— Вот когда ты стал задумываться, не суждено ли тебе превратиться в Цербера, — заключила Аделаида. — А это, в свою очередь, каким-то причудливым образом навело тебя на мысль, что истинной причиной смерти твоей жены и ребенка было семейное проклятие.

— Возможно.

— Наверное, мне не следует задавать этот вопрос, но я должна. Ребенок был твой?

— Нет. В конце Ровена мне призналась. Она чувствовала, что умирает, и, думаю, хотела перед смертью облегчить совесть. И еще она считала, что если я буду знать, что ребенок был от другого мужчины, то не буду скорбеть о потере.

— Но, конечно, ты скорбел. Ты скорбел о потере их обоих, и о потере дружбы с Беном. Они все были твоей семьей, другой у тебя не было. Более того, это была уже вторая семья, которую ты потерял. Неудивительно, что ты стал так серьезно относиться к этому проклятию.

«И неудивительно, что ты убедил себя, что не сумел защитить семью», — добавила она про себя. Гриффин еще немного отпил из кружки.

— Тебе не кажется, что наш разговор стал нагонять тоску?

— Да, действительно, — мягко согласилась Аделаида. — Хочешь сменить тему?

— Думаю, это мудрая мысль.

— Только еще одно, прежде чем мы сменим тему, — сказала она. — Я должна это знать. Что случилось с Беном?

Гриффин медленно улыбнулся ледяной улыбкой.

— А ты как думаешь, что с ним случилось?

Она наморщила носик.

— Если ты намекаешь, что убил его в отместку за предательство, то напрасно тратишь время. В это я ни на минуту не поверю.

— А все остальные верят. — Мрачная улыбка исчезла с его лица. Гриффин казался немного недовольным собой. — Кажется, я теряю хватку. Это плохой знак.

Аделаида терпеливо объяснила:

— Гриффин, я знаю, что ты не убивал Бена, потому что ты был поглощен обвинением самого себя в том, что случилось. Так что же стало с твоим другом?

— Ну, нам обоим сразу стало ясно, что эта ситуация сильно повлияла на наше деловое партнерство, не говоря уже о дружбе, — сказал Гриффин. — На похоронах Бен спросил, собираюсь ли я перерезать ему горло. Я сказал, что не собираюсь. Тогда он сообщил, что намерен переехать в Австралию. Мы оба согласились, что это блестящая идея. Через неделю он отплыл на корабле.

— Я рада.

— Однако это довольно скучная концовка сказки, тебе не кажется?

— Ты же криминальный лорд, в твоей жизни и без того достаточно действия и приключений. Немного скуки время от времени не помешает.

— А как же аналогия с королем Артуром?

— Насколько я помню, Артур не убивал Ланселота. Кажется, он просто уволил его со службы при дворе. Как знать, может, Ланселот уплыл в Австралию.

На ужин они взяли кое-что из продуктов, которые им упаковала миссис Тревельян: хлеб, сыр, соленья и вареные яйца. Обнаружилась и бутылка вина — Гриффин прихватил ее из подвала перед тем, как они спустились в подземный тоннель. Появление бутылки вина Аделаиду позабавило:

— Кажется, будто ты взмахнул волшебной палочкой. — Она посмотрела на Гриффина поверх бокала с вином, ее глаза искрились. — При помощи простой бутылки вина ты превратил наше небольшое приключение в пикник. Как тебе вообще пришло в голову ее прихватить?

— У меня есть кое-какой опыт в этом деле, — ответил он. — Жизнь в укрытии никогда не отличается комфортом, но в том, чтобы эта ситуация становилась совершенно нецивилизованной, нет никакой необходимости.

— Я это запомню.

Аделаида положила на тонкий ломтик сыра маринованный огурец, поместила сыр с огурцом на кусок хлеба и откусила. Гриффин как завороженный наблюдал за тем, как она ест. Аделаида ела с аппетитом, даже с воодушевлением, и это вызвало в нем глубокий отклик. Впрочем, его всегда возбуждало уже само ее присутствие рядом, такой же эффект производили даже просто мысли о ней. И несмотря на все случившееся, какая-то часть его сознания непрестанно думала о том, каково было сжимать в объятиях ее мягкое, теплое тело.

— Не могу не отметить, что ты как будто очень неплохо приспособилась к бедному приюту, который я предоставил. Многим дамам на твоем месте давно бы уже понадобились нюхательные соли.

Аделаида улыбнулась.

— Как и у тебя, у меня есть некоторый опыт в этой области, и мои временные жилища часто бывали более спартанскими. — Она огляделась с явно удовлетворенным видом. — У нас есть крыша над головой и туалет.

— А ты чего ожидала?

Она изящно пожала одним плечом.

— Какую-нибудь пещеру или, может быть, заброшенный подвал.

— А зачем тебе приходилось прятаться в укрытие?

— Ну, обычно дело бывало не столько в том, что нужно куда-то спрятаться, — сказала она с рассудительным видом, — чаще вопрос стоял так, что необходимо быстро покинуть город под покровом ночи. И я должна признаться, по крайней мере в одном памятном случае, делать это приходилось целиком по моей вине.

Гриффин взял нож и отрезал еще один ломоть хлеба.

— Жду с нетерпением, когда ты расскажешь эту историю.

— Моей первой должностью была работа ассистенткой медиума по имени миссис Пек.

— Такого таланта, как способность разговаривать с духами умерших, не существует, — заметил Гриффин и откусил кусок хлеба. — Следовательно, не существует и настоящих медиумов.

— Да, я знаю. Но ты не представляешь, как много людей готовы поверить, что такая способность существует. Общение с духами — очень прибыльный бизнес. С миссис Пек я познакомилась на пароходе, когда плыла в Нью-Йорк, Начинала я как ее ассистентка, но когда она поняла, что у меня в самом деле есть некоторые паранормальные способности, она изменила и представление, и расценки. Я стала Мистической Зорой.

— Странное сценическое имя.

— Я тоже так думала. Я взяла его из одного сенсационного романа. Я демонстрировала поразительные психические способности, а за отдельную немалую плату были частные сеансы. Я анализировала энергию клиента и давала практические советы. У меня это довольно неплохо получалось. Но иногда я допускала самую большую ошибку, которую можно совершить в шоу-бизнесе: я говорила людям то, что они не желали слышать.

Гриффин взял ломтик сыра.

— Это в любой профессии ошибка.

— Я усвоила этот урок на собственном опыте. Был случай, когда я сказала женщине, что ее муж — жестокое животное, что он ее уже несколько раз бил и, вероятно, когда-нибудь убьет в порыве гнева. Когда жена исчезла, муж обвинил в этом меня. Вот и получилось, что у меня и миссис Пек возникла необходимость спешно покинуть город.

— Ее муж пытался тебя преследовать?

— Боюсь, он был не в состоянии это делать. После последнего представления он на меня напал. У меня не оставалось другого выхода, кроме как погрузить его в очень глубокий сон. И когда я его усыпила, по-видимому, с его сознанием что-то произошло. В тот момент я была в ужасе и, должно быть, использовала больше энергии, чем было необходимо. Как бы то ни было, когда он проснулся, все решили, что у него был удар. Он так окончательно и не поправился.

— А его жена?

Аделаида чуть заметно улыбнулась:

— Думаю, она вернулась позаботиться, чтобы ее бедному, прикованному к постели супругу был обеспечен должный уход вплоть до его кончины в положенный срок. Ему понадобилось десять дней на то, чтобы отбыть в мир иной. Подозреваю, что леди ему в этом поспособствовала, возможно, при помощи дозы мышьяка. После его смерти его состояние перешло к ней.

— Счастливый конец.

Аделаида с хрустом съела еще один маринованный огурчик.

— Они такого вкуса, какой я больше всего люблю.

— А как ты оказалась в шоу «Дикий Запад»?

— В течение следующих нескольких лет мы с миссис Пек очень хорошо зарабатывали. В конце концов она решила уйти на покой и обосновалась в Чикаго. А я поехала со своим выступлением на запад и заработала еще больше. В Сан-Франциско на одном из моих представлений побывал Монти Мур. После представления он зашел в мою гримерную и предложил присоединиться к его шоу «Дикий Запад». Поначалу я отклонила его предложение, ведь я прекрасно существовала сама по себе. Но когда он пообещал сделать меня полноправным партнером шоу, я приняла предложение. Его шоу было невероятно популярно, но он думал, что оно станет еще популярнее, если добавить в него несколько номеров с демонстрацией психического таланта. И он оказался прав.