Сердце радуется: вышли сроки!

Так недавно снег лежал глубокий,

И деревья были вовсе голы,

И по рекам шли возы тяжелы.

А сейчас луга цветут чудесно,

Лед сошел, и веточки древесны

Одеваются зеленым листом,

И ладьи плывут по водам чистым.

Все смеется. Всходы зеленеют,

Ветер западный над ними веет.

Гнезда вить пичуги замышляют,

Поутру проснувшись, распевают.

Тут бы наслаждаться, веселиться,

Никаких желаний не стыдиться

И не знаться с грустью никакою

Человеку с цельною душою.

И ему не надо опьяненья,

Ни игры на лютне и ни пенья.

Будет весел и с водицы, коли

Ощутит, что он почти на воле.

Но уж чье нутро червь тайный точит,

Тот и яств обеденных не хочет.

Не доходит песнь ему до слуха,

Все идет на ветер мимо уха.

Счастие, какого и не знают

Те, кто стены шелком обивают,

Шалашом лесным моим не брезгуй,

Будь со мною, пьяный или трезвый.

Что ж тут поделаешь: в предчувствии разлуки

Мне так невесело, нейдет и лютня в руки,

И каждый помысел к тебе одной стремится.

Никто не вызволит меня из сей темницы,

Покуда, госпожа, я вновь с тобой не встречусь,

С красавицей, какой не порождала вечность.

Забыв о всех других, я помню лишь прекрасный,

Неповторимый лик, заре подобный ясной,

Что по утрам глядит на море белопенно,

Чтоб мрак ночной сменить рассветом постепенно.

Все мелки звездочки из виду пропадают

И ночи следующей где-то ожидают.

Такой мне видишься. И счастливы дороги,

Что лягут под твои прельстительные ноги.

О, как завидую я вам, леса и горы,

Что роскошью такой вы насладитесь скоро

И голос благостный услышите, и речи,

По коим тосковать я буду издалече.

Мое веселие, любезные забавы!

Лишь только на одно я не теряю права:

Надежду сладкую, скорбя, в душе лелеять.

В надежде человек пахать идет и сеять.

А ты не будь столь зла и не карай столь дико,

Надолго не скрывай прелестнейшего лика!

Где б ты ни была, храни тебя бог и милуй!

Я буду твоим, покуда не взят могилой.

Так бог мне судил от века; и не жалею,

Ты сотни других прекраснее и милее.

Не только пригожей прочих ты уродилась,

Но нравом своим с красою лица сравнилась;

И как изумруд оправой златой удвоен,

Так отблеск души телесной красы достоин.

Я был бы счастлив, когда бы мог убедиться,

Что тело с душой — не мнимое есть единство;

Но в бурных морях плывем не согласно воле,

А мчимся туда, куда нас уносит море.

Но либо любовь сама себе только снится,

Иль хочешь и ты, чтоб я не мог усомниться.

Надеждой такой живу; а если иное —

Не нужно тогда существованье земное!

Жгучи солнца лучи, землю в пепел они превратили,

Нет спасенья от пыли,

Реки пересыхают,

Опаленные злаки о дождике к небу взывают.

Дети, флягу — в колодец; стол ставьте под липами теми,

Чтоб хозяйское темя

Защитила прохлада,—

За посадку деревьев в горячее лето награда.

Ты со мной, моя лютня: пусть струн благозвучное пенье

Умеряет смятенье,

Ты звучи, не печалясь,

Чтоб за рдяное море лихие тревоги умчались.

Вы, государством управляющие люди,

Держащие в руках людское правосудье,

Уполномочены пасти господне стадо,

Вам, пастырям людским, скажу я, помнить надо:

Коль вы на сей земле на место сели божье,

То, сидючи на нем, обязаны вы все же

Не столько о своем заботиться доходе,

Сколь думать обо всем людском несчастном роде.

Над всеми меньшими дана вам власть велика,

Но и над вами есть на небесах владыка,

Которому в делах придется отчитаться,

И будет не весьма легко там оправдаться.

Он взяток не берет, и он не разбирает,

Кто хлоп, а кто себя вельможей почитает,

В сермягу ли одет, во ризы ли парчовы,

Но если виноват — влачить ему оковы!

Мне все же кажется, что с меньшим безрассудством

Грешу: лишь сам себя гублю своим распутством,

А преступления распущенного барства

Губили города, дотла сжигали царства!

Что от нас ты хочешь, боже, за свои щедроты,

За свои благодеянья, коим нет и счета!

Ты не только во костеле — все полно тобою:

Бездна, море, чисто поле, небо голубое.

Знаю, ты не жаждешь злата — ибо ведь твое лишь

Все, что людям в этом мире счесть своим позволишь.

И от чистого мы сердца чтим тебя, о боже,

Ибо жертвы не найдется для тебя дороже.

Ты, владыка бела света, создал свод небесный

И украсил его звездной росписью чудесной,

И заложил ты фундамент для земли громадный,

Наготу ее прикрывши зеленью нарядной.

Ты повелеваешь морю знать свои границы,

И оно сии пределы перейти страшится.

Рек земных не иссякают мощные потоки,

Ясны дни и темны ночи знают свои сроки,

Следом за весной цветущей колосится поле.

Лето во венце из злаков — по твоей же воле.

Осень нам подносит вина, плод в саду фруктовом,

Чтоб во дни зимы ленивой жить на всем готовом.

Ты ночной росой питаешь травы утомленны,

И дождем ты орошаешь злаки опаленны,

И по милости великой даришь пропитанье

Человеку, как и зверю, щедрой своей дланью.

Будь бессмертен, господин наш, славный бесконечно!

Пусть добро твое и милость не иссякнут вечно,

И пока ты соизволишь, будем мы хранимы,

Боже, на земле сей низкой крыльями твоими!