— Спрашивайте.

— Мне всегда было непонятно одно из обстоятельств, сопутствовавших смерти ваших родителей, — сказал Калеб.

— Какое?

— Почему вы в ту ночь исчезли?

— Разве это не очевидно?

— Нет.

— Я подумал, что за убийством моих родителей и кражей Лампы стоит «Аркейн», и мне показалось вполне логичным предположить, что общество пришлет кого-то, чтобы убрать и меня. Я решил, что моя единственная надежда — скрыться, раствориться на улицах Лондона.

Калеб одобрительно присвистнул.

— Уинтерс, я восхищаюсь ходом вашей мысли! Знаете, я думаю, вы — единственный человек из всех, кого мне доводилось встречать, кто так же, как и я, питает склонность к теориям заговоров. Почему вы так уверены, что ваших родителей убили? По общему мнению, это был трагический случай убийства и самоубийства.

— Мой отец никогда бы не убил мою мать и сам бы не застрелился, уж во всяком случае, не из-за финансовых проблем. У него был талант зарабатывать деньги. Он лучше других знал, что сможет легко восстановить потерянное и расплатиться с кредиторами. В том, что произошло в ту ночь, у меня не было никаких сомнений.

— Понятно.

По голосу Калеба было слышно, что он заинтригован.

— Недавно миссис Пайн с помощью своего таланта подтвердила мою теорию. Она определила присутствие убийцы на месте преступления.

— Через столько лет?

— Как она сказала, убийца всегда оставляет пятно, по крайней мере энергетическое.

— Агентство «Джонс и Джонс» занимается сейчас расследованием преступлений, — сказал Калеб. — Не вижу причин, почему бы нам не взяться за несколько старых дел наряду с новыми.

— В данном случае речь идет не о двух разных делах. Убийство моих родителей связано с тем, что происходит сейчас.

— Право, Уинтерс, я искренне восхищаюсь вашими мыслительными процессами. Я согласен, совпадений не бывает. Как приятно разговаривать с человеком, который не считает меня полусумасшедшим.

Гриффин покосился на Калеба.

— Джонс, а откуда вы знаете, что вы в здравом уме?

— Все очень просто. Всякий раз, когда у меня возникают сомнения, я спрашиваю жену.

Дверца экипажа открылась, и из него выглянули Люсинда и Аделаида.

— Дорогая, — сказал Калеб, — мистер Уинтерс хотел бы, чтобы ты осмотрела этот контейнер.

Он протянул Люсинде металлический шар. Люсинда взяла шар. Гриффин почувствовал движение энергии в атмосфере и понял, что миссис Джонс только что включила свое паранормальное восприятие. Из кареты донеслось возмущенное «О!».

— Мой папоротник! — воскликнула Люсинда. — Газ, находившийся в этом контейнере, был приготовлен с использованием моего папоротника Ameliopteris amazonensis! Его украли из моей оранжереи.

— Это объясняет некоторые вещи, — сказал Калеб. — Бэзил Халси нашел себе нового покровителя.

Все четверо сидели в экипаже Джонсов. Аделаида подумала, что четверым здесь тесновато. Более того, когда в таком тесном пространстве собрались четыре человека с паранормальными способностями, было просто невозможно игнорировать уровень энергии в атмосфере. Энергия незримо мерцала в воздухе, хотя все четверо тщательно следили за тем, чтобы не раскрывать свои способности полностью.

— «Джонс и Джонс» — агентство паранормальных расследований, — объяснял Калеб. — Любой член общества может обратиться к нам со своим делом. Но главное, для чего было создано наше агентство, — это противодействие силе новой опасной подпольной организации.

— Что это за подпольная организация? — поинтересовалась Аделаида.

— Заговорщики именуют себя членами «Изумрудного стола», — сказал Калеб. — Мы полагаем, что структура организации состоит из нескольких кругов или ячеек. Два круга мы разгромили, но пока не смогли вычислить их лидеров. Люди, с которыми нам приходится иметь дело, — современные алхимики. Они помешаны на секретности.

Аделаида нахмурилась.

— Мистер Джонс, мы живем в современную эпоху, в наше время всем известно, что алхимия — это ерунда.

Все трое посмотрели на нее.

— Не следует забывать, что великий Ньютон очень серьезно изучал алхимию, — вежливо сказала Люсинда.

— Конечно, он обладал блестящим умом, — сказала Аделаида, — но ведь он жил в семнадцатом веке.

— Сильвестр Джонс и Николас Уинтерс — тоже, — пробурчал Калеб. — И нам до сих пор приходится иметь дело с последствиями их алхимических экспериментов.

Аделаида прочистила горло.

— Я вас поняла, мистер Джонс. Просто мне трудно поверить, что в наше время все еще находятся люди, которые надеются открыть способ превращать свинец в золото.

— Современные алхимики ищут не секрет превращения свинца в золото, — пояснила Люсинда. — Они жаждут довести до совершенства формулу основателя.

У Аделаиды пересохло во рту.

— Но я думала, что это всего лишь одна из легенд «Аркейна».

— Как и про Горящую Лампу, — вставил Гриффин безо всякого выражения.

Аделаида поморщилась.

— Да, конечно.

— Насколько нам удалось выяснить, члены тайной организации работают над несколькими вариантами формулы, — сказал Калеб. — Пока что все рецептуры дают серьезные побочные эффекты. Но это не означает, что те, кто использует наркотик, не создают нам множество проблем.

— Один из исследователей, работающих на организацию — доктор Бэзил Халси, — сказала Люсинда. — Мы думаем, что ему помогает его сын Бертрам. Как бы то ни было, некоторое время назад именно Бэзил Халси украл у меня папоротник.

— Тот самый Ameliopteris amazonensis, который вы упоминали? — спросила Аделаида.

— Да. — Люсинда рассматривала металлический контейнер. — Он обладает некоторыми необычными психическими свойствами. По-видимому, Халси использовал его при производстве усыпляющего газа.

— Вопрос в том, — сказал Калеб, — на кого, черт побери, этот мерзавец теперь работает.

— По всей вероятности, на кого-то из моего мира, — заметил Гриффин. Он тоже задумчиво посмотрел на контейнер. — Я допросил двух взломщиков, которые вторглись в мой дом. Они работают в паре уже несколько лет. Они уверены, что их нанял кто-то из преступного мира, а не из общества.

— Для производства такого газа и таких кристаллов Халси понадобилась бы хорошо оборудованная лаборатория, — сказал Калеб.

— В моем мире найдется очень немного людей, способных финансировать такой проект, — сказал Гриффин. — И очень вероятно, что есть всего один человек, который также может иметь личную заинтересованность в такого рода паранормальном вооружении.

Калеб вяло улыбнулся:

— Вы хотите сказать, всего один, кроме вас?

— Да. — Гриффин посмотрел на него. — Похоже, Латтрел нарушил Перемирие. Это наводит на мысль, что произошло нечто такое, отчего у него появилась уверенность, что теперь он в состоянии напасть на меня.

Люсинда была явно озадачена.

— Какое перемирие?

Калеб не отвел взгляда от Гриффина.

— Полагаю, мистер Уинтерс имеет в виду Перемирие, заключенное на Крейгейтском кладбище.

Гриффин усмехнулся.

— Я вижу, агентство «Джонс и Джонс» лучше знакомо с политикой в моем мире, чем я мог предполагать.

— В вашем мире вы — легенда, — просто сказал Калеб. — И Крейгейтское перемирие — тоже. А у легенд есть такое свойство, что они становятся известными даже людям из другого мира. — Он нахмурился. — Вы уверены, что Латтрел обладает паранормальными способностями?

— Я в этом не сомневаюсь, — сказал Гриффин. — Мне доводилось иметь кое-какие дела с этим человеком. А по какой другой причине Скотленд-Ярд никогда не мог подобраться к нему близко, как вы думаете?

— По той же, по которой он не смог установить личность директора Консорциума, — сказал Калеб. Он посмотрел на Люсинду. — Дорогая, видишь, что происходит, когда мужчины с паранормальными способностями становятся преступниками?

— Да, действительно, — сказала Люсинда. — Они замечательно хороши в этом деле.

Гриффин вежливо ждал, словно этот разговор между мужем и женой его нисколько не интересовал. Наконец Калеб снова повернулся к нему.