— Мы примерно здесь, — сказал он, указывая место на карте указательным пальцем. — Мы идем на восток по направлению от Джессапа. Потом мы минуем маяк на отмели Стратфорда, пройдем мимо рифа Брэнфорд и подойдем к Наперсткам сзади. Там есть пролив, По которому можно добраться до прекрасного места и бросить якорь. Это место расположено между четырьмя главными островами. Там мы останемся на ночь. О'кей?

— А как это может не быть о'кей? Ах, капитан, мой капитан, это звучит как путешествие моей мечты!

Кулли включил Лоран — электронное радионавигационное устройство, с помощью которого моряки определяют свое местонахождение в морс. Он ввел данные о широте и долготе, а также координаты пункта назначения и показал мне, как Лоран вычислил расстояние между объектами.

— Отличное оборудование для такого пуриста, как ты, — усмехнулась я. — А кто говорил, что деревянные лодки несовместимы с новейшими технологиями?

— Это так, но я не сумасшедший пурист и не хочу потеряться в море. Вот почему на шхуне есть Лоран. Если мы сильно отклонимся от курса, то на Лоран включится сигнал тревоги. Это замечательная игрушка.

— Вижу. Надеюсь, что мы не услышим никаких сигналов тревоги. На сегодня с меня хватит волнений. Уже одно то, что я отправилась вместе с тобой в такое длительное путешествие, возбуждает достаточно сильно.

Мы плыли уже три с половиной часа. Когда шхуна миновала маяк и взяла курс на риф Брэнфорд, мой желудок почувствовал голодные спазмы.

— Уже почти полдень, — сказала я, обнимая Кулли. Мы сидели в рубке и следили за приборами. — Как насчет ленча?

— Отличная идея, — ответил он и улыбнулся. — Помочь тебе?

— Не-а. Думаю, я сама справлюсь с приготовлением пары бутербродов. Пока я буду внизу, могу поставить другую запись. Ты что хотел бы послушать?

— Что ты скажешь о группе «Питер, Пауль энд Мэри»? Я обожаю их песню «На ветру».

— Твое желание — закон. И еще один вопрос, чем будем запивать бутерброды? У нас есть лимонад, пиво…

— Можешь не продолжать. Пиво. Что может быть лучше холодного пива «Хейнекен» в такой день, как сегодня? Ну подумай сама, разве может быть день, лучший, чем сегодняшний? — И он издал боевой клич, который прозвучал как «Йяя-хууу»! Было ясно, что он испытывал настоящий экстаз.

Я спустилась в каюту и остановилась, давая глазам привыкнуть к полумраку после яркого света снаружи. Но едва я наступила на пол и поняла, куда я наступила, у меня вырвался громкий крик. Я была по щиколотку в воде!

Я бросилась вверх по трапу, чтобы сообщить об этом Кулли.

— В каюте около пятнадцати сантиметров воды, — выпалила я на одном дыхании, стараясь не удариться в панику. — Думаю, «Марлоу» тонет.

— Сонни, ты опять? Ты настоящая мисс Бедствие, — сказал он, высовываясь из рубки, чтобы насладиться солнцем и морем. — В прошлое наше плавание ты обвинила меня в убийстве Мелани. Теперь говоришь, что наша лодка тонет. Тебе следует научиться не выдумывать всякие страхи. Как говорится, остынь.

— Да? Не знаю, как сделать так, чтобы до вас дошло, мистер, но вы сами быстро остынете, если спуститесь вниз и зачерпнете ботинками холодную воду. Кулли, послушай меня. Дела плохи. Сходи и посмотри сам.

— Сонни, я знаю мою лодку. Я же сам ее перестраивал. Она никак не может…

— Речь идет не о твоем опыте в перестройке лодок, — оборвала я его. — В главной каюте полно воды. Иди туда немедленно.

Кулли вздохнул и поплелся за мной. Он не закричал, как я, когда увидел в каюте воду. Он сделал нечто более удачное — начал действовать. Просто начал работать, не говоря мне ни слова о том, что он делает и зачем.

— Что происходит? — спросила я, следуя за ним в рубку.

— Ничего не происходит. Я просто хочу снова запустить двигатель и включить автоматический насос.

— А! — облегченно сказала я. Я решила, что автоматический насос в одно мгновение откачает воду из каюты, и скоро мы с Кулли сможем насладиться пивом и бутербродами с тунцом. Мы будем есть и со смехом вспоминать это происшествие.

Я ошиблась.

— Черт, — сказал Кулли. — Мотор не заводится.

— То есть как это «мотор не заводится»?

— А вот так. Видишь, я включаю зажигание, и ничего не происходит. Вода залила двигатель.

— А как же автоматический насос?

— Не работает мотор — не работает автоматический насос.

— О, Господи! И что мы теперь будем делать?

— Элисон, давай я этим займусь, хорошо? — Он был озабочен не меньше моего. — Самое главное сейчас — стабилизировать ситуацию и избавиться от воды на шхуне. А потом я попробую выяснить, откуда эта вода взялась.

Он взял механический насос и начал яростно откачивать воду. Он все откачивал и откачивал.

— Черт возьми, я просто не могу в это поверить, — наконец произнес он. — Эта штуковина не работает. Она не засасывает воду. Совсем.

Невозможно описать то, какие ощущения я испытывала, находясь на тонущей лодке. Но могу сказать точно, это были ощущения утопающего.

— Не понимаю, что тут происходит, — сказал Кулли, больше обращаясь к самому себе, чем ко мне. — Вода продолжает поступать, а оба насоса не работают.

— Может быть, ты не очень внимательно все проверил перед тем, как мы покинули бухту? — спросила я.

— А может быть, ты поймешь, что происходящее не имеет никакого отношения к техническому обслуживанию? Шхуна была в отличном состоянии, когда мы покидали бухту. С ней что-то случилось.

— Сейчас не время оправдываться, — сказала я как можно более вежливо. Я вовсе не хотела оскорблять его гордость за «Марлоу». Упаси Господи. Вы знаете, как мужчины относятся к своим машинам. Но он должен был трезво взглянуть на вещи. Люди несовершенны. Лодки тоже. — Может быть, ты что-то упустил, — сказала я.

— Элисон, повторяю еще раз. Шхуну кто-то испортил. Не знаю, каким образом. Не знаю, когда. Знаю только, что я заметил это только сейчас.

Кулли спустился вниз. Я пошла за ним. Он нашел фонарь и открыл моторное отделение.

— Черт, — сказал он. — Вода попала в корпус сальника.

Я не знала, что такое корпус сальника, но была уверена в том, что новость о попавшей в него воде не радовала ни Кулли, ни меня.

— А теперь ты куда идешь? — спросила я.

— Проверить кингстоны.

Он исчез, а потом появился и сказал, что кингстоны тоже выведены из строя, и вода попадает внутрь через клапаны. Он попытался заблокировать их досками, и поток стал меньше, но не намного.

— А мы можем позвонить по 911 или куда-то еще? — спросила я.

Кулли посмотрел на меня с таким видом, словно хотел сказать: «Ты что, шутишь?», а потом произнес:

— Я скажу тебе, что ты можешь сделать. Выйди на шестнадцатый канал по радио и свяжись с береговой охраной.

— О, Господи. Береговая охрана. Ты бы не стал просить меня связаться с ними, если бы мы не были в опасности. Кулли, это так? Мы в опасности? Я смогу пережить это, правда смогу.

— Да, мы в опасности. Кто-то сотворил с «Марлоу» злую шутку. Кто-то, кто знает, как обращаться с лодкой.

— Но зачем кому-то…

Мне не пришлось задавать этот вопрос. Неожиданно мне стало ясно, что Кулли был прав. Кто-то действительно сотворил с «Марлоу» злую шутку. Кто-то, кто знает, как обращаться с лодкой. Разве Бетани не говорила в тот вечер, в ресторане «Дары моря», что Пэдди Харрингтон научил ее всему, что она знала о лодках?

— Это была Бетани, — сказала я. — Это ее рук дело.

— Господи.

— Она, должно быть, пробралась на лодку, пока я ходила вчера за покупками.

— Может быть, она также вычислила, что рукопись находится на борту «Марлоу» и ее можно утопить вместе со шхуной и с нами.

— Рукопись! Она же там, под якорной цепью!

— Да, но теперь нам некогда переживать из-за произведения Мелани. Мы утонем, если не прибудет помощь. Вызови береговую охрану, а я попробую что-нибудь сделать с водой.

Кулли ушел и оставил меня один на один с радиопередатчиком.

— Алло, береговая охрана? Говорит Элисон, — сказала я, не зная, с чего начать. До этого я никогда не разговаривала ни с береговой охраной, ни с какими-либо другими военными.