— Вашей? И тогда Питеру Уолку придется отсюда убраться, — заключил Остерман. — Здорово придумано.

— Может и не убираться. Но пускай он живет, как все!

«Вот в чем дело, — подумал Илья. — Этот Лански не просто завидует Питеру Уолку. Он не хочет быть таким же богатым. Наоборот. Лански хочет, чтобы Питер был таким же бедным, как он».

В кабинете появился Томас. Он бросил шляпу на диван и тяжело опустился напротив Ильи.

— Лански, иди на конюшню, выберешь двух жеребцов, — устало сказал он. — Приведешь их к моему дому. Привяжешь у дверей, и возвращайся.

— Мы все-таки поедем в город? — спросил помощник, неохотно поднимаясь из-за стола.

— Да. Поедем.

— А маршал зачем прибыл?

— Потом расскажу. Поторопись! — Томас нетерпеливо топнул.

Илья подвинул к нему бутылку:

— Выпьешь?

— Не сейчас.

— А почему ты снял значок?

— Потому что я больше не шериф. — Томас побарабанил пальцами по столу. — Билли, ты меня знаешь. Я лишних вопросов не задаю. Сам все расскажешь, когда захочешь. Но времени на разговоры у нас нет. Мне только что показали твою карточку. Ты — в розыске. И не просто в розыске, а вне закона.

— Кто показал, маршал? — спокойно спросил Илья, вытирая губы платком.

— Да. Он много чего показал. Оказывается, Коннорс тоже был «Потрошителем банков».

— Тоже?

— Как и ты. Я прикинулся еще тупее, чем на самом деле, и никого не узнал. Ни тебя. Ни того парня, что заезжал сюда несколько дней назад. Крис Беллоу — ты его знаешь?

— Мой лучший друг. Не ожидал, что он тут… — Илья поднялся и переложил револьвер из саквояжа в карман пиджака. — Я готов.

Томас Мерфи оглядел стол.

— Обидно. Не дали отметить встречу. Мне надо бы многое тебе рассказать. Дик Руби — он тоже твой друг?

— Да.

— Все твои друзья здесь, — сказал Томас. — И это очень плохо. Не надо было им сюда приезжать.

Они вышли из салуна через кухню. Пройдя через задний двор, Томас встал на ящик и глянул поверх забора.

— Чисто. За мной.

По огородам, зеленевшим позади бараков, они дошли до конца улицы, и здесь Мерфи снова поднял руку, останавливая Илью.

— Посмотрю, что там делается возле моего дома.

Он заглянул за барак и тихо выругался.

— Хреново. Кажется, меня ждут.

Илья посмотрел через его плечо. Возле крыльца стояли два оседланных жеребца.

— Никого не вижу. Это те кони, про которых ты говорил помощнику?

— Да. Но я не о них. В сарае дверь закрыта. Я всегда оставляю ее приоткрытой.

— Зачем?

— Для кота. Он любит днем спать в сарае.

— Смотрю, у тебя большое хозяйство, — сказал Илья. — Дом, сарай, даже кот…

— Чего скалишься! Да, кот! По-твоему, я сам должен ловить мышей?

— Сейчас посмотрим, что за мыши у тебя завелись, — сказал Илья и пошел к дому.

Он услышал, как за спиной мягко щелкнул курок, и понял, что Томас его прикроет.

Едва он подошел к лошадям, как дверь сарая распахнулась, и оттуда вышли двое ковбоев. Один держал наперевес винчестер, другой крутил на пальце револьвер.

— Эй, мистер, куда направляешься?

Илья снял пенсне, протер его и снова водрузил на нос.

— А почему это вас интересует?

— Когда тебя спрашивают, надо отвечать, — сказал ковбой с винчестером.

— Так записано в конституции вашего поселка?

Ковбои переглянулись.

— Придется тебе, мистер, пройти с нами. Ты ведь приезжий? А нам приказано всех посторонних доставить в участок. Шагай впереди. И не дергайся.

— И кто же отдал вам такой странный приказ? — поинтересовался Илья, снова снимая пенсне. — Когда Джеффри Кребс приглашал меня посетить Шерман-Сити, он не предупредил, что у вас так относятся к гостям.

Он достал из кармана платок и принялся тщательно натирать стекла.

— Джеффри Кребс?

Винчестер опустился, а кольт отправился в кобуру.

— Да, Джеффри Кребс, мой компаньон и приятель. Послушайте, джентльмены, неужели… — Илья опустил платок в карман. — Неужели вы не можете отличить добропорядочного гражданина от преступника?

С этими словами он выхватил из кармана револьвер и нацелил его в лоб тому, кто был с винтовкой.

— Брось оружие! Оба — на землю! Ноги в стороны! Руки за спину!

Томас подбежал и связал лежащих ковбоев их же брючными ремнями.

Илья хотел вскочить на коня, но Томас его удержал:

— За мной.

Ведя коней в поводу, они прошли вдоль забора, иногда пригибаясь, чтобы их не увидели с другого конца улицы, где мелькали чьи-то силуэты.

— Ну, Форсайт, ну, развернулся, народу-то сколько нагнал, — презрительно ворчал Мерфи. — На каждом углу стоят, козлы. Не на тебя ли он охотится, Билли? А ловко ты успокоил эту парочку.

— Честно говоря, сначала хотел дать им по десятке, чтобы выпили за здоровье Джеффри Кребса, — сказал Илья. — Но сунул руку не в тот карман. Ты не думай, я не такой. Я теперь все дела улаживаю с помощью денег. Ну, почти все.

— Интересно, сколько денег тебе понадобится, чтобы смыться отсюда? — Томас свернул к густым зарослям мескита. — Я выведу тебя на дорогу. После старого карьера свернешь налево, от колодца — направо. И гони, пока не увидишь старый фургон на холме. За ним будет ранчо Коннорса.

— Знаю. Я был там зимой. Но тогда все выглядело иначе. Сейчас, наверно, я бы не нашел дорогу.

— Был зимой? И не заглянул ко мне?

— Откуда я знал, что шериф Мерфи — это ты?

Томас забрался в седло и усмехнулся:

— Да я ведь тоже думал, что мистер Смит из Аризоны — такой же урод, как Форсайт и все прочие. Погнали, Билли. Провожу тебя немного.

— Немного? А сам?

— А сам покатаюсь вокруг. На всякий случай. Вдруг кому-то взбредет в голову за тобой гоняться?

Кони понесли их сквозь прозрачную сосновую рощу. Скоро перед ними распахнулась степь, и здесь Томас остановился.

— От Коннорсов, если держать точно на север, двадцать пять миль до водокачки. Там останавливаются дневные поезда, а ночные пролетают мимо. Имей в виду.

— Наверно, я все-таки дождусь друзей, — сказал Илья.

— Не жди их. Не задерживайся на ранчо. За Эда Коннорса придется рассчитываться его семье. Возможно, у маршала даже есть постановление суда насчет конфискации. Иначе он бы не стал заводить разговор.

— Скверно.

— Да, скверно. Все раскрылось, Билли.

— Надеюсь, что не все, — улыбнулся Илья.

Томас подал ему руку, прощаясь:

— Держись подальше от Оклахомы. Наверно, я и сам отсюда уберусь. Нельзя так долго торчать на одном месте.

— Было бы неплохо, если б ты решил заглянуть в Аризону. Найдешь меня?

— Не сомневайся.

Илья пришпорил жеребца и помчался, не оглядываясь.

— Не понимаю, зачем вам нужны лишние хлопоты, — сказал маршал.

— Все очень просто, Гек, — ответил Форсайт. — Я хочу навести порядок. Когда я вижу, что какое-то дело выполняется неправильно, я увольняю нерадивого работника и нанимаю другого.

— Думаете, Лагранж справится лучше, чем Мерфи?

— Не сомневайтесь. Он справится. Потому что работает на меня. А я плачу только тем, кто справляется.

— У него есть опыт работы в охране?

— О да, огромный опыт. Ко мне он пришел из меднорудной компании Тирби. А это — лучшая рекомендация. Но хватит о нем. Поговорим о Коннорсе. Вы знаете, что его ранчо находилось на границе моих пастбищ. Мы были, можно сказать, соседями, хотя никогда не встречались. Сейчас, когда его нет, ранчо осталось без хозяина, и я, скажу вам откровенно, собираюсь прибрать его к рукам.

— Желаю удачи, — сказал маршал. — Но зачем вы делитесь со мной своими планами?

— Предлагаю сделку. Думаю, вам известно, кем был Эд Коннорс?

— Он разводил коней.

— Да. А раньше выращивал овец. А еще раньше грабил банки.

— Кажется, вы знаете больше меня, — улыбнулся Даррет.

— Не думаю. Мы оба знаем, что он был в банде «Потрошителей банков». Знаем, что в Вайоминге он заочно приговорен к смерти. И знаем, что его голова была оценена в полторы тысячи долларов.