Поездка Скирнира — это героическое сватовство, которое считалось большим подвигом и в мифе, и в эпосе. Вооруженный герой замещает в этой поездке самого бога-жениха. Мы еще встретимся с этим сюжетом, когда будем рассказывать о героическом сватовстве Сигурда; и этому герою, пришлось скакать на коне через огненную стену, окружающую девичий чертог, и бороться со строптивой невестой. Но любовь бога плодородия должна иметь особый смысл, и до этого смысла доискиваются исследователи эддической песни.

Некоторые из них видят в возлюбленной Фрейра Герд воплощение богини земли, а брак с ней бога понимают, как священный брак бога плодородия с землей — начало летнего календарного цикла. Имя Герд означает «женщина» в поэтическом языке, оно родственно слову «гард», обозначению огражденного пространства, и это имя интерпретируют как символ огражденного поля. Но мы видели, что Герд пребывала за совершенно иной оградой, никак не связанной с земледелием, — это была стена из пламени. Ее пребывание в Ётунхейме, на севере, и сияние, от нее исходящее, напоминает, скорее, о северном сиянии (да и имя «Скирнир» значит «Сияющий»), и тогда несчастная любовь бога к прекрасной, но холодной в буквальном смысле деве может значить не начало летнего аграрного сезона, а, напротив, относиться к зимнеи половине года. Вообще ваны — Ньёрд и Фрейр — не были очень удачливы в любви к великаншам (в эддической «Песни о Хюндле» выясняется, что отцы этих великанских дев — Гюмир и Тьяци — были родичами). Их встречи — как встречи горной лыжницы Скади и бога изобилия и богатства Ньёрда — действительно могли означать календарные встречи зимы и лета.

Эти встречи воспроизводили аграрные ритуалы, когда «бога» — идола Фрейра — должна была сопровождать жрица, призванная безотказно выполнять функции супруги (чем воспользовался хитроумный Гуннар из «Саги об Олаве Трюггвасоне»). Ведь от любовных утех бога зависел урожай. Ипостасями бога плодородия были его слуги, упомянутые в одной эддической песни — Бюггвир (чье имя родственно древнеисландскому слову «ячмень») и Бейля (чье имя может означать «Корова» или «Пчела»); они должны воплощать урожай и плодородие скота или пчел, дающих необходимый для пира хмельной напиток.

Снорри рассказывал в «Саге об Инглингах», что Ньёрд, наследовавший самому Одину как правитель Швеции, был удачлив на урожай, и его сыну Фрейру передалась удачливость отца. Когда он стал правителем Швеции после смерти Ньёрда, он велел построить капище в Упсале, где был его столица. Туда стекались к нему все богатства — дань, которую платили Фрейру шведы. Мир и благоденствие распространились тогда в северных странах — Швеции и Дании, и люди назвали это время «миром Фроди», в честь датского правители, внука Скьёльда и, стало быть, тоже потомка Одина. Это был священный мир, ибо никто не мог причинить зла другому, даже если встретишь убийцу родича. Тогда не было ни убийц, ни воров, и рассказывают, что золотое кольцо долго лежало на Ялангрсхейд-поле (возле резиденции датских конунгов в Йеллинге) — никто не брал чужого добра. Саксон Грамматик в «Деяниях датчан» добавляет к этому сюжету характеристику Фроди (Фрото) как правителя Дании. После победоносных походов в Британию и Ирландию он вернулся в Данию, и в течение тридцати лет там не было войн. Фроди покончил с грабежами и разбоями: воры так его боялись, что, когда конунг положил золотое кольцо на перекрестке дорог, никто не решался похитить сокровище.

Эти рассказы напоминают миф о золотом веке в начале времен — до войны асов и ванов. Имя «Фроди» сближают с именем «Фрейр» — может быть, некогда это был один божественный персонаж. Имя «Фроди» означает «Мудрый», но вместе с тем и «Плодородный»: золото именуют «мирным ячменем Фроди»; скорее всего, Фроди — это эпитет Фрейра. Правда, в рассказах Снорри и Саксона Фроди и Фрейр — это разные правители, хотя их судьбы и судьбы их детей были связаны между собой. Оба христианских автора относили их правление к веку, который считался в латинской ученой литературе временем общего мира — царствованию римского императора Августа, когда родился христианский Спаситель.

Золотой век Фроди в «Деяниях датчан» закончился из-за коварства некоей колдуньи. Зная, что конунг уже стар и едва передвигается по стране в своей колеснице, она подговорила одного из своих сыновей похитить кольцо. Разгневанный правитель явился с дружиной, чтобы наказать похитителей. Но гнусная ведьма превратилась сначала в кобылу, а потом — в самку тюленя, детей же своих обернула в маленьких тюленей. Конунг велел дружинникам отрезать оборотням путь к морю, где они могли бы укрыться, но тут самка бросилась спасать своих детенышей и нанесла престарелому Фроди смертельную рану. Дружинники расправились с оборотнями (после смерти к ним вернулся человеческий облик, лишь головы остались тюленьими), но конунг умер.

Роковое золото погубило не один род в мифологических и эпических рассказах германцев и скандинавов — о знаменитом кольце Нифлунгов у нас еще пойдет речь в главе 9. Сейчас нужно вспомнить, что и «золотой век» богов-асов закончился тогда, когда к ним явилась злобная ведьма Гулльвейг, воплощавшая жажду золота.

Другая история о том, как прекратился золотой век — «мир Фроди» — рассказывается в «Младшей Эдде». Фроди гостил в Швеции у сына Фрейра и Герд — Фьёльнира и купил там двух великанских рабынь — Фенью и Менью. У Фроди в Дании было два огромных жернова, именовавшихся Гротти (Мельница), их подарил конунгу некто, звавшийся Хенгикьёфт. Мельница была чудесной — на ней можно было намолоть все, что пожелает способный вертеть огромные жернова. Но имя дарителя, означающее «С отвисшей челюстью», заставляет читателя усомниться в том, что подарок был сделан с добрыми намерениями: ведь под этим именем явно скрывался Один, «Бог повешенных». Да и рабыни оказались вещими женами, намоловшими, в конце концов, роковую судьбу своему хозяину.

Фроди велел Фенье и Менье молоть ему золото, мир и счастье. Рабыни принялись вертеть жернова, а Фроди не давал им ни сна, ни отдыха — разве что на то время, пока успеет прокуковать кукушка. Тогда рабыни запели «Песнь Гротти» (она сохранилась и в «Старшей Эдде»). Девы пели, что Фроди верно выбрал рабынь, которым по силе было вертеть жернова, да не проведал, откуда они родом. Их отец и Хрунгнир были храбрейшими среди великанов, разве что Тьяцци мог состязаться с ними в силе. Девять зим сестры трудились в преисподней, воздвигая великанские стены, но потом стали валькириями, сражаясь в битвах и определяя судьбы правителей. В песни не говорится, за какую провинность вещие девы стали рабынями и почему они должны были принимать муки у Фроди. Видимо, здесь не обошлось без коварства Одина: девы намололи вражеское войско, которое с моря вторглось в Данию. Морской конунг Мюсинг убил Фроди и завладел его богатствами — тогда кончился мир Фроди. Но победитель недолго торжествовал — алчность погубила и его. Мюсинг [2]взял Фенью и Менью на свой корабль; золота у него теперь было достаточно, и он велел великаншам молоть соль, считавшуюся большим богатством в средние века. Вновь рабыни принялись за работу, и вновь хозяин требовал от них без концы вращать жернова. Наконец соли стало столько, что корабль затонул, и все погибло в водовороте. С тех пор море стало соленым.

Этот миф опять заставляет нас вспомнить о конце золотого века, когда к богам пришли три вещие великанши — девы судьбы. Золотой век Фроди был прекращен благодаря козням Одина — он был богом распрей, а не мира, ведь ему нужно было пополнять дружину эйнхериев.

В одном скандинавском средневековом описании мира рассказывается даже, что когда Фроди состарился — иссякла его божественная сила, разразилась страшная буря. Затем солнце исчезло с неба, а земля задрожала так, что разрушились горы. Лишь одна огромная гора поднялась из земли, и тогда нарушились все предсказания. Этот рассказ сравнивают с описанием землетрясения и возникновением вулкана, но еще больше он напоминает описание грядущей гибели мира — судьбы богов. Нарушение предсказаний — это нарушение нормально текущего, размеренного времени, когда день сменяет ночь и лето — зима. Конец золотого века Фроди совпадал с мировой катастрофой.