Я вздрагиваю.

— Три дня?

— Да. Копы в Сан-Франциско получили письмо по электронной почте. С приложением. Ее фотографиями. Они поехали, чтобы проверить, и нашли труп и ребенка.

Сердце дико колотится, к горлу поднимается желудочный сок. Кажется, меня сейчас стошнит.

— Ты хочешь сказать, что Бонни три дня находилась рядом с мертвой матерью? — Я произношу эти слова слишком громко. Не кричу, но около того.

Джеймс спокойно смотрит на меня и продолжает излагать факты:

— Хуже. Убийца привязал ее к трупу матери.

Я сглатываю тошноту, ощущение омерзительное. Прижимаю ладонь ко лбу.

— Где сейчас Бонни?

— В местной больнице, под охраной. Она в кататонии. Не сказала ни слова с того момента, как ее нашли.

Молчание. Вмешивается Келли:

— Это еще не все, лапонька. Нам надо тебе кое-что рассказать, прежде чем мы приземлимся. Иначе ты можешь попасть впросак.

Я с ужасом жду дальнейшего. Я страшусь его так же, как сна по вечерам. Беру себя в руки, приказываю: «Не трястись». Надеюсь, что никто не замечает моего состояния.

— Валяй. Выкладывай все.

— Хорошо. Во-первых, она оставила свою дочь тебе, Смоуки. Убийца нашел ее завещание и положил на тело, с расчетом что мы его найдем. Ты назначена опекуншей. Во-вторых, твоя подруга имела сексуальный веб-сайт в Интернете и лично там выступала. В-третьих, убийца оставил письмо для тебя.

У меня отвисает челюсть. Такое состояние, будто меня крепко стукнули. Как будто вместо того, чтобы говорить, Келли взяла клюшку для гольфа и врезала мне от души. Голова кружится. Несмотря на шок, я отмечаю в себе очень эгоистичное чувство, за которое, хотя мне и стыдно, я упрямо цепляюсь. Я думаю о том, как выгляжу в глазах своей команды. Боюсь потерять лицо в их присутствии, особенно перед Джеймсом.

С неимоверным усилием я выхожу из шока. Мой голос звучит на удивление буднично.

— Давайте разберемся по порядку. Что касается первого пункта, все ясно. Теперь второй пункт. Ты хочешь сказать, что Энн была чем-то вроде компьютерной проститутки?

Раздается незнакомый голос:

— Нет, мэм, это не совсем так.

Заговорил парнишка из отдела компьютерных преступлений. Мистер Левая Сережка. Я поворачиваюсь к нему:

— Как тебя зовут?

— Лео. Лео Карнес. Меня к вам прикомандировали из-за послания по электронной почте. И еще из-за того, чем ваша подруга зарабатывала на жизнь.

Я внимательно оглядываю его. Он смотрит на меня не мигая. Симпатичный юноша, лет ему двадцать четыре или двадцать пять. Темные волосы, спокойные глаза.

— А чем она зарабатывала на жизнь? Ты сказал, что я выразилась неточно.

Лео передвигается на несколько рядов ближе к нам. Его пригласили в тесный круг, и он воспользовался случаем стать своим среди чужих. Тяжело быть отщепенцем.

— Тут длинная история.

— У нас есть время. Начинай.

Он кивает, в глазах появляется блеск. Парнишка волнуется. Компьютерные технологии — его страсть.

— Чтобы понять специфику деятельности вашей подруги, следует знать, что порнография в Интернете — субкультура, отличная от порнографии в реальной жизни.

Он усаживается поудобнее и слегка расслабляется, готовясь к лекции по предмету, о котором он знает все. Наступает миг его триумфа. Между тем я с удовольствием позволяю ему этим моментом насладиться. Тем временем я привожу в порядок свои мысли и успокаиваю желудок. Есть время подумать о маленькой Бонни, которой пришлось три дня смотреть на мертвую мать.

— Продолжай.

— Начиная с 1978 года появилось нечто под названием «Системы бюллетеней». Полное название — «Компьютеризированные системы бюллетеней». То были первые негосударственные сети, доступные для публики. Если у вас есть компьютер и модем, вы можете публиковать послания, обмениваться файлами и так далее. Разумеется, в то время все пользователи были учеными или специалистами высокого класса. Я упоминаю об этом потому, что эти системы позволили размещать в Интернете порнографические картинки. Вы могли обмениваться ими, продавать и все такое. И здесь уже нам приходится сталкиваться не просто с Диким Западом, здесь открывается совершенно неведомая страна. Никакого контроля. Что очень важно для пользователей порнографией, так как…

Его перебивает Джеймс:

— Это было бесплатно и конфиденциально.

Лео ухмыляется и кивает:

— Точно! Вам не нужно было тайком проскальзывать в какой-нибудь магазин, торгующий порнопродукцией, и прятать то, что вы там приобрели. Вы могли запереться у себя в спальне и разглядывать порнографические картинки, не боясь, что вас за этим делом застанут. Это было здорово. Так что эти системы широко использовались в городе, и везде на них была порнография.

Когда появился Интернет, с этими системами было покончено. Появились веб-сайты, поисковые программы и тому подобное. С помощью веб-сайтов вам достаточно было только подсоединиться, и вы могли все просматривать с выбранной скоростью. Что же случилось с порнографией? — Он улыбается. — Результат был двояким: нашлись головастые бизнесмены — я говорю о парнях, у которых уже были деньги, — которые стали поставлять веб-сайты для взрослых в Интернете. Некоторые до того занимались аудиосексом…

— Это что такое? — включаюсь я в разговор.

— Секс по телефону. Парни, разбогатевшие на сексе по телефону, увидели эти сайты и осознали их богатый потенциал. Они потратили кучу денег на покупку существующих порнографических картинок и разместили их в Интернете. Эти сайты посещали сотни тысяч людей. Чтобы посмотреть их, вам требовалась только кредитная карточка. Вот тогда изменилась и порнография.

Келли хмурится:

— В каком смысле «изменилась»?

— Сейчас объясню. Видите ли, до поры до времени порнография была довольно закрытым делом. Если вы, например, торговали видео, вы были по уши в этой индустрии. Иными словами, вы бывали на съемочной площадке, смотрели на секс, знали всех участников, может быть, сами позировали перед камерой. Это всегда был замкнутый круг. Но с возникновением веб-сайтов появились ребята совсем другой породы. У них была прослойка, которая занималась реальным созданием сайтов. У них были деньги, они платили порнографам за работу. Они помещали скабрезные картинки в Интернете и брали деньги за просмотр. Усекаете разницу? Эти ребята не были порнографами в классическом смысле слова. Они были бизнесменами. С планами маркетинга, офисами, персоналом, всей этой петрушкой. Они уже не происходили из каких-то низших слоев общества. И начинание окупилось. Сейчас некоторые из этих компаний зарабатывают от восьмисот тысяч долларов до миллиона ежегодно.

— Вау, — удивляется Келли.

Лео кивает:

— Вот именно, вау. Возможно, сейчас нам это и не покажется таким уж крупным делом, но если вы заинтересуетесь историей порнографии, то поймете, что это действительно был большой сдвиг. И знаете что? Большинство тех, кто делал порно в начале восьмидесятых годов, пришли из семидесятых. Тогда речь шла о наркотиках, супружеских изменах и тому подобных вещах. Парни же из Интернета не обменивались женами и не нюхали кокаин, пока им делали минет. Это были люди в деловых костюмах, они зарабатывали на этом новом деле миллионы. Они даже сделали его, так сказать, почтенным. Насколько таковым может быть порно.

— Ты сказал, результат был двояким. Какова вторая половина?

— Пока эти бизнесмены торопливо строили свои империи, совершилась другая революция. На более низком уровне. Теперь в Интернете можно было увидеть не только фотографии профессиональных порнозвезд, но и женщин или пар, которые создавали веб-сайты вокруг самих себя и своих сексуальных эскапад. Они еще не были людьми, которым хотелось на этом заработать. Они это делали для собственного удовольствия, чтобы развлечься. Своего рода эксгибиционизм. Это называлось «любительская порнография».

Келли закатывает глаза:

— Ты имеешь дело не с невинными детками, лапонька. Думаю, большинство из нас знает, что такое любительская порнография. «Соседская» девушка, свингеры и бла-бла-бла.