Что же касается древних останков Мужчины из Ла-Бре, Картеру удалось скрыть от широкой публики последнее свое открытие. Только он и Дел знали, что в руке ископаемый мужчина в последние секунды перед смертью сжимал некий, по-видимому, очень важный или драгоценный для него предмет. Пока всеобщее внимание было сосредоточено на болтающемся на крюке безжизненном теле Уильяма Смита по прозвищу Черный Ястреб, Дел быстренько очистил от грязи этот загадочный предмет, а затем залил слоем гипса, покрывавшего все остальные находки. Картер был очень благодарен ему за это. Если об этой находке просочится наружу хотя бы слово, Гандерсон, так ничему и не научившийся, еще, чего доброго, выпустит очередной пресс-релиз.
— На указателе написано, что в паре миль отсюда находится водопад, — сказал Дел.
— Да, иногда вода течет, — заметил Картер, — но в такую засуху может и обмелеть.
— Я бы взглянул, — сказал Дел. — Во время засухи в земле у пересохшего водопоя можно обнаружить много любопытного.
Впереди Картер увидел молодую парочку: по тропинке брели парень латиноамериканской наружности и белокурая девушка в шортах с надписью на ягодицах «В САМОМ СОКУ». Тропинка тут была шире обычного, парень держал спутницу за руку. Картер вспомнил, как некогда они путешествовали с Бет по Шотландии автостопом, там, стоя на каменистом уступе, он тоже держал ее за руку, и всю оставшуюся часть пути она называла его Хитклифом, а он ее — Кэти. [19]Своей безумно сладкой девочкой Кэти.
В нижней своей части тропинка проходила совсем близко от асфальтовой дороги, которую в заповеднике использовали для служебных нужд. Время от времени сквозь кусты и деревья было видно, как по ней проезжает внедорожник рейнджеров или грузовичок с какими-то материалами. Картеру хотелось подняться еще выше и углубиться в лес, Дел, похоже, не возражал. Глядя вверх на поросшие лесом холмы, там и сям временами можно было заметить заднюю стену дома, примостившегося на уступе или соседнем склоне. Картер опустил голову и начал подниматься выше, ускорив шаг, и вскоре поравнялся с юной парочкой. Пройдя мимо, он увидел первую развилку и выбрал ту из тропинок, что вела к водопаду, здесь подъем был более пологий. Он слышал, как топает позади Дел, то и дело восторженно восклицая:
— Надо же — желтая древесная славка! Нет, ты только посмотри! На платане кистистом гнездятся иволги!
Картеру не хотелось сбавлять темп, он изредка поднимал голову, окидывал взглядом очередное чудо и продолжал быстро шагать дальше.
— По правую сторону желтинник, а по левую от тебя — пинус пондероса. [20]
Картер неплохо знал флору и фауну, но в сравнении с ним Дел был просто ходячей энциклопедией. Не было пташки, кустика или цветка, который бы он не разглядел за сотню шагов и тут же не выдал бы название, не только народное, но и научное, причем абсолютно правильное. Он всегда знал, какие деревья где растут, какие птицы на них гнездятся, какие орехи и ягоды съедобные, а какими можно смертельно отравиться. Однажды где-то на западе Дела укусила взрослая гремучая змея — он находился в двух часах езды до ближайшей больницы и умудрился выжить. В доказательство он гордо демонстрировал любому желающему шрам на бедре.
— А вот и дачка для меня нашлась, — сказал Дел, когда они подошли к заброшенной хижине с заколоченными окнами, что пряталась среди деревьев.
Картер слышал, как он сошел с тропинки и направился к ней.
— Как считаешь, я могу себе это позволить? — крикнул ему Дел.
Картер достал из рюкзака бутылку с водой, сделал пару глотков и подошел к другу. Хижина походила на домик из сказок братьев Гримм: растрескавшиеся бревенчатые стены, прогнившее крылечко, окна забиты досками крест-накрест. Дел стоял в тени и собирал свои длинные седые волосы в узелок, затем скрепил их резинкой.
— Как-то не похоже, чтобы здесь было пристанище рейнджеров или что-то в этом роде, — заметил Дел. — Выглядит странновато.
Картер смотрел на граффити, которыми были исписаны и изрисованы стены. «С. М. ЛЮБИТ М. ДЖ.», инициалы обведены сердечком. «ПЕСОЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК ПРАВИТ!» Что, черт возьми, это означает? Свастика, повернутая не в ту сторону (подобно большинству молодых так называемых неонацистов этот «художник» был слишком туп, чтобы правильно нарисовать символ). Картер заглянул в щель между досками. Внутри, в темноте, он разглядел лишь затянутые паутиной балки да раму старого деревянного кресла-качалки.
Оно раскачивалось!
Картер снял солнцезащитные очки и присмотрелся внимательнее. Теперь он видел больше: старый матрас в углу, стакан, рядом с ним — оловянную тарелку. Фонарь с запыленными стеклами свисает с крючка. В помещении ни души.
— Думаешь выставить мне кругленькую сумму? — спросил Дел. — Я первый увидел.
— Я не претендую, она твоя, — ответил Картер, продолжая оглядывать маленькую комнату. — Но мне кажется, дачка уже занята.
Кресло-качалка перестало раскачиваться, комната приняла еще более заброшенный вид.
— Занята? — спросил Дел и, подойдя к Картеру, тоже заглянул в окошко. — Но я ничего не вижу. — Он подошел к двери и стал оглядывать проржавевший замок и цепочку, свисающую с засова. — В таком случае придется вызывать агента по недвижимости, чтобы осмотреть все как следует.
— Наверное, — ответил Картер и отошел от окна.
Ему вдруг стало не по себе. Захотелось как можно скорее уйти отсюда и снова оказаться на солнышке, пусть даже нестерпимо жарком, как сегодня.
— Водопад вроде бы уже слышно, — заметил Дел.
— На многое не рассчитывай, — ответил Картер и зашагал по высокой траве к тропинке.
Отсюда начался более сложный подъем, и, хотя эти горы были пустяком по сравнению с теми, на которые ранее доводилось восходить Картеру с Делом, надо было внимательно смотреть, куда ступаешь. На дороге попадались большие камни и толстые переплетенные корни, в кустах что-то подозрительно шуршало — время от времени в вечерних новостях передавали, что змея укусила человека. Или — но то был действительно крайне редкий случай — на человека напал голодный горный лев. [21]Картеру вспомнился Центральный парк в Нью-Йорке, о нем тоже рассказывали всякие страшные истории, но горные львы и гремучие змеи там не фигурировали.
На протяжении большей части пути слева от них тянулась глубокая пропасть, внизу по замшелым камням протекал ручеек. Картер обрадовался, увидев его, это означало, что не все реки и ручейки пересохли от засухи. Значит, решение идти к водопаду было правильным. По пути им повстречался всего лишь один человек — высокий жилистый парень, он шел, опираясь на лыжную палку и, проходя мимо, пробурчал что-то по-немецки. День выдался очень жарким и душным, на небе по-прежнему ни облачка, так что все, кто мог, устремились на пляжи или в кино.
Картер шел впереди, шум водопада становился все слышнее. Что ж, хороший признак. Теперь тропинка вилась в тени под кронами высоких дубов и платанов. Лишь изредка они выходили на открытые участки, где под ногами хрустел раскаленный песок. Вдруг с обеих сторон поднялись стены каньона, сплошь поросшие мелким кустарником, вечнозеленым карликовым дубом да пучками каких-то диких желтых цветов. Пахло сухим мескитовым деревом, шалфеем и еще — дымом. Это встревожило Картера.
Он остановился и, прикрывая ладонью глаза от солнца, оглядел каньон. Ни языков пламени, ни даже самого дыма он не увидел, потом прислушался — откуда-то издали доносились звуки, напоминавшие тарахтение вертолета.
— Пожар? — приблизившись к Картеру, спросил Дел.
— Вроде бы вертолет летит…
— Или воздушный автозаправщик.
Они молча стояли на открытом пространстве и ждали.
— Все кругом так пересохло, — заметил Картер.
— Да, идеальные условия для катастрофы, — кивнул Дел.
Минуты через две они молча, не сговариваясь, двинулись дальше и снова оказались в густой тени деревьев. Впереди отчетливо слышался шум падающей воды. Предыдущий год выдался дождливым, так что запасов от разных источников водопаду, видимо, пока хватало. Картер то и дело опускал голову, ныряя под низко нависшие ветви. Тропинку шустро перебежали две ящерицы, их длинные синеватые хвосты сверкнули под солнцем.
