– Ата!

– Слышать не хочу никаких возражений. К своему сожалению, должна признать, что, возможно, сама толком этого не знаю, но я как-то раз, подглядывала за Розамундой и Люком и могу предложить тебе…

– Перестань!

– Ну, знаешь ли, если ты вообще собираешься делать это, то лучше сделать хорошо, иначе, в чем смысл?

– Я знаю, как целоваться. – Джорджиана густо покраснела.

– Понятно. – Ата посмотрела на нее долгим знающим взглядом, каким матери смотрят на кающихся в проказах детей. – В таком случае, возможно, ты можешь рассказать мне, что происходит, когда мужчина обнимает тебя и…

– Определенно нет! Ата, мы не будем это обсуждать!

– Когда я собрала наше маленькое тайное общество, я надеялась создать узкий круг друзей, которые делились бы друг с другом самым сокровенным и вместе искали счастье. – Она опустила взгляд. – Но никто никогда не доверялся мне. Думаю, всем кажется, будто я слишком стара и мне уже не интересна романтика любви. Но на самом деле все прямо наоборот. Не испытав чего-то, ты всегда жаждешь этого.

– Ну, хорошо. Что вы хотите узнать?

На крошечном лице Аты появилась улыбка:

– Как ты чувствуешь себя, целуя человека, которого любишь всей душой?

Джорджиана осторожно покашляла.

– Разве вы с мистером Брауном не… – Она на мгновение замолчала, – или с покойным герцогом?

– Нет. Никогда. В нежном возрасте шестнадцати лет мне не позволяли оставаться с джентльменами наедине. А Люцифер… ну, нет… Я никогда не испытывала ничего подобного. – Пожилая леди выжидающе посмотрела на нее.

Джорджиана обдумала вопрос и тихо произнесла:

– Если вам когда-нибудь снилось, как вы летите… Пожалуй, это самое похожее ощущение. – Она посмотрела в окно. – Вообразите птенца, который сидит на краю обрыва и впервые видит мир – всего в шаге от зияющей пропасти внизу и прекрасных облаков вверху. Смотреть в глаза человеку, которого любишь, и потянуться к нему – поступок, требующий не меньше храбрости, чем прыжок птенца со скалы.

– А потом?

– А потом вы прыгаете и вдруг понимаете: вы не одни. Вы летите с кем-то, кто баюкает вас на руках, уводя вас от камней внизу к облакам на небесах. – Она взяла Ату за руки. – И вам не хочется отпускать его. Вам хочется, чтобы он держал вас вечно. Вам хочется прилипнуть к нему и тоже уберечь его от падения. И подняться с ним выше облаков, под теплые лучи солнца.

Повисла долгая пауза. Наконец Джорджиана подняла глаза и встретилась с Атой взглядом. По лицу пожилой леди текли слезы.

– Джорджиана, беги к нему. Беги к нему сейчас же, пока еще не поздно. Не повторяй моей ошибки. Пожалуйста. Улетай с ним.

– В Шотландию? – потрясенно переспросил Куинн, вернувшийся в господский дом, – Джорджиана уехала в Шотландию?

– Да, милорд. Ее светлость выразилась предельно ясно, она поручила мне уведомить вас о ее отбытии в северный край. Она сказала, что оставила бы записку, но не могла больше терять ни минуты – ее ждал джентльмен, и уже темнело.

– Что? – Холодные щупальца страха сжали его позвоночник не слабее, чем он – руку лакея. – Что еще она сказала?

– Что пошлет письмо, как только пересечет границу – как только они достигнут Гретна-Грин.

Гретна-Грин. Он смутно припомнил – Майлз Лэнгдон на приеме в Трихэллоу предлагал увезти Джорджиану в Гретна-Грин. Дьявол и тысяча чертей! Она же не настолько безрассудна.

Он услышал какой-то шум, обернулся и увидел Ату, державшую книгу и осторожно спускавшуюся по лестнице на своих опасно высоких каблуках. В три длинных шага он преодолел разделявшее их расстояние и сжал ее маленькие руки:

– Как вы могли позволить Джорджиане уехать?

– Знаете, Куинн, – ответила Ата, в своей обычной всезнающей манере, так напоминавшей о ее проклятом внуке, – вы мне всегда нравились. И вы всегда казались мне умным. Но, несмотря на весь ваш выдающийся интеллект, вы чувствительны не более всех прочих мужчин. А значит, проницательны не более кирпича.

– Когда они уехали? Возможно, я успею их догнать. – Птенец в кармане его сюртука пискнул.

– А это что за звук? И почему ваш сюртук изодран в клочья?

– Не важно. Отвечайте на мой вопрос, – продолжал настаивать Куинн. – Ата, пожалуйста, умоляю вас.

– Если я отвечу, вы обещаете не загубить все дело? Вы прислушаетесь к ней, наконец? Вы пообещаете сделать ее счастливой? Вы пообещаете набраться храбрости спрыгнуть с ней с этой скалы и унести ее к облакам и…

Птенец неожиданно высунул голову из кармана.

Глаза Аты стали круглыми.

– Неужели это птенец сокола? – И она расхохоталась. Уголки ее глаз стали мокрыми.

Куинн встряхнул Ату, боясь причинить ей боль. У него нет времени на ее нелепые шутки.

– Хорошо, хорошо. Я скажу вам. Уехала Грейс, а вовсе не Джорджиана. Мистер Браун забрал с собой Грейс в Шотландию.

Куинн облегченно вздохнул. Впервые за последние несколько минут он почувствовал себя спокойно.

– Простите. Надеюсь, я не причинил вам боли. Видите ли…

– Я вижу прекрасно, молодой человек. Вижу мужчину, которому скоро понадобятся все его дипломатические способности.

– Чем скорее вы скажете мне, где Джорджиана, тем скорее я смогу отправиться за Грейс.

– Нет. Я запрещаю вам следовать за графиней. Грейс изменила свое решение и больше не хочет выходить за вас. Она пришла к выводу, что вы друг другу не подходите. Она отказалась от своих намерений.

– Но я все равно поеду за ней, Ата. Я не хочу причинять ей боль.

Ата наклонила голову набок.

– Посмотрим, Куинн. Но сейчас, думаю, держаться на расстоянии лучше всего. Расстояние и время, вот лучшее решение. А потом мы с вами решим, как поступить.

– Мы возьмем фаэтон.

– Мне разрешат вести? – спросила Ата без всякой паузы.

– Если вы согласитесь отправиться пораньше.

– Если вы настаиваете.

Она широко улыбнулась и потянулась к птенцу.

– Какой милый.

Птенец ее клюнул.

– Ой! Глупое создание, я не могу позволить себе потерять вторую руку. А я-то уже подумывала познакомить тебя с моей канарейкой.

– Думаю, он скорее съел бы вашу канарейку. Ата, где Джорджиана?

Ата пососала палец и шаловливо улыбнулась:

– Я как раз читала одно замечательное стихотворение моего любимого поэта. Думаю, вам оно поможет. Видите ли, я пообещала Джорджиане не говорить вам, где она – ей хочется побыть одной. Она невозможно упряма, – Ата откашлялась, – но, к счастью, я не обещала не подсказывать.

Он схватил предложенную Атой книгу и раскрыл на отмеченной странице.

Она не приходит в полуденный зной,

Когда ярки цветы.

Она не приходит светлой порой –

Она приходит с ночной звездой

В мерцанье свечи, под рокот волны…

Тогда оживают мечты.

Джорджиана поднялась с соломенного матраса в стеклянном павильоне посреди озера Ло-Пул и откинула одеяло. Она надеялась найти здесь хоть немного покоя. Было уже слишком поздно возвращаться в Трихэллоу, когда она ушла от Аты. Но хотя бы здесь он ее не найдет. Ей не придется снова испытать унижение.

Джорджиана встала и подошла к одной из стеклянных граней павильона. Она наблюдала, как над темными водами озера клубится туман. Ползучая мгла в холодной ночи, полной сверкающих звезд, обещала иней утром. Первый иней этой осенью, и Джорджиана радовалась, что будет ему свидетелем. Ее любимое место обратится в белую, загадочную страну.

Она обхватила себя руками и – в последний раз – представила себе, как он плывет к ней. Ее любимая греза – Куинн, плывущий к ней на лодке – поддерживала ее все эти годы. Но теперь она понимала – это была всего лишь глупая фантазия.

Ей больше не нужны мечты, чтобы быть счастливой. Последние две недели доказали это. У нее есть прекрасное поместье, которое она перестроит и сделает еще более процветающим, и она вернет ему долг. И потом выкинет все эти бесконечные списки.