- Прости меня, - прошептала Лика. Она и сама не поняла, почему попросила прощения, а не прощала мужа. Нет, она не собиралась извиняться за то, что позволит ему сейчас умереть. Как раз наоборот. Она собиралась стать для него якорем. - Вернись ко мне! Вернись… Мы попробуем начать всё сначала, словно и не было ничего, обещаю тебе. Только живи, Пшота, ты слышишь меня? Живи!

- Госпожа, - служанка тронула Милолику за плечи, - Вам надо отдохнуть. Идите, я тут побуду. Господин Андрий объяснил мне всё, что надо делать для хозяина.

- Нет, я останусь здесь, с ним… - Она поднялась с пола, поменяла мужу компресс, протёрла тело уксусным раствором, поправила повязку на ране. Потемневшая кожа под бинтами совсем расстроила боярыню. Лика, несмотря на запреты мага - лекаря, плюнула на свое истощение, удобнее устроилась в кресле, и наложила руки на рану, стараясь сконцентрировать в ладонях всю свою жизненную силу. - Живи, Пшота…

На утро старик Андрий, ожидавший плохих вестей из особняка Рыльских, но, так и не дождавшийся, сам прибежал проверить, что же случилось за ночь с Пшотой. Боярин был всё так же без сознания, но жар спал, не грозя немедленной смертью. Бледная Милолика сидела рядом с его постелью и неотрывно смотрела на мужа, держась за его руку. Именно держась, так как её собственное состояние тут же вызывало опасение у лекаря. Даже неспециалисту сразу было видно, что женщина держится на последнем упрямстве.

Андрий понял, что требовать что-то от боярыни сейчас просто нет смысла. Пользуясь своим служебным положением, он распорядился принести в комнату Пшоты ещё одну кровать для Милолики. Не хочет покидать мужа? Хорошо! Вот пусть и лежит рядом с ним! И за руку держит, и гладит, и вообще, делает что хочет, в рамках дозволенного, разумеется.

Слуги моментом выполнили его указания, установив рядом вторую кровать. На удивление, Милолика не сопротивлялась, когда её укладывали в постель. Только руку мужа отнять не позволила, тихо рыкнув на осмелевших слуг.

- Вот так-то лучше, голубушка, - улыбнулся Андрий, - а то придумала - развод…

Дельке не спалось. Её тело по непонятной причине мелко трясло. Спросить о своём странном состоянии Ави она не решилась, так как чувствовала, что к состоянию здоровья это не имеет никакого отношения. А поговорить хотелось. Вот только с кем? Истома сладко спал после тяжёлого трудового дня. К своим пирогам он не допустил ни одного помощника. Разве что Кроха был у него на подхвате. Молодой дракири тоже спал, чему-то улыбаясь во сне.

Девушка, наконец, смогла внимательно рассмотреть лицо своего спасителя и пришла к выводу, что Том и Таш симпатичнее. Но было в лице Крохи что-то такое, что притягивало внимание. Так и не разобравшись с внешностью парня, Делька вышла на свежий воздух. У костра сидел Орвид и вдохновенно пялился на костёр.

'Не спится?'

Делька смутилась, подумав, что отец мог услышать её мысли о Крохе.

'Не спится…'

'Тебя что-то тревожит, - констатировал голос Энана. Сейчас в нём не было и капли привычного ехидства. - Расскажешь?'

'Угу… Только… я стесняюсь'.

'Значит, тревожат тебя парни, - вновь догадался дух, не позволяя высказываться отцу семейства. - Кто конкретно?'

'Пап, скажи, - не обращая внимания на любопытного духа, обратилась Делька к отцу, - а можно любить брата?'

'Что значит, можно? - опять влез Энан. - Не можно, а ну… Погодь, ты же не про Истому сейчас…'

'Энан, не лезь, а? - жалобно попросила девушка. - Я с папой хочу поговорить'.

'Подумаешь… Говори!'

'Если ты говорила не про Истому, - наконец отозвался Орвид, - следовательно, тебя интересует Асташ'.

'Угу. Понимаешь, мне сегодня Том рассказал, что Зарина выбрала его… ну, Таша… женихом, - Делька горестно поджала губы. - Я понимаю, что это… для дела, но мне так плохо от этого стало! А ведь я его братом считала! Ведь мы же с детства… Разве можно так… из-за брата?'

У неё была такая грустная, расстроенная мордашка, что Орвид невольно улыбнулся.

'Он привлекательный парень, Адель, и ты, как представительница противоположного пола, это чувствуешь сердцем. В твоих воспоминаниях - он мальчик, который стал тебе братом. А сейчас перед тобой мужчина… Привлекательный, надо отметить, мужчина. Ты пытаешься умом соединить этих мальчика и мужчину в одного человека с уклоном в сторону мальчика, а сердце твоё выбирает мужчину… Зарина сделала такой же выбор, и это тебя расстроило'.

'Значит, это - ревность?'

'Очень похоже, - согласился Орвид. - Вот только какая? Ревность сестры или влюблённой девушки?'

'Но…'

'Я не замечал, что бы Делька влюбилась в этого громилу!' - нарушил молчание Энан.

'Почему это он - громила?! - возмутилась девушка. - Они очень похожи с Томом… фигурой!'

'А может, и влюбилась, - сообщил дух. - Видишь, как защищает его! За лопоухого так не вступилась бы!'

'Пап, чего он?' - Делька прижалась к плечу Орвида, словно просила защитить от приставучего духа.

'Он просто сам никогда не любил, девочка моя, вот и куражится!' - наместник обнял расстроенную дочь за плечи.

'Кто не любил?! Я не любил?! - возопил возмущённый дух. - Да я любил больше вас всех вместе взятых! Неолу!!! А вы!..'

'Маму Тома?' - уточнила тут же встрепенувшаяся Делька.

'Да! Если бы не служба в пограничном гарнизоне, я не пропустил бы рождения сына! И спас бы Неолу от смерти!'

'Ты не можешь говорить об этом с уверенностью, - возразил Орвид. - Неизвестно, отчего она умерла'.

'Очень даже известно, - буркнул дух. - Простуда была. Я узнавал… А потом осложнение. Уж с простудой я бы справился'.

'Прошедшего не вернёшь…' - вздохнул наместник и зябко поёжился.

'Тебе-то повезло, - попенял ему Энан. - День - два, и увидишь свою Вию'.

'Скорей бы и… страшно'.

'Страшно? - изумилась девушка, заглядывая в глаза отцу. А он опять подивился ярко-зелёному цвету глаз дочери, в которых золотыми искрами отражалось пламя костра. - Почему, пап?'

'Столько лет прошло… Я сильно изменился, и не только внешне. Примет ли она меня?'

'Примет…'

Делька верила, что мама не оттолкнёт отца своего единственного ребёнка. Вдруг страшная, неприятная мысль врезалась в мозг: 'У мамы за это время могли родиться другие дети… И у них должен быть другой отец…' Она нахмурилась, отгоняя гадкую мысль и осторожно посмотрела на задумавшегося Орвида. Но отец так глубоко погрузился в свои мысли, что Делька его не услышала.

'Вот то-то и оно…' - почти ощутимо вздохнул Энан.

Вия расшатала камни под решёткой. Крупные валуны, с трудом, но всё-таки поддались и вывалились из кладки, а мелкие осыпались сами к её босым ногам. Верхнюю и боковые части решётки она освободила от камней до этого. Теперь предстояло вырвать прутья, а сил на это у измождённой женщины осталось совсем немного. Шоэн и так не баловал её разносолами. Основной её пищей были хлеб и вода. А воду в последние несколько недель она принимала по минимуму, почти всю тратя на полив камнеломки и железных прутьев. Ржа понемногу, но съедала металл, делая его более податливым. Сухой хлеб без воды как-то не шёл, но голода Вия не чувствовала, только слабость.

Эльфийка дала себе передохнуть совсем немного и решительно взялась за решётку. Натужный стон, вырвавшийся из её груди, спугнул любопытную птицу, примостившуюся на ветке орешника. Вия напугалась, что её могла услышать не только птица, но пути назад не было, и она снова сделала попытку вырвать решётку из каменного захвата. Когда от рывка она покачнулась назад, то сразу даже не поняла, что держит злосчастную решётку в руках, а путь к свободе открыт.

Победная улыбка озарила её бледное лицо, в темноте камеры полыхнули зелёные глаза. Воодушевлённая успехом, Вия подтянула к образовавшейся дыре деревянную лавку, служившую ей ложем и стала карабкаться на волю. Она не обращала внимания на боль от содранной на ладонях и локтях кожи, наплевала на треск разрываемой материи, не выдержавшей напряжения побега. Раны - они заживут. Рваное платье? Да кто её увидит в этой глуши? Главное, что она вдыхала чудесный воздух леса, который вливался в неё с потоками хлынувшей силы.