Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Особенно оплакивали покойниц-подростков, уже просватанных, но не вышедших замуж, как Каллисту из Типасы в Мавритании, скончавшуюся шестнадцати лет и способную к замужеству (nuptura) [328]или невесту Миницию Марцеллу, которой, как пишет Плиний Младший [329], было двенадцать лет. Тот же автор упоминает двух сестер Гельвидий [330], которые умерли от родов, оставив девочек-сироток Часто упоминают такое трогательное перечисление подробностей: малыш Бластионий умер шести лет, девяти месяцев, четырнадцати дней и одного часа от рождения; он потерял мать в возрасте года и двадцати дней, а самой матери тогда было двадцать лет, тридцать дней и десять часов [331].

Покойницу, как и покойника, обряжали в последний путь и в самом лучшем уборе выставляли для прощания, окруженную плакальщицами. Затем ее несли на костер, а потом в последний приют у городской ограды (исключение было привилегией весталок). Тело несли в гробу (sandapila) на простых носилках (feretrum) без украшений, с четырьмя носильщиками, а желательно — в паланкине (lectica) того же типа, что употреблялся для дальних и ближних поездок в этой жизни. Он был гораздо тяжелее и требовал восьми носильщиков. Подобная торжественная сцена изображена на барельефе из Амитерна, хранящемся в Л'Акуиле, в Абруццском национальном музее, относящемся к концу Республики или началу Августовой эры. За покойницей следуют многочисленные музыканты: четыре флейтиста (tibicines), два горниста (cornicines) и один трубач (liticen), а плакальщицы с распущенными волосами бьют себя в грудь. После погребения или кремации — распространенность того и другого варьируется в зависимости от времени и социального слоя — следовало очистить присутствующих, справить по обряду тризну с установленными по обычаю блюдами, на девятый день принести жертву Манам, а впредь не забывать о годовщине смерти.

Монумент, под которым лежали останки покойной, мог быть родовым — существовать много поколений, — устроен специально для малой семьи, воздвигнут заблаговременно самой усопшей или, наконец, после смерти скорбящими родичами и друзьями, застигнутыми врасплох.

Так, близ Тарента долго можно было видеть гробницу двух любящих — Марка Плавция и Орестиллы. Она следовала за мужем, который командовал флотом, но в Таренте «заболела и умерла. Похоронная процессия принесла ее и возложила на костер. Приступив к церемонии возжигания благовоний и прощального поцелуя, Плавций вынул меч и бросился на него. Друзья положили его, как он был, в тоге и башмаках, рядом с женой и, забросав факелами, сожгли обоих. Там же для них построили и гробницу» [332]. Безутешный Цицерон после смерти Туллии долго искал для дочери достойное место: в римском саду положить ее или за городом? Рассматривали разные варианты, по одному из которых оратор должен был перещеголять Цезаря. В конце концов он выбрал одно из загородных поместий, куда часто приезжал. Там он и устроил дочери «памятное место» — именно таков точный смысл латинского monumentum.

Глава пятая

ДЕНЬ И ГОД

Календарь.В интересующую нас эпоху гражданские сутки юридически начинались в полночь [333]. На практике же часто считали, что день начинается на восходе солнца — с этого момента и начинался отсчет часов. В сутках было 24 часа (12 дневных и 12 ночных), но их продолжительность была не одинаковой. Хотя римляне были знакомы с приборами, измерявшими время (у вольноотпущенника Тримальхиона, считавшего себя человеком изысканного образа жизни, были водяные часы), их восприятие времени отличалось от нашего. Продолжительность часа зависела от светового дня, так что летом длиннее были дневные часы, а зимой — ночные.

Месяц делили на три части три опорных дня: календы (первый день месяца), ноны (пятый или седьмой) и иды (тринадцатый или пятнадцатый). Дата обозначалась названием одного из этих дней или через обратный отсчет от них, причем сами они включались в счет. Например, 14 марта называлось кануном мартовских ид, 2 мая — шестым днем до майских нон, 30 мая — третьим днем до июньских календ. Существовали дни, когда работа запрещалась — «праздничные» или «освященные»; они посвящались богам, а для людей считались в некотором роде неблагоприятными; запреты на ту или иную деятельность были весьма разнообразны, так что на деле полностью рабочими были только 232 дня, а позднее (после Юлия Цезаря) — 243. Кроме того, по традиции не работали по нундинам — каждый восьмой (включительно, то есть фактически каждый девятый) день месяца; он отводился для покупок и дружеских визитов.

До 46 г. до н. э. в году, согласно республиканскому календарю, введенному Нумой, было 355 дней. Год делился на 12 лунных месяцев, в которых было 28, 29 или 31 день. Поэтому для согласования с солнечным годом из 365 дней необходимо было каждые два года вставлять дополнительный двадцатидневный месяц — это входило в обязанности верховного понтифика. На деле видно, что в иные времена эти вставки проводились весьма нерегулярно, так что гражданский и религиозный год очень сильно расходился со сменой времен года. До 153 г. до н. э. год начинался в марте, чем и объясняется дошедшая до нас нумерация месяцев: сентябрь (September) тогда действительно был седьмым (septem) месяцем. В 46 г. до н. э. Цезарь, будучи диктатором и великим понтификом, чтобы догнать солнце, продлил год на 90 дней, а с 45 г. до н. э. ввел так называемый «юлианский» календарь из 365 дней — 12 месяцев, включавших 28, 30 или 31 день с «биссекстинами» (в греческой огласовке «високос») — днем, вставлявшимся каждые четыре года.

Все люди тогда обращали большое внимание на небесные явления — например затмения; по этим поводам приносили моления, хотя уже могли объяснить их и научно. Лунное затмение накануне битвы при Пидне (3 сентября, а в действительности 21 июня 168 г. до н. э.) или солнечное затмение на другой день после убийства Агриппины (30 апреля 59 г. н. э.) явно не считались случайными совпадениями.

Утро и туалет

Итак, начнем наш день вместе с римской матроной. Чаще всего она спала в одной комнате с мужем, но хорошим тоном считалось иметь отдельную спальню, как молоденькая жена Плиния Младшего Кальпурния — впрочем, тут скорее для его удобства. В спальне (cubicula [334]) почти не было мебели: кровать (часто в алькове) с подножием, иногда сундук, стул и ночной горшок Матрона, как и ее муж, спала в нижнем белье: набедренной повязке (subligare), нагрудной повязке или лифчике, рубашке. Вместе со всем городом она поднималась на рассвете, чтобы не терять светлого времени — к тому же при шуме на улице и в самом доме, где его поднимали убиравшиеся и выпекавшие хлеб рабы, спать было очень трудно. Но в богатых домах хозяйка все реже и реже сама наблюдала за этими работами, а только отдавала распоряжения — как в Риме, так и в деревне.

Дама быстро съедала легкий завтрак и до послеполуденной бани в термах или собственной купальне (lavatio) занималась продолжительным туалетом, пользуясь горшочками (matella) и зеркалами (specula). Она чистила зубы, чтобы сделать их белыми и крепкими, а также освежить дыхание — собственно, натирала их различными, подчас агрессивными веществами; делать это на людях не рекомендовалось. Если не было другого выхода, она вставляла искусственную челюсть, как Лекания, над которой смеялся Марциал: ведь над старухой с желтыми шатающимися зубами смеялись все. Зубной боли боялись и мужчины, и женщины; для борьбы с ней было множество средств. В некоторые из них входила белая или черная белена; содержащиеся в ней алкалоиды — гиоскамин и гиосцин — действительно обладали анальгетическими свойствами. Жевали корни белены, вымоченные в уксусе, полоскали рот теплым настоем ее побегов, вдыхали дым от обжаренных зерен, поливали больной зуб теплым соком, клали в рот мешочек с корнями или семенами и т. п.

вернуться

328

ILS, 8529а.

вернуться

329

Плиний Младший. Письма, V, 16, 2 (мы уже упоминали это письмо, говоря о брачном возрасте).

вернуться

330

330Плиний Младший. Письма, IV, 21 (FOS, 415–416).

вернуться

331

CIL, VI, 13602.

вернуться

332

Валерий Максим, IV, 6, 3.

вернуться

333

Дигесты, XLIV, 3, 15; XLI, 3, 6–7; Цензорин. О новогодиях, 25, 3.

вернуться

334

Впрочем, это слово, несмотря на этимологию (от cubare — лежать), означало не только спальню. Супружеские покои называли также греческим словом thalamus.

32
{"b":"145561","o":1}