Мерфи отчаянно работал молотком и не слышал, как подошел Белл. Поток темно-каштановых волос струился по шее и плечам. Большинство юристов запада были худощавыми и угловатыми, но Мерфи напоминал скорее кузнеца, а не шерифа. Его руки были похожи на стволы деревьев, а шея у него была бычья.

— Шериф Мерфи! — закричал Белл, стараясь заглушить стук молотка по гвоздям.

Мерфи замер с молотком в руках, держа его над головой, и повернулся. Он уставился на Белла так, как будто увидел койота.

— Да, Мерфи, но, как видишь, я занят.

— Ты можешь продолжать свою работу, — сказал Белл. — Я из детективного агентства Ван Дорна. Мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов об ограблении банка и убийствах, которые произошли несколько месяцев назад.

Имя Ван Дорна пользовалось уважением. Мерфи отложил молоток в сторону и показал на дом.

— Давай войдем внутрь. Здесь, конечно, беспорядок, но на плите у меня стоит кофе.

— После подъема на эту гору не помешал бы стакан воды.

— Прости, колодец затопило во время потопа, вода не пригодна для питья, но я принес галлон воды с конского водопоя из города.

Белл проявил осторожность:

— Будем пить кофе.

Мерфи провел Белла в дом и предложил ему стул за кухонным столом. Никаких признаков присутствия в доме женщины не было, поэтому Белл решил, что Мерфи — холостяк. Шериф налил кофе из эмалированного кофейника, стоявшего на дровяной плите, в две оловянные чашки.

— Не знаю, чем помочь тебе, мистер Белл. Я отправил копию результатов собственного расследования в твое агентство в Чикаго.

— Ты забыл упомянуть о том, что видел Джек Карсон.

Мерфи рассмеялся.

— Парня на мотоцикле? Я не верю Джеку. Его описание не подходит никому в городе из тех, кого я знаю.

— Бандит мог изменить свой облик, — предположил Белл.

— У него не было времени, чтобы полостью изменить внешность, достать мотоцикл и скрыться в неизвестности.

— Мотоциклиста больше никогда не видели?

Мерфи пожал плечами.

— Мне кажется очень странным, что никто, кроме Джека, его не видел. Человека на единственном в городе мотоцикле обязательно должны были заметить. И каким образом он смог уехать из города, не оставив следов?

— Согласен, это выглядит слишком неестественно, — сказал Белл, не желая все же отбрасывать эту версию.

— Джек Карсон был достойным гражданином, не замеченным в пристрастии к алкоголю и рассказыванию небылиц. Но, возможно, ему это показалось. Галлюцинации.

— А не обнаружены ли еще какие-нибудь сведения, которых нет в твоем отчете?

— Да, кое-что обнаружили после того, как я уже отправил отчет в Чикаго.

Мерфи поднялся из-за кухонного стола, открыл ящик бюро и передал Беллу медную гильзу от патрона.

— Это нашли спустя две недели: мальчишка играл на полу в байке, пока отец занимался депозитом. Она закатилась под ковер. Наверное, ее оставил бандит.

Белл изучал гильзу.

— Тридцать восьмой калибр. Если пулю выпустили, то, вероятно, из автоматического оружия, возможно из «кольта».

— Я тоже так думаю.

— Можно, я возьму ее? — спросил Белл.

— Разумеется. Но сомневаюсь, что она даст что-нибудь новое, кроме того, что ее выпустил из пистолета бандит. Хотя даже это не доказано.

— Если не бандит, то откуда она могла появиться?

Мерфи поднял руки, сдаваясь.

— Даже не могу представить.

Белл осторожно положил гильзу на ладонь.

— Надеюсь, мы сможем получить отпечатки пальцев бандита.

Мерфи усмехнулся.

— Вы найдете на ней мои отпечатки, отпечатки мальчишки и двух моих заместителей.

— Всё равно, — оптимистично произнес Белл, — возможно, нашим экспертам удастся снять отпечатки его пальцев. Нам не нужны отпечатки мальчишки, который нашел гильзу. Они будут маленькими. Но мне хотелось бы снять отпечатки пальцев у тебя и у твоих заместителей. Ты можешь прислать их в мой офис в Чикаго.

— Мне никогда не приходилось снимать отпечатки пальцев, — сказал Мерфи. — Я даже не совсем понимаю, как это делается.

— Эта наука насчитывает уже столетия, но только недавно ее приняли на вооружение правоохранительные органы. Отпечатки на предмете — в нашем случае это гильза — создаются бороздками или линиями на коже. Когда предмет берут в руки, на него переносится пот и маслянистые выделения, оставляя рисунок подушечки пальца. На поверхность наносят мелкозернистый порошок, вроде измельченного графитового стержня карандаша. Затем для снятия отпечатка используют кусок ленты.

Мерфи, не торопясь, пил свой кофе.

— Попытаюсь.

Белл поблагодарил шерифа и стал спускаться с холма. Через три часа он был уже в поезде, направляющемся обратно в Денвер.

Шофер Кромвеля вывел из гаража «роллс-ройс-брогам» 1906 года. Эту машину с шестицилиндровым двигателем, мощностью в тридцать лошадиных сил сделал лондонский изготовитель экипажей Баркер. Шофер подал автомобиль к великолепному особняку Кромвеля на Ноб Хилл. Дом был спроектирован самим хозяином. Белый мрамор для него доставили по железной дороге из каменоломни в Колорадо. С фасада дом, украшенный колоннами с каннелюрами, имел вид греческого храма; дизайн остальной части дома был проще: сводчатые окна, стены, увенчанные карнизом.

Шофер Абнер Уид, ирландец с каменным лицом, был нанят Кромвелем скорее за его опыт борца, чем за умение водить автомобиль. Он терпеливо ждал возле машины, когда хозяева будут готовы. А в кабинете Кромвель ждал свою сестру, удобно устроившись на кожаном диване и слушая вальсы Штрауса на цилиндрическом фонографе Эдисона. Каждый цилиндр воспроизводил музыку в течение двух минут. Прослушав «Весенние голоса», Кромвель сменил цилиндры и поставил «Сказки венского леса».

В это время в комнате появилась его сестра в замшевом платье, доходившем до икр, открывая взорам ценителей ее прекрасные ноги.

— Довольно смело, — сказал Кромвель, пожирая ее взглядом. Сам он был в классическом темном шерстяном костюме.

Она закружилась по комнате, поднимая юбку и демонстрируя свои ноги до середины бедер.

— Ведь мы собираемся посетить трущобы на побережье Барбари, поэтому я решила одеться как грязная голубка.

— Надеюсь, вести себя так ты не будешь.

Он поднялся с дивана, выключил фонограф и подал ей пальто. Даже в обуви, увеличивающей его рост, он был не выше ее. Они проследовали через огромные передние двери со сложными украшениями к ожидавшему их «роллс-ройсу». Абнер, в парадном костюме и в начищенных до блеска черных ботинках, стоял по стойке смирно перед открытой задней дверью. «Роллс» был городской машиной, с закрытым пассажирским кузовом, но шофер оставался на свежем воздухе, его защищало лишь ветровое стекло. Как только сестра Кромвеля села в машину, он сообщил шоферу, куда ехать. Абнер включил передачу, и огромный автомобиль бесшумно покатил по гранитным камням, которыми была выложена проезжая часть улицы.

— Только сейчас в первый раз после моего возвращения домой нам представилась возможность поговорить, — сказал Кромвель, точно зная, что водитель не сможет услышать их разговор через окно, разделяющее переднее и заднее сиденья.

— Я знаю, что твоя поездка в Солт-Лейк-Сити была успешной. И наш банк стал богаче еще на семьсот тысяч долларов.

— Ты еще не рассказала мне, что тебе удалось узнать в Денвере.

— Сведения твоих шпионов из агентства Ван Дорна оказались точными. Офису в Денвере поручено возглавить расследование по делу бандита Мясника.

— Ненавижу, когда меня так называют! Предпочел бы что-нибудь более шикарное.

— Например? Умоляю тебя, скажи! — попросила она, смеясь.

— Стильный Дух.

У нее округлись глаза.

— Сомневаюсь, что редакторам газет позволят это.

— Что еще ты разузнала?

— Офис в Денвере возглавляет Николе Александер, полный идиот. Я лишь слегка попыталась очаровать его, а он уже не мог не говорить об охоте. Он злится, потому что не назначен ответственным за расследование. Он не мог удержаться и рассказал все о том, как они собираются ловить пресловутого бандита. Сам Ван Дорн назвал имя главного агента по этому делу — Исаак Белл. Красивый и дерзкий дьявол! Очень богатый, должна добавить.