— В книге «Уайтса» их слишком много! — отрезал Крэнли. — В любом случае это неподходящая тема для ушей леди Амелии.
Помимо привычки целовать ее в укромных углах, он также постоянно пытался лишить девушку возможности веселиться.
— Да, — согласился Пенрит, — полагаю, теперь, когда она собирается выйти замуж, принимать решения о том, что ей подобает слышать, будет ее муж.
Просто чудовищно! Она никогда не будет настолько повиноваться своему супругу. Еще чего не хватало!
— Это какое-то недоразумение, — ответила она. — Я не давала согласия выходить замуж за лорда Крэнли. Впрочем, как и ни за кого другого еще.
— Вот как? — Элегантный Эденхем подошел ближе к лестнице дома герцога. — Это звучит обнадеживающе. Можем ли мы укрыться от дождя в вашем доме, леди Амелия? Поскольку Олдрет вернулся, будет уместным сообщить ему о себе. И рассказать кое-что о его дочери.
О Господи!
Амелия никогда еще не стояла так близко к этому известному соблазнителю. Многие женщины старались избегать этого мужчины, учитывая слухи о том, что поддаваться его влиянию небезопасно. Кто знает, что у него на уме!
Он был поразительно хорош собой. Его красота сразу бросалась в глаза. Лорд был высок и строен, обладал блестящими темно-каштановыми волосами и яркими карими глазами, тонко очерченными бровями и самым изящным носом, который девушка когда-либо встречала. Да, устоять против такого мужчины трудно!
— Вы не впустите их, — фыркнул Крэнли. — Ведь я уже сразился с половиной Лондона, только чтобы все эти джентльмены держались подальше отсюда.
— Это дом моего отца, лорд Крэнли, — громко возразила Амелия. Эденхем едва заметно улыбнулся. Она внезапно почувствовала прилив азарта. Ей даже хотелось смеяться, однако девушка надеялась, что сможет удержаться от этого. — Я бы никогда не стала прогонять гостей герцога.
— Черт побери, Эми! — воскликнул Крэнли с нотками раздражения в голосе. — Вы делаете все для того, чтобы помучить меня.
— Неужели? — мило ответила она. — Как приятно слышать это! — Крэнли взглянул на нее так, что ей пришлось зажмуриться. Обычно следующим его действием был поцелуй в каком-нибудь укромном уголке. Оставалось лишь надеяться, что он достаточно быстро найдет такой. — Джентльмены, полагаю, герцог Олдрет будет рад видеть вас.
И прежде чем Крэнли успел ее остановить, Амелия прошла мимо лакеев в дом.
Глава 19
— Похоже, она все-таки решила принять их, — заметила София со своего поста у окна. — Как умно с ее стороны!
Стоящий рядом Олдрет посмотрел на нее искоса.
— Ведь вы не причините моей дочери вреда, София? — мягко спросил он, и в его голубых глазах одновременно читались цинизм и уязвимость.
— Такое мог сказать вам только этот гнусный Уэстлин. Неужели вы думаете, что я способна обидеть невинную девушку? — Возмущению леди Далби, казалось, не было предела.
Остальные присутствующие, то есть семьи Олдрета и Софии, держались поодаль, тихо беседуя в противоположном углу гостиной. Даже Хоксуорт стоял на собственных ногах, а не валялся на диване — поистине редкое зрелище!
Герцог едва заметно кивнул, не сводя глаз с ее лица. Он порядком состарился за те двадцать лет, что они были знакомы, как, впрочем, наверное, и она сама.
— Олдрет, я ведь давным-давно простила вас, — продолжила София, изучая его профиль, в нем еще можно было различить волевые черты. — Тот вечер в театре, когда Зоэ нашла покровителя в вашем лице, заставил меня забыть обо всех трениях, что у нас случались.
— Вы так рады, что ваша подруга стала моей любовницей? — тихо уточнил Олдрет.
София укоризненно покачала головой:
— Не рассчитывайте, что сможете обмануть меня, мой милый Олдрет. Какой-нибудь обыватель может думать о ней что угодно, но мы-то с вами знаем, что Зоэ стала вашим спасением. И вы любите ее именно за это.
В ответ герцог лишь фыркнул, но его глаза улыбались, хотя губы оставались крепко сжатыми.
— Уэстлин был уверен, что мое отсутствие было необходимо вам, чтобы строить козни против моей семьи, моего дома, моего наследника.
— В некоторых вопросах этот тип поистине непоколебим. Невероятно, как такой старый опытный человек может так часто заблуждаться, — откликнулась София.
— Вы ненавидите его, — произнес Олдрет, пристально вглядываясь в ее лицо.
— Ну разумеется, мой дорогой. Однако меня утешает мысль о том, что Каро замужем за его наследником.
— А не оказываете ли вы плохую услугу собственной дочери, выдавая ее за Эшдона?
— Они отлично подходят друг другу. Она любит его. А он отвечает ей взаимностью.
Олдрет кивнул, почти успокоившись:
— Вы уверены, что после всей этой истории Амелия выйдет замуж за достойного человека?
— И любящего, дорогой мой, — ответила она. — В этом можете довериться мне.
— Многие за это назвали бы меня глупцом, София. — В его голубых глазах засверкали лукавые искорки.
— Под «всеми» вы подразумеваете лорда Уэстлина, — заметила София. — А что думает Зоэ?
— Ваша подруга доверяет вам почти так же, как мне.
— О, даже больше, я полагаю, — с улыбкой отозвалась она. — Между нами нет контрактов, предписывающих ту или иную степень ответственности.
Лицо Олдрета посуровело.
— Это из-за Джейми.
София успокаивающе коснулась его руки:
— Ведь так и должен поступать человек чести, ваша светлость.
— Ваш брат, я полагаю, полностью соответствует этому понятию. Если бы мистер Грей был с вами двадцать лет назад, когда вы только приехали в Лондон, то вряд ли кто-то посмел бы причинить вам вред, София. Ведь он не тот человек, которого стоит провоцировать, не так ли?
— Вы правы, — ответила она, раскрывая веер, чтобы скрыть возбуждение, которое вызвали воспоминания. А ведь она давно не позволяла им овладеть собой. — Если бы Джон был рядом… Но он находился в лесах Канады, а я — здесь. Чтобы найти друг друга, нам пришлось преодолеть годы и континенты. Мир велик, Олдрет. Мир очень велик.
— Да, так и есть, — просто ответил он. — На нас смотрят, София, и им всем интересно, что же нас связывает.
— Джон может догадаться, — ответила она, — но все остальные скорее всего подумают, что я пытаюсь вас соблазнить.
Герцог склонил голову и улыбнулся.
— Зоэ захочет получить мою голову на блюде.
— А я сама дам ножи в руки. — София подмигнула ему.
— Любопытно, что они так долго обсуждают? — произнес Далби, наблюдая, как его мать с Олдретом оживленно беседуют.
— Они знакомы много лет, — тихо ответил Джон Грей. — У них множество общих воспоминаний.
— Звучит весьма приятно, — сказал Далби.
— Разве? — спросил Джон.
— А разве не так? — Хоксуорт посмотрел на отца, который выглядел очень спокойным. Странно! Олдрет всегда казался возбужденным, во всяком случае, в собственном доме.
— Что вам известно, Джон? — спросил Далби у дяди.
Тот взглянул на племянника с каменным равнодушием. Младший сын Джона, Мэтью Грей, усмехнулся. Далби нахмурился и предпочел оставить этот разговор неоконченным.
— Я не знал, что отец знаком с леди Далби, — удивленно произнес Хоксуорт. Часы, проведенные в обществе краснокожих родственников Далби, научили его, что большинство тем, которые в обществе показались бы безобидными, были для них абсолютно неприемлемы. Он не был знаком с другими ирокезами, чтобы сравнивать, и не стремился к этому. В конце концов, родственники Софии могли быть особенными людьми.
Ему было приятно так думать!
Брат Софии, Джон Грей, выглядел именно так, как, по его понятиям, и должен выглядеть американский индеец. Он отличался грубыми чертами лица, темной кожей и краткостью высказываний. Если выражаться точнее, этот человек выглядел даже опасным. И его поведение ничем не нарушало этого впечатления.
Старший сын Джона, Джордж Грей, был известен тем, что довольно откровенно преследовал кузину Хоксуорта, Луизу. Говорили даже, что Луиза не вышла бы замуж так скоро, если бы не надоедливость этого индейца. Однако Хоукс не был согласен с этим. Она сама позволила скомпрометировать себя, Джордж Грей не имел ничего общего с этой историей. Он был самым разговорчивым среди троих сыновей Джона. Этот ирокез считал английские порядки необычными, порой и смешными, и не стеснялся говорить об этом.
