все девчонки там только и мечтали о том, что им позволят после освобождения остаться при тюрьме.

Сказать по правде, когда меня перевели в библиотеку, я тоже призадумалась. Что может быть лучше, чем жизнь среди книг? Но попасть на такое место — редкая удача. А девушки были согласны на любую работу. Уборщицами, прачками, сиделками — лишь бы остаться. Потому что знали — дома им ничего не светит. Дома их ждал позор. Или веселая жизнь с ворами и бандитами, а потом — снова тюрьма, или нож ревнивого идиота, или дурная болезнь…

Она замолчала, разгоняя рукой дым.

— А что случилось с Крисом?

— То, что должно было случиться. Его выследили, подстрелили и привезли в город. Три дня он лежал в камере, на полу, и его все время допрашивали. Потом он умер. Вот и все. В газетах был снимок. Раненый Крис лежит на обочине, а вокруг него пять или шесть помощников маршала. Все с винчестерами на плече. Довольные улыбки. Горделивые позы. В общем, удачная охота.

— Не думал, что у вас тут газеты выходят.

— Питер привез из Гатри. Привез и сохранил. На память. Все-таки Крис нам не чужой. — Она встала, оправив платье. — Пойду посмотрю, как там наш больной.