Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Ладно.

Отправились они с женой в тундру. Муж спрятался в зарослях. Жена тоже. Но спрятались не вместе, а по отдельности, в зарослях, на берегу реки.

Вдруг громкие голоса вдалеке послышались. Очень много врагов из-за хребта появилось. Стал песец усердно хозяйничать.

Подступило вражеское войско к дому. Спрашивают у песца враги:

— Где Ёнавъёчгын?

Песец отвечает:

— Не знаю? А кто такой Ёнавъёчгын? Каков из себя?

— Говори скорее! Где Ёнавъёчгын? Если не скажешь, мы тебя кнутом побьем!

— Да не знаю я, кто такой Ёнавъёчгын!

— А чей же это дом?

— Как это чей? Мой! У меня тоже дом есть, — говорит песец.

Затем песец говорит:

— Давайте я вам лучше вкусного мяса сварю. Давно у меня таких хороших гостей не было! А вы пока поспите!

— Ну что ж, пожалуй, поспим, — говорят враги.

Как только уснули они в доме Енавъёчгына, начал песец дом со всех сторон поджигать. Загорелся дом, запылал. А песец громко так голосит:

— Ёнавъёчгын! Горят твои враги, пылают!

Выскочил Ёнавъёчгын из зарослей и прибежал. А у врагов уже все жилы скрючились. Некоторые так и сгорели, не проснувшись.

Вот как песец обманул врагов. Он им нарочно сказал: «Вкусного мяса сварю вам, давно таких хороших гостей не было». Конец.

58. Женщина с мячом

Рассказал Уватагын (см. прим. к № 56); зап. и пер. П. Я. Скорик. Публикуется впервые.

Миссию культурного героя, возвращающего людям солнце и луну, а этом мифическом предании исполняет человек. В большинстве же других мифов о происхождении света, солнца и луны культурными героями выступают птицы — ворон и трясогузка (Богораз, 1900, № 49–52, 57) и звери (заяц — Эск. ск., стр. 40). Сюжет возвращения солнца имеет многочисленные параллели в сказаниях о вороне также у индейцев Северной Америки (см. Мелетииский, 1959, стр. 92).

Говорят, женщина одна жила. Большой дом у женщины был, хороший. Не работала она. Вся ее работа была — в мяч играть. Поспит женщина, утром проснется, поест и говорит:

— Ну вот, я и готова, можно идти. Хороший у меня мяч, большой!

Выйдет. Станет мяч пинать. Весь день в мяч играет. Устанет, в дом идет отдохнуть.

Вот раз подумала женщина: «Ох, из чего же мне мяч новый сделать? Только, наверное, не сумею я. Да нет, пожалуй, сумею, потому что я ведь не здешняя, я ведь хорошая, лунная!»

И вот взяла она луну, взяла солнце и сделала мяч. Солнце с одной стороны, луна — с другой 127. Готов мяч, только нет в нем ничего, пустой. Говорит женщина:

— Чем же мне наполнить мой мяч, такой большой и красивый!

Вышла, посмотрела вверх и говорит:

— Чем же еще наполнить мой мяч? Вот и наполню всем этим. Все звезды с неба возьму!

Собрала все звезды с неба. Вошла в дом. Взяла мяч. Насыпала внутрь звезд. Зашила мяч. Кончила дело, вышла. А на небе ни звезд, ни луны, ни солнца нет. Темно везде. Говорит, женщина:

— А ну-ка, брошу я свой мяч вверх!

Бросила. Сразу светло стало. Упал мяч — опять темнота кругом. Подбросит мяч — светло, поймает — темно. Кончила играть, взяла мяч, в дом пошла. Мяч с собой взяла. Такая кругом тьма стала, хоть глаз выколи!

Страшно людям стало. Мужчины говорят:

— Как же так? Где солнце? Где луна и звезды?

Один мужчина инчоунский 128задумался. Говорит:

— Отправлюсь-ка я в путь на собаках, на собачьей упряжке!

Погрузил на нарту два мешка из целых нерпичьих шкур, наполненных жиром, собак запряг. Взял бревно — длинное, толстое. Говорит:

— Вон что делается! Весь народ мрет, потому что солнца: нет, луны и звезд нет. Поеду-ка я в Лорино 129. Хоть сестру, которая там живёт, проведаю.

Отправился. Макнет в жир бревно, подожжет, и горит свеча, дорогу освещает. А ветра совсем нет. Ну и безветрие! Так он всю дорогу макал бревно в жир.

Вот уже полпути проехал.

Увидела его женщина с мячом и говорит:

— Вот так мужчина! Какой умный! Зажег свечу и едет! Сейчас выйду — жалко мне этого мужчину!

Захватила с собой мяч и вышла. Подбросила мяч вверх. Вдруг кругом светло стало.

Испугался едущий в Лорино мужчина. А потом говорит:

— Вот так-так! Думаем, куда это солнце делось, куда луна и звезды подевались? А оказывается, вон оно что! Ну и женщина! Откуда она взялась? Весь народ хочет погубить. Что мне с ней сделать? Хорошо бы мяч у нее отнять!

Поехал к ней. Женщина снова в дом вошла. Опять темно стало. Подъехал мужчина к дому, говорит:

— Ну-ка, женщина, выходи!

Женщина отвечает:

— Не выйду!

Мужчина говорит:

— Нет уж, выходи!

Женщина снова отвечает:

— Не выйду!

Взял мужчина каменный нож. Вошел. Схватил женщину, говорит:

— Сейчас я тебя убью! Какая ты плохая! Весь народ из-за тебя погибает. Сейчас убью!

— Не убивай!

— Убью!

Испугалась женщина, говорит:

— Ладно, брошу я этот мяч!

Мужчина говорит:

— Тогда не убью! Пойдем!

Вышли. Бросила женщина мяч на землю. Мужчина говорит ей:

— Нет, ты вверх бросай! Что ты сделала с солнцем, луной и звездами? Разрежь-ка мяч и бросай!

Женщина говорит:

— Ой, ой, ой! Осталась я без мяча!

Заплакала.

Бросил мужчина мяч высоко вверх. Только и сказал цри этом: «Эгэ».

Сразу стало светло.

Мужчина говорит:

— Больше так не делай!

Женщина отвечает:

— Ладно. Не буду делать больше так.

Отправился инчоунский мужчина домой. Обрадовались все люди. А женщина с тех пор все шила и шила. Сошьет мяч — солнце, луну и звезды на нем вышьет. Много мячей сшила. Все.

59. Образование пролива

Рассказал в 1948 г. житель сел. Яндагай Чукотского р-на Пакайка, 62 лет; зап. и пер П. Я. Скорик. Публикуется впервые.

Указание на собственное имя героя космогонического предания (здесь — Тэпкалин) является редким исключением для этого жанра устного творчества палеоазиатов.

В эскимосском предании «Канак и орлы» (Ск. нар. Сев., стр. 524) дается другая версия о происхождении островов в Беринговом проливе: орлы-великаны и Канак с сыном, упавшие в результате поединка в море, превратились в острова и рифы.

Говорят, в прошлом, когда еще европейцев не знали, острова Инетлин и Имегелин одним островом были. Возвышались на том острове две горы, а между ними шла маленькая протока, через которую китовые позвонки для перехода были переброшены.

На том острове эскимосы жили. Много моржей и нерп добывали. Некоторые в тундре у хозяев оленей пасли.

Самый богатый хозяин был Тэпкэлин. Сильный был и удачливый. Много пищи имел. Погреб у него всегда был мясом заполнен. Они жили одни с женой.

Однажды летом охотился Тэпкэлин в каяке. Погода была очень хорошая. Вокруг то и дело выныривали нерпы. Но Тэпкэлин не гарпунил их. Ждал, когда лахтаки появятся. Не дождавшись лахтаков, дальше в открытое море направился. Скоро уже селение на берегу едва виднелось. Остановился Тэпкэлин, стал ждать, когда лахтаки появятся. Через некоторое время впереди большой лахтак показался. Совсем близко вынырнул. Тэпкэлин сразу бросил в него гарпун. Наконечник гарпуна прямо в шею лахтаку вошел. Тэпкэлин быстро спустил на воду пузырь. Нырнул лахтак, а пузырь не пускает. Поплыл Тэпкэлин вслед за лахтаком. Стал лахтак постепенно силы терять. Наконец подтянул Тэпкэлин ослабевшего лахтаха к каяку и закрепил на пузыре.

Солнце уже спускалось. Темнеть стало. Тэпкэлин к берегу заспешил. Солнце село, когда он еще далеко в море был.

Вдруг выскочил из воды какой-то зверь и впился когтями Тэпкэлину в спину. Не смог Тэпкэлин оторвать его от спины. Стал к берегу изо всех сил грести. А зверь давай кухлянку царапать. Тэпкэлин еще сильнее заторопился. Разорвал зверь кухлянку, до спины добрался, стал кожу когтями рвать. Тэпкэлин от боли чуть не упустил весло.

вернуться

127

Изображение солнца на ручных мячах у чукчей и азиатских эскимосов связано с мифами о похищении и возвращении небесных светил.

вернуться

128

Инчоунский — от чукотского названия селения Инчувин, восходящего к эскимосскому названию этой местности — Инсигвик.

вернуться

129

Лорино — русская адаптация чукотского названия сел. Лурэн («Видимое жилье»).

60
{"b":"144411","o":1}