Мелани оставалась скептически настроенной.
— Я так не думаю, — сказала она, протягивая мои пальто и шапку.
Но я не могла так быстро сдаться.
— В вашем объявлении говорится, что требуется человек с хорошими навыками по уборке. А у меня как раз таковые и имеются. Еще там сказано, что требуется честность, а я ведь все честно вам рассказала о себе. Вам нужна надежность, так я приехала на встречу за пятнадцать минут до начала. Еще там написано, что работница должна быть сдержанной. Ни одна душа не знает, что я приехала к вам. И еще вам нужен кто-то, кто говорил бы по-английски. Подумайте, насколько удобно иметь домработницу, которая говорит на прекрасном и правильном английском языке. Вы можете спокойно доверять мне ответить по телефону или связаться с вашими друзьями или деловыми партнерами.
Похоже, что мои логические выкладки поколебали Мелани.
— Мне все еще это не очень нравится, — сказала она. — У вас нет опыта уборки чужих домов. Откуда я знаю, что вы действительно умеете это делать?
У меня был только один способ доказать Мелани, что я действительно знаю толк в чистке унитазов.
— Если у меня будут надежные рекомендации, вы возьмете меня?
— Скорее всего. Все остальные, которые приходили по объявлению, похоже, впервые видели приличный дом, не говоря уже о чистоте в нем. Вы, по крайней мере, не испугались, когда я вам все показала.
— Я не испугалась потому, что сама живу в большом доме и сама его убираю. Обещаю вам, что буду обращаться с вашими такими красивыми вещами, как если бы они были моими собственными.
— Я не знаю…
— У вас есть двадцать минут? — спросила я Мелани. Это был мой последний козырь.
— Для чего?
— Для того чтобы я могла показать вам рекомендации, которые так вам необходимы.
— Мне показалось, вы сказали, что у вас их нет.
— Есть. Это мой собственный дом. Поехали со мной.
После нескольких минут горячих просьб я умудрилась убедить Мелани поехать со мной в Маплбак.
— Откуда мне знать, может быть, здесь убирает ваша прислуга? — сказала она после тщательного осмотра дома.
— О, эту рекомендацию я могу вам дать. Вот телефон перуанской девушки, которая работала на меня. — Я записала номер Марии на листке бумаги и вручила его Мелани. — Она подтвердит вам, что я рассчитала ее и с тех пор сама убираю дом.
— Эта Мария обладает профессиональными навыками. Возможно, я найму ее вместо вас, — сказала Мелани.
— Мне казалось, что вам требуется человек, говорящий по-английски.
Мелани поджала губы и слегка постучала ногой по полу.
— Я попробую, — выдавила она наконец.
— Вы хотите сказать, что нанимаете меня?
— Вы начнете со следующей недели, — сказала она. — Со вторника по пятницу, с восьми тридцати до половины пятого. Я дам указание охранникам на воротах, чтобы вас пропускали.
— Вы не пожалеете, — сказала я, схватив маленькую ладонь Мелани и пожимая ее. Затем про водила ее до двери. Я прямо-таки видела, как Элисон Кофф и Мелани Молоуни берут интервью у самых больших знаменитостей мира, работают вместе над одним бестселлером за другим, принимают предложения от теле- и кинопродюсеров…
— О, я чуть не забыла, — сказала Мелани, остановившись в дверях. — Какой у вас размер?
— Какой, размер чего?
— Одежды. Мне надо будет заказать для вас униформу горничной.
Униформа горничной? В объявлении ничего не было сказано ни о какой униформе. Я была в ужасе.
— Какие-то проблемы? — поинтересовалась Мелани. Ее губы скривились в гадкой усмешке. Не оставалось сомнений, что у этой женщины были садистские наклонности. Я чувствовала, что она хочет заставить меня полюбить покорность и процесс отдраивания.
— Совсем никаких проблем, — выдавила я, стараясь не потерять самообладания. Вообще-то, проблема была во мне самой. Я простояла на пороге дома Мелани, едва не замерзнув до смерти, чтобы доставить ей наслаждение впустить меня внутрь. Я воспользовалась по ее требованию служебным входом. Я пригласила ее в свой начищенный до блеска дом, чтобы она убедилась в моей квалификации. Но вдруг неожиданно мысль об одежде домработницы, нет, горничной, показалась мне совершенно непереносимой. Да что я пытаюсь доказать, в конце-то концов? Что я могу быть чьей-то прислугой? Черт побери, да я это уже доказала. Я была маленькой прислугой у моей матери в течение многих лет. Минутку, это совсем не то, что прислуживать чужим людям, напомнила я себе. Это способ заработать на жизнь, вместо того, чтобы использовать деньги какого-нибудь мужчины. Это способ решить мои проблемы и вырваться из всего этого дерьма, в которое я угодила. Это был вопрос выживания.
— У меня шестой размер, — сказала я Мелани, выводя ее из моего дома.
Все выходные я провела в подготовке к работе у Мелани Молоуни. Настроение мое прыгало. С одной стороны, я радовалась тому, что теперь у меня есть место, куда надо ходить на работу каждый день. И это после одиннадцати лет работы дома. С другой стороны, я не могла отвязаться от неприятного чувства, что мне придется носить униформу. Эта несчастная одежда символизировала для меня то падение, которое произошло со мной после блистательных восьмидесятых. Меня преследовали ночные кошмары, что кто-нибудь «раскроет» меня. Мне снилось, что я пришла за покупками, а все мои знакомые вдруг начинают показывать на меня пальцами и смеяться. Я смотрю на себя и обнаруживаю, что на мне вовсе не черное шерстяное платье от Версаче, которое я надевала утром, а черная униформа горничной из полиэстера, причем под ней нет нижнего белья! Ни лифчика, ни трусов, ничего! Сколько бы я не говорила сама себе, что мне плевать, что подумают люди, я все равно боялась быть застигнутой в качестве домработницы Мелани Молоуни!
Особенно назойливой была мысль о том, что подумает моя мама, когда узнает, что я работаю прислугой. У меня было такое чувство, будто я ее предаю, что я совсем не та хорошая дочь, которой всегда старалась быть. Чувство вины было таким сильным, что у меня перехватывало дыхание.
К утру вторника я была совершенно вымотана всеми этими переживаниями. С затуманенным взором я выехала в восемь десять утра в направлении бухты Голубой Рыбы, чтобы оказаться у служебного входа в дом Мелани ровно в восемь тридцать.
Охранник у ворот помнил меня еще по прошлому визиту и сказал:
— Привет, Элисон. Мисс Молоуни просила меня пропустить вас.
Слава Богу, Мелани не передумала.
Я подъехала к дому номер семь как раз вовремя и постучала в заднюю дверь. Мелани впустила меня. На ней был все тот же черный костюм, что и на прошлой неделе, и от нее все так же нестерпимо несло духами.
— Вот ваша униформа, — сказала она, прежде чем я успела поздороваться или снять пальто. — Можете переодеться здесь, — добавила она, указывая на комнату для прислуги по соседству с Кухней.
Униформа оказалась в точности такой, какой я видела ее в своих ночных кошмарах — черный халатик из полиэстера, поверх которого мне следовало надевать белый передник. Мне также выдали пару туфель, напоминавших своим видом ортопедическую обувь, и белые колготки.
— Думаю, что не ошиблась в размере вашей обуви, — сказала Мелани.
После переодевания я долго разглядывала себя в большом зеркале, прикрепленном к внутренней стороне двери в комнате для прислуги. Ты выглядишь как Хэйзел [31], мрачно подумала я, вспомнив персонаж актрисы Ширли Бус из популярного в шестидесятые годы шоу. Господи, только бы никто не увидел меня в таком виде, взмолилась я.
В течение первых тридцати минут моей работы Мелани («мисс Молоуни», как она велела называть себя) показала мне все приспособления для уборки и объяснила, в каком порядке следует убирать комнаты. Мне следовало начинать сверху, с хозяйских спальни и ванной, затем гостевые спальни и ванные, вне зависимости, ночевали там гости или нет. Затем мне предстояло убрать кухню, столовую, гостиную и комнату для занятий спортом. Когда Мелани делала перерыв на ленч, мне надо было убрать ее кабинет. После этого мне опять следовало убрать кухню и столовую, не важно, оставила она после себя беспорядок или нет. Помимо этого, мне надлежало заниматься стиркой того белья, которое я находила в подъемнике. Постельное белье Мелани следовало менять каждый вторник по утрам. Мне было запрещено отвечать на телефонные звонки, если только Мелани специально не попросит меня об этом. Самой же мне разрешалось пользоваться телефоном только в случаях экстренной необходимости. Платить мне будут наличными в конце каждого рабочего дня. Мне не дадут ключей от дома и не сообщат код сигнализации.
