— А, Вудлэнд Вей. Неплохой адрес. — Мои слова явно произвели на нее впечатление. Стратегия сработала. — Так получилось, что у меня еще три клиента на Вудлэнд Вей. Я устраиваю им распродажу в конце этой недели.

— Правда? Я не знала, что кто-то из моих соседей переезжает.

— Какой переезд? Они просто того гляди обанкротятся, и им нужны наличные. Вы же понимаете, это все следствие экономического спада. Ужасно для экономики. Замечательно для меня.

Приятно было услышать, что кто-то умудряется разбогатеть во время экономического спада.

— Так что, нет никакой возможности устроить распродажу немедленно? — сделала я еще одну попытку.

— Абсолютно никакой. Перед вами целая очередь. Я же говорила, что страшно занята.

Но я не хотела сдаваться.

— А можно устроить распродажу немедленно, если мы заключим с вами сделку?

— Какую сделку?

— Я дам вам тридцать процентов прибыли от распродажи вместо обычных двадцати.

Она немного помолчала.

— Сорок процентов.

— Тридцать пять.

— Я все сделаю на следующей неделе.

— Договорились.

Кулли приехал ко мне в шесть часов вечера. Я бросилась в его объятья и повисла у него на шее.

— О-о-о-о! Я тоже рад тебя видеть, — рассмеялся он, когда я едва не сбила его с ног.

Мы не виделись всего день, но у меня было ощущение, что разлука длилась несколько месяцев.

— Ты такой красивый, — мурлыкала я, гладя его бороду. На нем были джинсы и золотистого цвета свитер, который очень Шел к его русым волосам.

— Нам следует, почаще разлучаться, — улыбнулся он. — Это здорово помогает. — Но потом он нахмурился. — Хотя, с другой стороны, нам вообще нельзя расставаться. Это плохо отражается на моей печени.

— Ты что, перебрал? — спросила я.

— Ну, скажем так, когда сегодня я посмотрел в объектив, собравшись фотографировать внешний вид дома, то увидел два дома вместо одного. И вообще, я сегодня все делал несколько медленнее, чем следовало. Я приехал к тебе, как только выполнил последний заказ.

— Я рада, что ты так поступил. Давай поднимемся наверх и устроим повторное знакомство, — предложила я.

— Прекрасно. Да, но сначала я хотел бы тебе кое-что дать, — сказал Кулли и вручил мне красивый пакет, в котором находилось что-то, похожее на журнал.

— Еще один подарок? Ты меня балуешь.

— Это не совсем подарок, Сонни. Давай пройдем в кухню и присядем.

Я пошла за ним в кухню, и мы сели за кухонный стол.

— Что там? — спросила я, тряся сверток, как это делают дети с рождественскими подарками.

— В свете наших новых отношений, основанных на полном взаимном доверии, я хочу вручить тебе вот это. Это часть недостающих страниц из рукописи Мелани. Вчера ты не заметила их, потому что они выпали из пачки на пол. Я завернул их в ту же подарочную бумагу, что и тот дневник, который подарил тебе. Я хотел, чтобы они стали подарком. Понимаешь, это символический жест. Я не хочу, чтобы ты думала, что я от тебя что-то скрываю.

— Я же сказала тебе вчера вечером. Я была не права, когда сомневалась в тебе. Теперь давай посмотрим, кого еще Мелани решила окунуть в грязь.

Я развернула бумагу и обнаружила небольшую пачку листов с фотокопиями снимков.

— Скорее всего, эти фотографии должны были быть использованы в книге, — пояснил Кулли. — Мелани сделала с них копии, чтобы послать издателю.

— Давай посмотрим, — произнесла я с некоторым озорством в голосе. На каждом листе была черно-белая копия фотографии размером 8х11 с подписью, сделанной на машинке. — Возьми ты часть, а я возьму другую.

— Не надо. Я их уже видел, — сказал Кулли. — Я хотел проверить, не стащила ли Мелани фотографии моего отца из клуба, чтобы использовать в книге.

— Ну, и? — спросила я.

— Нет. Я не нашел их. По крайней мере, среди этих фотографий.

Я начала просматривать снимки. В них не соблюдалась хронология. Они просто отражали отдельные моменты жизни Элистера Даунза. На одной он стоял рядом со своим приятелем из мафии, Фрэнки Фуккато, перед входом в ресторан на Беверли Хиллз. Был снимок, где он сидел с Аннетт в ее новой машине, изображение молодого Эла Дауни в начальной школе в Куинс, он же на матче по бейсболу на старом стадионе Поло.

— Эй, посмотри-ка сюда, — сказал Кулли, протягивая мне одну из фотографий. — Это снимок тех времен, когда Эл Дауни работал в студии у Артура Мюррея. Похоже, что это где-то сороковые годы, и он танцует с какой-то женщиной.

— Дай-ка мне, — пробормотала я, выхватывая снимок из рук Кулли. Сначала я взглянула на заголовок, который гласил: Эл Дауни и его девушка — победители в конкурсе по свингу в студии танцев Форест Хиллз. Потом я всмотрелась в эту старую фотографию. От увиденного у меня перехватило дыхание: на черно-белой фотографии красивый молодой человек обнимал привлекательную блондинку. Молодой человек был точно Элистером. Блондинка была поразительно похожа на мою мать.

— Кулли? — нервно произнесла я. — Ты говорил, что приехал сюда прямо с работы. Это значит, что вся твоя аппаратура при тебе?

— Конечно. Она в машине.

— У тебя есть такая штука, которая увеличивает изображение?

— Ты имеешь в виду лупу? Да, есть.

— Ты не мог бы принести ее? Пожалуйста.

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас, если ты не против. — Кулли вскочил со стула, сходил к «джипу» и вернулся еще до того, как я поняла, что он ушел. Фотография в моих руках настолько загипнотизировала меня, что я едва отдавала себе отчет в том, что происходит вокруг.

— Знаешь, как ею пользоваться? — спросил он.

— Да. Надо просто положить ее на фотографию и смотреть сквозь нее. Правильно?

— Правильно.

Я положила лупу на лицо женщины на фотографии и склонилась над увеличенным изображением. Не было сомнений, что это очень молодая Дорис Ваксман. Она выглядела точно так же, как на старых фотографиях из нашего семейного альбома. Одежда, волосы, макияж — все соответствовало сороковым годам. Единственным отличием было то, что она улыбалась. Я ни разу не видела, чтобы моя мама улыбалась так, как этому молодому парню на фотографии — ни мне, ни моему отцу, никому. Это выражение чистого, почти детского обожания принадлежало только Элистеру Даунзу. От всего этого холодок пробежал у меня по спине.

— Эй, в чем дело, крошка? Ты как будто увидела привидение. — Кулли обнял меня так, как Элистер обнимал на фотографии мою мать.

— Кулли, я увидела не привидение. Я увидела мою мать.

— О чем это ты?

— Женщина на фотографии, та, которую в заголовке назвали девушкой Дауни, моя мать. — Во рту у меня пересохло, слова застревали в горле.

— Твоя мать? Думаю, у тебя то, что называют комплексом родителей, — промямлил Кулли. — Сонни, твоя мать мерещится тебе повсюду. Помнишь, тебе показалось, что она сидела за рулем того «кадиллака», который выезжал от Элистера и чуть в нас не врезался?

— Именно она и была тем водителем. Я спрашивала ее об этом, и она призналась мне.

— Да ты что! И как она объяснила свое появление в «Вечности»? Ты же говорила, что она никогда раньше не встречалась с Элистером.

— Именно так я и думала. Очевидно, это было не так. — Я взглянула на фотографию на столе и содрогнулась. — Она сказала, что отправилась к нему, чтобы просить его взять меня обратно на работу в газету.

— Может быть, она говорила правду.

— Кулли, посмотри на фотографию. Подпись гласит, что это девушка Элистера. Его девушка. Это так странно, что я не знаю, что и думать.

Меня охватила непроизвольная дрожь. Кулли пошел в гардеробную, принес жакет и накинул его мне на плечи.

— Послушай, может быть, между Элистером и твоей матерью и было что-то в молодости, — сказал он. — И что из этого? Это же не значит, что они были любовниками все эти…

Кулли замолчал и посмотрел на меня. В его взгляде сквозила смесь ужаса и сочувствия. Он прочитал окончание рукописи и знал то, что знала я. Мы оба читали главу под названием «Еврейская принцесса Элистера — женщина, на которой он не смог жениться». Неожиданно мы оба почувствовали, какая угроза исходила от этой главы и от тех фотографий, которые лежали перед нами.