Наивный Хоукс восторженно ловил каждое слово Софии, поразительно напоминая при этом четырехнедельного щенка.

— Вы, безусловно, правы, — закивал он, всецело соглашаясь с подобной лестью.

— Возможно, чтобы уберечь вашу репутацию от сплетен, — успокаивающим тоном продолжала леди Далби, — вы примете мое приглашение посетить Маршфилд-Парк, поместье Далби. Мои родные находятся сейчас там. Естественно, у них много свободного времени. Чем заниматься в деревне? Убеждена, что они с радостью примут вас в свой круг. Мне подготовить все для вашей поездки?

Поразительно, однако Амелия почти воочию увидела, как брат бегает вместе с индейцами среди английских полей и речушек, победно вопя, словно один из этих дикарей. Оставалось лишь надеяться, что мальчишка оставит хотя бы сапоги. И скальп.

— Если я не буду в тягость, — вежливо поклонился Хоукс, и никогда еще брат не казался Амелии таким противным.

— Ничего подобного, — возразила София, бросая на нее довольный взгляд, и девушка не смогла не улыбнуться в ответ.

Никто, кого знала Амелия, не мог так же прекрасно управляться с мужчинами, как София Далби. Это весьма вдохновляло.

Вот так, с легкостью, Хоукс был устранен с плацдарма предстоящих боевых действий.

Что же до скучных формальностей, то Амелии пришла в голову идея посоветоваться с Луизой о своем решении довериться Софии Далби. Возможно, это был лишь повод нанести неожиданный визит кузине. Как удачно, что она теперь находилась в Хайд-Хаусе, ибо именно он и являлся резиденцией маркиза Айвстона, как и всех его братьев. Как это было кстати! Даже если бы Луиза выбирала мужа еще десять лет, она не смогла бы найти никого более подходящего — для планов Амелии, разумеется.

Амелию пригласили в дом, который являл собой весьма примечательное во многих отношениях здание, и проводили в музыкальную гостиную. Это была роскошная комната с голубыми обоями, обстановку которой украшали несколько инструментов, оправдывающих название гостиной. Ни маркиза Айвстона, ни остальных братьев не было видно. Какое разочарование, что никто из них не разнообразил свой досуг с помощью арфы или фортепьяно! Однако прежде чем девушка успела испытать разочарование, в комнату вошла Луиза с дерзким выражением лица и несколько растрепанными волосами. На ней было простое муслиновое платье, украшенное лишь плиссировкой у корсажа. Амелия порадовалась, что надела нарядное платье с белыми кружевами. Она хотела выглядеть наилучшим образом, но в то же время не создавать впечатления, что уделяла слишком много времени своей внешности.

— Потеряла расческу, Луиза? — Амелия лукаво подмигнула, что кузина, несомненно, должна была счесть нахальством.

— Я поняла, что нет необходимости так уж тщательно заботиться о прическе, поскольку не пройдет и часа, как Блейкс все равно растреплет мои волосы, — ответила Луиза. — Это иногда очень утомляет.

Вообще-то кузина отнюдь не выглядела раздраженной. Напротив, у нее был совершенно счастливый вид, что весьма легко объяснялось. Амелия могла лишь надеяться, что ее будущий муж сможет доставить ей столько же радости. Точнее сказать — она и представить не могла, что будет иначе.

— Похоже, он настоящее наказание! — произнесла Амелия, в ответ ее кузина рассмеялась и покраснела. О Боже! — Ты счастлива, Луиза, не так ли?

— Да, очень, — ответила та. Краска еще не сошла с ее щек.

Луиза говорила так искренне, что девушка еще больше уверилась в своем решении довериться Софии, чьи советы, несомненно, принесут хорошие плоды.

— Но что же ты, Амелия? Ты ведь тоже мечтала найти свое счастье? Тебе нужен герцог, а свободных всего двое, но подойдут ли они? Лорд Айвстон тоже когда-нибудь получит титул. Не стоит его исключать.

Неужели Луиза и правда думает, что нужно постоянно напоминать о стремлении Амелии выйти замуж? И уж безусловно, она не оставит без внимания деверя кузины. Теперь, когда Луиза стала членом этой семьи, она наверняка поспособствует тому, чтобы у Амелии были постоянные предлоги для визитов в Хайд-Хаус. Она очень на это надеялась.

— Разумеется, я рассматриваю и его кандидатуру. Проблема в том, что он не обращает на меня никакого внимания. Как, впрочем, и Эденхем с Кэлборном. Ты теперь часто видишь Айвстона. Как ты полагаешь, он думает о женитьбе?

— Конечно же, нет, Амелия! Насколько я поняла, мой деверь нисколько об этом не помышляет.

— Вот видишь, — мягко произнесла Амелия, созерцая узор на ковре у себя под ногами, — какая незадача. Если бы Айвстон был хотя бы капельку заинтересован во мне! Ты полагаешь, я совсем не интересую его? Он довольно замкнут — это, пожалуй, основная черта его характера. Может быть, мне все же удастся как-то расшевелить его?

— Дорогая, ничего определенного не могу тебе сказать. Я совсем не знаю его вкусов, — покачала головой кузина.

Амелия разгладила юбку своего платья и только затем подняла взгляд на Луизу.

— Жаль! Ведь если интерес мужчины не заметен, как я смогу узнать, что он присутствует? Я не умею читать мыслей.

В это мгновение подали чай с пирожными, и кузина занялась чайником и чашками. Как только слуги вышли из гостиной, девушки продолжили беседу.

— Знаешь, Луиза, мужчина может думать о многом, но ничего не предпринимать. Или делать все неправильно, опрометчиво. — Амелия пожала плечами.

— Я что-то не пойму тебя. — Луиза подалась вперед, совершенно позабыв про сладости.

— Меня даже никто не пытался скомпрометировать, представляешь? Выходит, я совсем никому не нужна?

— Ну что за глупости, Амелия? Но мне давно хотелось тебя спросить. Что ты пытаешься скрыть от меня? Ты имеешь в виду, что какой-то мужчина совершил нечто предосудительное? Я что-нибудь пропустила?

— Конечно, нет. Я же говорю, что ничего не было. Очень трудно заставить пресыщенного мужчину заинтересоваться наивной девушкой. Ты и сама думала так же, пока лорд Генри Блейксли не затащил тебя в тот чулан. Я хорошо это помню!

Луиза взглянула на кузину с любопытством, а Амелия лукаво улыбнулась и сделала глоток чая. Было весьма необычно, что Луиза вдруг заинтересовалась разговором, предметом которого не являлась она сама. В таких обстоятельствах Амелии всегда помогал вид абсолютной невинности, который она так мастерски умела напускать на себя.

Граф Крэнли столкнулся с леди Амелией Кавершем в холле Хайд-Хауса. Девушка выглядела, как и всегда, совершенно невинной. Однако он сомневался, что на самом деле она была именно такой.

В нарядном белом платье с кружевами, с ярким здоровым румянцем на щеках, с пышными золотистыми волосами и голубыми глазами, она являла мечту любого мужчины.

Но Крэнли был начеку и постарался поприветствовать ее как можно более равнодушно.

Он ведь отлично знал, что Амелию привело в дом желание увидеть Айвстона — наследника титула и предмет желаний юных дебютанток на протяжении последних десяти сезонов. Какая неудача для нее столкнуться с его братом, а не с ним! Ведь он, Крэнли, вряд ли хоть чем-то интересен для нее.

— Леди Амелия, рад видеть вас, — произнес он, кивнув.

— Добрый день, лорд Крэнли. — Она изящно присела в безупречном реверансе. Эта девушка умудрялась каким-то образом вести себя безупречно в любое мгновение. Впрочем, чему удивляться — она ведь была дочерью герцога. Но все это выглядело как-то неестественно и весьма раздражало. Кого может привлечь рассчитанное до миллиметра совершенство? Он бы высказал это Амелии, если бы их знакомство было более тесным. Но этого не было и никогда не будет. О чем Крэнли наверняка позаботится, так это о том, чтобы она держалась подальше от Айвстона. Его она не получит, как бы ни старалась.

— Как приятно встретиться с вами, лорд Крэнли! — Амелия окинула его взглядом с ног до головы. — Полагаю, вся семья дома? Я что-то давно не видела лорда Айвстона, — мило прощебетала она, на миг встретившись с ним глазами.

— Мой брат в данный момент отсутствует, леди Амелия. Боюсь, вам придется довольствоваться моим обществом, — произнес он, шагнув к ней. Амелия сделала шажок назад, к входной двери.