— Ха-ха, — засмеялся он, глянул на Джоша и пошел дальше. — Я каждый год показываю этим засранцам средний палец. Они не могут выйти из «Пузыря» до конца смены, как мы не имеем возможности выбраться за ворота тюрьмы. Представляешь, каково им сидеть в своей конуре и смотреть, как мы прогуливаемся мимо них, словно на курорте. Правда, они вооружены до зубов. Это главное преимущество их работы. Дежурить на смотровой башне со снайперской винтовкой — это дело, но в остальном заняться им абсолютно нечем. Разве что отловить какого-нибудь взрослого мужика, поставить его раком и заставить раздвинуть задницу.
— Сезам, откройся! — крикнул Фентон и помахал рукой перед камерой, когда они остановились у входа в блок «В».
Прошло пять долгих секунд, прежде чем дверь открылась. Механизм издал глухой лязг, и Джошу показалось, что весь Дитмарш пробуждается к жизни.
Миновав ворота, они остановились перед охранником, стоящим около наблюдательной будки, которую они называли козлиным гнездом. Скорее всего он решил размять ноги или собрался делать обход.
— Добрый вечер, Фентон. Что-то ты в этом году припозднился. — произнес надзиратель через решетку. Послышалось жужжание, и он пропустил их в тюремный блок.
— Поспешишь — людей насмешишь, — ответил Фентон. — Мы готовили шоколад самого лучшего качества.
— Не сомневаюсь.
Когда они вошли в блок, Фентон задрал голову и заорал во всю глотку:
— С Новым годом, ублюдки! Засуньте ваши члены в штаны и протяните кружки через решетки, а то вечеринка пройдет без вас. Ваши детки спят сейчас в своих кроватках. Ваши жены трахаются с новыми дружками. Вы тоже имеете право расслабиться. Кто даст мне чаевые, получит два пончика, а его соседу не достанется ничего. Платите, пока это не сделали ваши соседи. Особенно если рядом с вами живет «крыса», которая вас ненавидит.
— Ты это… потише, Фентон. — предупредил надзиратель. — Еще не хватало, чтобы в новом году они опять начали бунтовать.
Его слова потонули в донесшемся из камер реве. Зэки кричали и орали, посылая в адрес Фентона приветствия и проклятия. Джош до сих пор не слышал такого безумного шума, похожего на яростный вопль, от которого, казалось, вибрируют даже кости. Сердце бешено заколотилось. Он почувствовал страх и волнение, как перед входом на стадион. Джош первый раз оказался в общем блоке. С двух сторон от него тянулись камеры, напоминающие ряды квартир в большом жилом доме. Каждый верхний ярус слегка выступал над другим, образуя козырек. Он не ожидал, что камеры такие маленькие и что их так много. Они миновали охранника и направились в коридор, Фентон шел впереди, Джош осторожно катил тележку за ним, вздрагивая от каждого неосторожного толчка, грозящего опрокинуть ее.
— Мы начинаем снизу, а потом поднимаемся наверх. — объяснил Фентон. — И старайся держаться под навесом, иначе тебе сбросят что-нибудь на голову.
В отличие от лазарета здесь вместо дверей были решетки, и Джош спокойно мог заглянуть в каждую из камер. Свет был приглушен, но не погашен. В каждой третьей или четвертой камере был телевизор с наушниками, экраны мерцали в полумраке, как костры. Джошу казалось, шум доносится не из отдельных камер, а отовсюду, из каждого угла, из каждой щели. Некоторые зэки шутили и приветствовали их, кивая, но большинство выглядели уставшими, грустными и вялыми. Джош удивился, как добросовестно Фентон относится к работе. Он наполнял маленький кувшин горячим шоколадом и передавал его Джошу, который, в свою очередь, разливал шоколад по кружкам, протянутым через узкое пространство между прутьями решеток.
— А где Сонни? — спросил один из зэков.
— У Сонни сегодня выходной. Джош справится с его работой в два раза лучше.
— Что-то вы сегодня припозднились, ребята, я уже собирался спать.
— Заткнись и бери пончик, — буркнул Фентон и обратился к заплаканному молодому заключенному: — Хватит рыдать, дружище. Ты для нее труп.
— А мне? — спросил кто-то, когда Фентон пропустил камеру.
— Ты — ворюга и ублюдок. Я скорее придушу себя, чем дам тебе пончик.
— Слышь, Фентон, поздравляю тебя и твою семью.
— Дай ему еще пончик, Джош. Да нет, не с желе, а с сахарной пудрой. Все равно он не даст мне трахнуться с его сестрой.
Дойдя до конца коридора, они оставили тележку, взяли кувшин, поднялись по железной лестнице и направились в противоположном направлении. Время от времени они спускались вниз, затем опять поднимались. Джошу приходилось спускаться всякий раз, когда кувшин пустел. Ему не нравилось покидать Фентона и ходить по блоку в одиночестве. Поэтому он шел быстро и старался не встречаться взглядом с сидящими в камерах. И все же иногда они просовывали руки через решетки и дотрагивались до него. Тянули к нему кружки, выпрашивая добавку. Другие, напротив, уходили в глубь камеры и не обращали ни на кого внимания. Джош чувствовал себя мелким грызуном, которому нужно быстро бежать, чтобы спастись от хищников.
Когда они перешли на другую сторону блока, поведение Фентона изменилось. Судя по всему, здесь содержались зэки, сидящие за преступления на сексуальной почве. Фентон не разрешил Джошу разливать шоколад, а лишь приказал раздать пончики.
— Видишь того парня? — презрительно бросил он. — Этот педик отсосет тебе за несколько косячков. А там сидит грязный педофил. — Он прижал к губам пончик и высосал из него желе, а затем велел Джошу передать пончик зэку.
Закончив в блоке «В», они подошли к центральному входу. Фентон пропустил Джоша вперед.
— На очереди блок «Г». Иди и разведай, как там дела, — велел он. — Потом расскажешь, если узнаешь что-нибудь интересное.
Смущенный Джош оставил Фентона одного и покатил тележку. Уверенность окончательно покинула его. Он пересек центральный зал и вошел в следующий коридор. Подходя к будке, напрягся. Сидящий наверху надзиратель посмотрел на Джоша через стекло. Джош кивнул и попросил пропустить его в блок «Г».
— А где, черт возьми, Фентон? — спросил надзиратель через микрофон.
Джош толкнул тележку обеими руками и простодушно ответил:
— Я один. Фентон пошел в блок «Б». Мы не успеваем, поэтому решили разделиться.
Надзиратель разозлился. Он взял рацию и сообщил кому-то, что Фентон не явился на обход. Джош забеспокоился. Произошла небольшая заминка, затем голос в рации сообщил, что все в порядке, Фентона нашли.
Но эта новость не обрадовала надзирателя. Он заявил Джошу, что не пропустит его в блок «Г» и пусть он проваливает ко всем чертям и не показывается до тех пор, пока не придет Фентон. Джош развернул тележку и поехал назад той же дорогой, которой пришел сюда.
В центральном зале он встретил Фентона, который только что вышел из блока «В».
— В чем дело?
Джош сам не понимал, что его так встревожило.
— Надзирателю не понравилось, что я один. Он спросил, где ты, а потом не впустил.
Фентон кивнул:
— Так я и думал. Ты умеешь играть в шахматы?
— Правила знаю.
— Тогда поймешь. Когда соперник предлагает тебе в середине игры «съесть» серьезную фигуру, ты понимаешь, что это ловушка. Но иногда лучше сделать вид, что поддался, и принести себя в жертву.
Джош не понял, как это можно применить к сложившейся ситуации, поэтому спросил Фентона о его дальнейших планах.
— Раздадим еще немного пончиков. — ответил тот.
Джош полностью доверился Фентону, но, пока они шли по коридору, приближаясь к будке, его что-то встревожило. На этот раз охранник покинул свой наблюдательный пост и ждал их снаружи у клетки.
— Привет, босс, — весело окликнул его Фентон, будто ничего не случилось.
Надзиратель спросил Фентона, почему он не совершает обход надлежащим образом. Фентон на ходу сочинил историю о плаксивом зэке, которого пришлось утешать.
Надзиратель велел оставить это социальным работникам и заняться делом. Фентон ответил: «Так точно» — и попросил разрешения раздать пончики в блоке «Г». Клетка открылась, и Фентон с Джошем прошли внутрь.
Джош толкнул впереди себя тележку, но вдруг что-то попало ему под ногу. Он полетел на пол и перевернул тележку. Кувшины опрокинулись, их содержимое растеклось по полу коричневой жижей. Его колени и руки перепачкались шоколадом. Джош смотрел на беспорядок, который учинил, и с ужасом ожидал последствий. И они не заставили себя ждать. С неба на Джоша обрушился Божий молот, точнее, кулак Фентона — он ударил его по макушке с такой силой, что из глаз у Джоша посыпались искры. Джош сжался в комочек и напрягся, ожидая, что Фентон начнет его пинать. Но Фентон лишь высказал свое презрение к глупому неуклюжему молокососу, который умудрился расплескать целый вагон горячего шоколада.
