– Ваше здоровье, джентльмены.

– Мы определенно не будем пить за твое, – пробормотал герцог.

Губы мистера Брауна дрогнули.

– Люк, я никогда не видел тебя столь суровым и не готовым прощать, – произнес он. – Но с другой стороны, я заметил, что когда кто-то встречается со своим зеркальным отражением, то между ними неизбежно возникает сильнейшая неприязнь.

Люк подавился бренди:

– Если ты осмеливаешься предположить, что я хоть чем-то похож на этого щеголя-дипломата, я буду вынужден убить тебя. После того как убью его. – Герцог наконец перестал сдерживать гнев и быстро пересек разделявшее его с Куинном пространство. – Элсмир, почему вы решили, что я буду спокойно смотреть, как вы играете привязанностью Грейс Шеффи, бесчестя в то же время вдову своего кузена? Вы жалкий пес, прячущийся под пышным убранством. – Люк достал из кармана перчатки. – И, поскольку Энтони Фортескью нет здесь, чтобы защитить честь его жены, я вынужден сделать это за него.

Куинн окаменел.

Мистер Браун прекратил смеяться:

– Люк?

– Ты будешь отрицать это, Элсмир?

– Нет.

– Итак?

Честь заставила Куинна промолчать.

Хелстон бросил ему в лицо перчатки.

– Пистолеты или шпаги?

Мистер Браун откашлялся и посмотрел на Куинна.

– Итак, друг мой, похоже, вас есть, с чем поздравить. С кем из девушек вы предстанете перед алтарем, прежде чем вас убьют?

– Шпаги, – глухо ответил Куинн.

– Отвечай на вопрос Брауни, ублюдок.

Он с трудом удержался от того, чтобы ударить Хелстона, но желание покалечить себя было еще сильнее.

– Грейс – но я должен выполнить обещание не оповещать никого об этом еще несколько недель.

– А Джорджиана?! – выкрикнул Хелстон.

Куинн помолчал, сжав руки за спиной:

– Я вынужден попросить вашей помощи.

– Что? – Хелстон, казалось, готов был взорваться. – Ты думаешь, меня можно уговорить помочь тебе?

– Подожди, Люк. Выслушай его, – попросил мистер Браун. – Здесь явно кроется что-то еще, чего ты не знаешь.

– Меня это не волнует. Единственный вопрос – как поступить с его телом, когда мы его прикончим.

Куинн взвесил все возможные варианты и не смог придумать план, не требующий помощи герцога:

– Она не примет то, что я хочу предложить, – тихо произнес он.

Наконец-то наступила благословенная тишина.

– Я нашел для нее подходящий участок на берегу моря в Годри-Тауэнс. Рядом находится второй, поменьше. Я знаю, что она интересовалась маленьким, поскольку видел, как она внимательно читала документы на него. Этим утром я купил для нее большее из поместий и меньшее – для ее родителей. Вместе в них насчитывается несколько сотен акров пастбищ и пригодной для обработки земли, а также несколько акров леса. Рядом находится хорошая мельница – мельница Трихэллоу – и…

– Боже мой, – прошептал мистер Браун, – он просто пошел и купил для нее Трихэллоу. Это одно из наиболее преуспевающих поместий во всем Сент-Ивсе. Да, главный дом нуждается в небольшом ремонте – в нем никто не живет уже много лет, с тех пор как без всяких причин умер граф Кроуден. Это необычайно…

– Я же сказал, не снисходи до него, Брауни, – грубо перебил Хелстон.

– Как я уже сказал, она не примет от меня этот участок. Я хочу попросить вас, – Куинн заставил себя расслабиться, – сказать, что вы организовали все это. Я уверен, Хелстон, вы придумаете подходящую причину. Честно говоря, меня не волнуют детали вашей речи. Я сумел преодолеть юридические преграды и заполучил ее имя на документах. Меньшее поместье, которое потом перейдет брату Джорджианы, Грейсону Уайлду, записано на имя мистера Уайлда.

Хелстон с отвращением обернулся к мистеру Брауну:

– Посмотри на него, Брауни. Перед тобой человек, готовый заплатить всем, только бы сохранить свою задницу. – После этого герцог повернулся к Куинну: – Полагаю, вы считаете, это освободит вас от обязанности прожевать металл перед завтраком?

– Я нахожу невозможным лишить вас удовольствия наслаждаться вашей выдуманной реальностью, Хелстон.

– Ну-ну, ребята, – пробормотал мистер Браун, – если вы думаете, что я позволю кому-либо из вас близко подойти к пистолету или шпаге, вы выжили из ума. Вы двое, возможно, вспыльчивые юнцы, но я-то практичный, старый человек, который всегда думает о последствиях. – Он почесал лысый затылок. – Люк, твоя бабушка зажарит мою печень на ужин, если я позволю вам хотя бы приблизиться к дуэльной площадке. – Брауни, ты еще больший трус, чем он.

– Ты абсолютно прав.

Хелстон снова перевел взгляд на Куинна:

– Если чувства Джорджианы или Грейс пострадают, я выслежу вас и…

Куинн устало поднял руку:

– Так вы готовы встретиться с мистером Уайлдом и Джорджианой и обсудить передачу имущества или нет?

– Похоже, мне не оставили особого выбора. – Хелстон протянул руку за документами. – Я просмотрю их и встречусь с Уайлдами завтра утром.

– Им не стоит торопиться с переездом до конца месяца, – продолжил Куинн. – Я приказал провести там некоторые работы.

– Пойдем, Брауни, – произнес Люк, направляясь к двери. – Возможно, моя бабушка позволит тебе процеживать ее чай, если ты хорошо попросишь. Достать тебе женский чепец и передник?

– Смейся, сколько хочешь, парень. Я сорок лет учился правильно ухаживать за твоей бабушкой, и у меня нет еще сорока, чтобы снова заработать ее благосклонность, если я ее потеряю. – Брауни усмехнулся. – И возможно, ты забыл – если я застану ее в подходящем настроении, она, может быть, даже поделится со мной арманьяком.

– На твоем месте, старина, я бы на это не рассчитывал.

Куинн выбросил забытую сигару. Оставалось надеяться, что Люк Сент-Обин способен убедительно лгать, когда возникает необходимость. Нехотя он признался себе – вероятно, на этого варвара можно положиться. Более того, Люк Сент-Обин, похоже, один из немногих людей, которым он может верить во всем, чертовом мире. Вот и еще одно доказательство беспорядка, творящегося во вселенной.

– Джорджиана, ты же знаешь, тебе не нужно теперь все это проверять, – сказала ее мать две недели спустя. Она вытащила стебелек из волос дочери.

– Мне нравится работать в поместье. Это помогает успокоиться. Единственное знакомое занятие среди всех изменений. – Джорджиана вдохнула запах розы Каролины, которую она нашла у порога дома, вернувшись с полей.

– Понимаю, милая. Я сама еле сдерживаюсь порой.

Мать отвлеченно погладила ее по голове и достала из передника конверт:

– Лакей принес утром письмо от Грейсона. Он наконец получил разрешение отправиться домой на побывку. Его корабль прибудет в Портсмут. Господь знает, когда точно, но прибудет.

Сердце Джорджианы радостно забилось. Хотя бы одно, пусть маленькое, из ее желаний сбылось. Она поставила цветок в вазу, полную роз, всегда теперь стоявшую в ее комнате.

Мать коснулась вазы.

– Майлз Лэнгдон был чрезвычайно любезным и постоянным другом тебе в последнее время, не так ли?

– Мама, – ответила ей Джорджиана, – не надо ничего пытаться углядеть в этом. Я знаю его всю жизнь, и он всегда был чрезвычайно добр.

– Однако, милая, мне кажется, в последнее время он проникся к тебе особой приязнью. – Мать переставила вазу на маленький туалетный столик и постучала по скамье. – Иди сюда, я поправлю твои волосы.

– В этом нет никакой необходимости.

– Не соглашусь. Ты должна произвести хорошее впечатление на слуг, которых мы собираемся нанимать.

– Мама, все это так глупо. Я до сих пор не могу смириться с папиным договором с герцогом. Я уверена, Люк Сент-Обин добавил абсурдное количество денег к тому, что Куинн выделил отцу. И все из-за моей дружбы с Розамундой и Атой.

– И он может себе это позволить, милая. Великие люди проигрывают такие деньги за ночь, которые наша семья не заработает и за три жизни. Ты не должна чувствовать себя виноватой. Герцог получит большую часть платы от арендаторов в Трихэллоу, не забывай. Если твой отец согласился на сделку, значит, все честно – ты-то должна это понимать. И она действительно понимала это. Отец был еще более совестлив, чем она. Но Джорджиана все равно чувствовала себя неуютно.