— Потому что мне нравится бросать вызов. К тому же приятно быть легендой своего времени.

Она отвернулась, вид у нее был ошеломленный.

— Это глупо.

— Ты не понимаешь, — сказал он, обнимая ее за талию.

— Понимаю лишь то, что это настоящее безумие: однажды удача отвернется от тебя, и тебя повесят.

— В любом случае, пока мне это не угрожает, — сказал он. — И не будет угрожать, пока их лучший агент лежит в могиле.

Маргарет вспомнила фантастические фиолетовые глаза, руку Белла, обнимавшую ее за талию, когда они танцевали в отеле «Браун-палас». Ей показалось, что издалека она слышит его голос.

— Трудно поверить, что Белл умер.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Ты сказала это так, словно сильно увлечена им.

Она пожала плечами и постаралась принять безразличный вид.

— О, он прекрасно выглядел, в нем было что-то особенное. Полагаю, что многие женщины находили его обаятельным.

— Не имеет значения. Исаак Белл — уже история.

Кромвель остановился, и они с сестрой пошли обратно к автомобилю.

— Хочу одурачить Ван Дорна и всех остальных офицеров правоохранительных органов, которые мечтают повесить меня. Им и в голову не придет, что я могу совершить еще одно уголовное преступление так скоро, да еще и в банке такого города, который они даже не заподозрят. И вновь они останутся со спущенными штанами.

На глазах у нее выступили слезинки, Маргарет смахнула их носовым платком, совершенно не понимая, вызваны ли ее чувства уходом из жизни Белла или безумием брата.

— Где же на этот раз?

— Это будет не зарплата, поступившая в шахтерский город, — сказал он, широко улыбаясь. — Сделаю вираж и нанесу удар по городу, который не ожидает меня.

— Какой же?

— Сан-Диего, здесь, в Калифорнии.

— Это почти у нас на задворках.

— Тем лучше, — сказал Кромвель. — Тем легче мне будет скрыться.

— Почему ты выбрал Сан-Диего, что в нем особенного?

— Потому что банк «Уэллз Фарго» в этом городе переполнен депозитами купцов и доходами кораблей, привозящих товары в порт. И еще потому, что хочется заглянуть к своему самому главному конкуренту.

— Ты сошел с ума.

— Не называй меня сумасшедшим! — грубо сказал он.

— А как ты сам назовешь себя? Всё, что мы сделали, может рухнуть, если тебя когда-нибудь поймают.

— Нет, потому что им приходится иметь дело с выдающимся умом, — вызывающе сказал Кромвель.

— Когда же ты остановишься? — требовательно спросила Маргарет.

— Когда банк Кромвеля станет таким же большим, как банк «Уэллз Фарго», а меня провозгласят королем Сан-Франциско, — сказал он с угрожающим блеском в глазах.

Она знала, что спорить с братом бесполезно. Не ставя его в известность, она в течение многих лет спокойно переводила активы, не спеша и понемногу, в банк «Уэллз Фарго», где ему никогда не удалось бы обнаружить их. Дорогие ювелирные украшения, приобретенные ею, лежали в надежной сейфовой ячейке банка. Если произойдет самое страшное, если брата схватят и повесят, она уедет из Сан-Франциско, отправится в Европу и будет жить в роскоши, пока не найдет богатого и титулованного мужа.

Они подошли к автомобилю, Яков помог сестре сесть на место водителя. Самоуверенность переполняла Кромвеля, когда он заводил машину. Опасность, подобная кораблю, плывущему в бурном море на всех парусах, опьяняла его, как наркотик. От мысли о том, как перехитрить правоохранительные органы на западе еще раз, его лицо сияло, как у религиозного фанатика, который только что стал свидетелем чуда.

Никто из них не обратил внимания на мужчину, сидевшего на скамейке около машины, одетого как рабочий; на коленях он держал ящик с инструментами и небрежно курил трубку.

Поезд доставил Белла в Сан-Франциско в восемь часов утра. В девять часов он встретился с Кертисом, Бронсоном и пятью его агентами. Все они сидели вокруг огромного стола в конференц-зале, который был в два раза больше стола в офисе в Денвере. Белл смертельно устал, раны еще беспокоили его, но он не обращал внимания на боль, как и всегда прежде, и держался браво.

— Джентльмены, — начал он, — сейчас, когда нашим подозреваемым номер один является Яков Кромвель, мы собираемся вести наблюдение за ним и его сестрой Маргарет все двадцать четыре часа в сутки.

— Это значит — следить за каждым их движением за пределами дворца на Ноб Хилл, — добавил Бронсон.

Один из агентов поднял руку.

— Сэр, нам нужны будут фотографии для опознания, так как большинство из нас не имеет ни малейшего представления о том, как он выглядит.

Бронсон поднял со стола объемистую папку.

— Их фотографировали, когда они были в городе или где-то в окрестностях.

— Кто их снимал? — спросил Белл.

Бронсон улыбнулся и кивнул на одного из своих агентов.

— Присутствующий здесь Дик Кроуфорд — блестящий фотограф.

— У Кромвелей не вызвал подозрений фотограф, который крутился около них и снимал? — спросил Кертис.

Бронсон кивнул Кроуфорду.

— Дик, расскажи всем, как ты снимал, чтобы они всё правильно поняли и не волновались.

Кроуфорд, мрачный человек с маленькой челюстью, кустистыми бровями и лысым черепом, заговорил серьезно, без малейшего намека на юмор:

— Я был в комбинезоне и нес ящик с инструментами, в котором с одного конца было сделано отверстие для объектива камеры. Мне оставалось всего лишь опустить руку в ящик, настроить фокус и сделать снимок. Они так ничего и не поняли, ни разу даже не посмотрели в мою сторону. — Затем он поставил камеру на стол и объяснил, как ею пользоваться: — Перед вами специальная камера полного обзора с моментальной настройкой фокуса фирмы Кодак, которая дает возможность получать фотографии размером с почтовую открытку.

Пока Кроуфорд рассказывал, Бронсон раздавал фотографии Якова и Маргарет Кромвель.

— Обратите внимание, что снимки удивительно четкие, — продолжал Кроуфорд. — Уникальная особенность этой камеры заключается в том, что, в отличие от остальных камер с фиксированным фокусом, я могу устанавливать расстояние сам с помощью небольшого колесика, которое вы видите сбоку. Мне остается лишь нажать на кнопку, и передняя часть объектива выдвигается вперед на нужное для экспозиции расстояние.

Все изучали фотографии. На них Кромвели, вместе или порознь, шли по улицам, выходили из магазинов и ресторанов. На нескольких снимках Яков Кромвель входил в банк и выходил из него. На двух фотографиях он произносил речь в честь открытия пансиона для престарелых. Кроуфорд последовал за ними даже в парк Лафайет и снял их, когда они прогуливались по дорожке. Белла особенно заинтересовали снимки, на которых Маргарет была за рулем автомобиля экзотического вида.

— «Мерседес-симплекс», — восхищенно произнес он. — Кромвели знают толк в автомобилях, у них хороший вкус.

Бронсон просмотрел снимки, на которых был изображен автомобиль.

— У него дорогой вид, А какова его скорость?

— По меньшей мере, семьдесят, возможно, восемьдесят миль в час, — ответил Белл.

— Сомневаюсь, что в Сан-Франциско найдется машина, способная догнать его в случае погони, — сказал агент с густой гривой волос, который сидел в конце стола.

— Теперь есть, — сказал Белл, и его губы расплылись в широкой улыбке. — Ее выгрузили из товарного вагона этим утром. — Он посмотрел на Кертиса. — Я правильно говорю, Арт?

Кертис кивнул.

— Твой автомобиль стоит на грузовом складе компании «Саузерн Пасифик». Я нанял мальчишку, который работает на железной дороге, чтобы он вымыл машину.

— Ты прислал автомобиль сюда из…

— Чикаго, — закончил Белл.

— Очень интересно узнать, — сказал Бронсон, — что же особенного может быть в автомобиле, чтобы тебе пришлось везти его сюда из Чикаго?

— Скоростная машина может пригодиться. К тому же может оказаться и так, что она составит пару «мерседесу-снмплекс» Кромвеля, если дело дойдет до погони.

— Какая фирма изготовила ее? — спросил Кроуфорд.