Иден на секунду вздохнула с облегчением. По крайней мере власти не разыскивают Винса.

Меньше чем за час они добрались до Лавстока, где свернули на шоссе в юго-западном направлении. Рино сейчас находился от них в девяноста милях. Иден с ужасом обнаружила, что стрелка спидометра подрагивая подползает к краю шкалы.

— Хорошо ли вы знаете Рино? — прервал гнетущую тишину Киннкэйд.

— Я вообще его не знаю. — Иден изо всех сил старалась не выдать своей растерянности и напряжения. — Пару раз я сюда ездила повидаться со своим адвокатом.

— Хотите сказать, в те времена, когда вас обвинили в убийстве брата Де Парда?

— Да.

— Давненько это было.

— Со времени процесса прошло одиннадцать, нет, почти двенадцать лет.

— С тех пор Рино сильно изменился. Иден моментально насторожилась.

— А вы здесь бывали? Киннкэйд пожал плечами:

— Можете назвать любое место, где бывает родео, и почти наверняка я был там. И по многу раз.

Значит, он не был чужаком в городе, но она все еще убеждала себя в том, что он не знает его хорошо.

— Как вы думаете, куда мог бы пойти ваш брат? Иден от возмущения на секунду потеряла дар речи.

Какая наглость!

— Почему я должна сообщить вам об этом, когда вы даже не говорите, что сделал Винс?

— Я уже предлагал вам спросить его самого.

— А я спрашиваю вас и хочу знать ваше мнение по этому поводу.

— Иден, речь идет не о мнениях, а о холодных, бездушных фактах.

— И что это за факты? Что сделал Винс? Неужели забрал чьи-нибудь сбережения за всю жизнь? — Она вопрошающе посмотрела на Киннкэйда. — Ведь это связано с деньгами? Когда в дело замешан Винс, речь всегда идет о деньгах.

— Но не на этот раз.

С минуту она раздумывала, но потом покачала головой:

— Нет, все равно иначе быть не может. Все равно здесь замешаны деньги.

— Куда он отправился, Иден?

— Не собираюсь вам докладывать.

— Я все равно его найду. Иден. Просто от вас зависит, трудно будет это или легко. Выбор за вами.

— В таком случае для вас это будет нелегким делом. Даже если бы я и знала, то не стала бы вам говорить.

Хотя она, конечно же, представляла себе, куда мог отправиться Винс в первую очередь. Одетый в рабочую ковбойскую одежду, Винс наверняка направится к Акселю Грею в Спаркс принять душ и переодеться.

Для Иден Аксель Грей, банкомет в «Наджете», где всегда шла игра в блэкджек, был всего лишь бесплотным голосом в телефонной трубке. Винс познакомился с ним семь лет назад, вскоре после смерти их деда. С тех пор квартира Акселя была местом, через которое они держали связь друг с другом во время длительных отлучек Винса. Винс называл Акселя своим талисманом, приносящим счастье, и не раз говорил Иден, что, пока он связан с Акселем, с ним не может случиться ничего дурного.

— А впрочем, Иден, я не так уж и беспомощен, как может показаться. Я примерно представляю себе, куда в первую очередь пошел ваш брат. Зная Винса, нетрудно предположить, что прежде всего он отправится вымыться и переодеться. — Иден показалось, что Киннкэйд каким-то неведомым ей образом прочел ее мысли. — Он будет держаться подальше от маленьких мотелей. Его грузовик было бы слишком легко запомнить и узнать. Поэтому он остановится в одном из больших отелей, где есть казино. И как ни говори, а это больше в его манере и стиле.

— И все же вы не знаете, в каком именно.

Ей удалось уследить за своим голосом — он звучал ровно. Ей не хотелось, чтобы Киннкэйд понял, как он близок к истине.

— Мы будем проверять их один за другим, пока не найдем его.

Рино раскинулся на две долины. Позади поднимались склоны суровой горной гряды Сьерра-Невады. Ведущая в город магистраль была запружена транспортом; с плакатов и рекламных щитов приезжим улыбались и сияли девушки, разнаряженные в самые изысканные костюмы. Под каждым таким фото величиной по меньшей мере с витрину магазина красовались названия клубов и кабаре — «У Харры», «У Бэлли», «Фламинго» и так далее. Еще больше машин сгрудилось на парковочных площадках роскошных отелей с казино — этаких монолитов из железобетона и стекла, окруженных со всех сторон сверкающими фонтанами, неоновыми вывесками и цветами.

Киннкэйд медленно кружил по одной из парковочных площадок, стараясь найти пикап Винса. Иден уже потеряла счет парковочным площадкам, которые они осмотрели без каких бы то ни было результатов. Закончив осмотр, Киннкэйд вернулся на магистраль.

Солнце уже скрылось за хребтом Сьерры, уже начали подмигивать первые уличные фонари, когда Киннкэйд завернул на заправочную станцию и подъехал к колонке, предназначенной для самообслуживания. Не произнося ни слова, он вышел из машины, открутил колпачок и опустил шланг в бензобак. Иден заметила дамскую комнату возле здания станции и тоже вышла из машины.

Ей удалось немного пройти, прежде чем Киннкэйд схватил ее за руку.

— Куда вы?

— В дамскую комнату, если вас это интересует.

Не выпуская ее руки, он окликнул служащего станции:

— В дамской комнате есть телефоны?

— Нет, но внутри, в доме, есть один.

— Благодарю, — сказал он и выпустил ее руку.

— Вы вообразили, что я собираюсь позвонить Винсу и сообщить, где мы остановились?

— Да, мне это пришло в голову.

— Я вам уже говорила, что не знаю, где он.

— Но я знаю, что вы не остановитесь перед ложью, чтобы защитить его. А он этого не стоит, Иден.

— Не согласна. Но где бы он ни был, можете не сомневаться, что здесь его нет.

Киннкэйд нахмурился… Потом взглянул на ярко-синее вечернее небо и вздохнул:

— Вы правы. К настоящему моменту ваш братец уже удрал.

Он повернулся и пошел к колонке.

Иден вошла в дамскую комнату. Когда она из нее выходила, Киннкэйд разговаривал со служащим заправочной станции. Она ждала его в грузовике, чувствуя, как на нее наваливается усталость. Недосыпание, долгие часы езды и весь полный напряжения день — все это вместе безумно утомило ее.

— И что же теперь? — спросила она Киннкэйда, когда тот снова сел за руль.

Он медлил с ответом. Потом сказал:

— Как я это представляю, у вашего брата два пути. Он или заляжет на дно и будет вести себя тихо, проводя вечера перед телевизором, или решит затеряться в толпе. Бьюсь об заклад, что он выберет последнее.

— У него есть еще одна возможность — уехать из города. — Иден надеялась, что это Винсу по силам.

— Да, мог бы. — Киннкэйд вставил ключи зажигания и повернул их. Машина отозвалась урчанием, постепенно перешедшим в размеренное гудение. — Но он слишком долго был оторван от неоновых вывесок и ночной жизни. И прежде чем уехать отсюда, захочет немного поразмяться.

Взглянув на ослепительную россыпь неоновых огней воль Стрипа, Иден была вынуждена согласиться с Киннкэйдом. Вдоль улицы тянулись мили длинных неоновых трубок и акры разноцветных лампочек. Они не горели ровным светом ни минуты — все они двигались, вспыхивали, подрагивали, сверкали то ярче, то слабее, подмигивали, и огненные надписи бежали, обгоняя друг друга, вверх, вниз, поперек, лопаясь и взрываясь, чтобы уступить место новым огням. Венцом всего этого великолепия была прославленная арка на Вирджиния-стрит, а на ней огнями сверкал знаменитый девиз города: РИНО — САМЫЙ БОЛЬШОЙ МАЛЕНЬКИЙ ГОРОД В МИРЕ.

Киннкэйд искоса посмотрел на свою спутницу.

— А вы что думаете насчет этих «благословенных свечей ночи»?

— Я думаю, Шекспир имел в виду звезды.

— Только потому, что не видел Рино и его сверкающего проспекта Глиттер-Галч.

Он ухмыльнулся. Иден улыбнулась в ответ и снова выглянула из окна машины. Киннкэйд завернул на стоянку и заглушил мотор. Дальше они вместе отправились пешком.

Тротуары были запружены людьми, кочевавшими из одного ярко освещенного казино в другое. Киннкэйд притормозил у одного из них. Иден, стараясь избежать столкновения с выходившей из дверей казино высокой блондинкой в платье, будто сотканном из пены, отскочила в сторону.