— Потому что интерес Макса Хогана ко мне существует лишь в твоем воображении.

— Ничего подобного! Это у тебя глаза будто зашорены. Или ты просто делаешь вид, что тебе все безразлично.

Кристин усмехнулась.

— А зачем мне делать вид?

— Не знаю. По моему глубокому убеждению, все девушки мечтают выйти замуж, но некоторые предпочитают об этом помалкивать.

Кристин открыла было рот, чтобы отпустить какую-нибудь колкость, но передумала. Что бы она ни произнесла, Рита наверняка истолкует это превратно.

Между тем Кристин вовсе не склонялась к тому мнению, что каждая женщина непременно должна быть замужем. И не понимала, зачем это ей, если она своими силами обеспечивает собственное существование?

Разумеется, подобное отношение к замужеству не означало, что Кристин была абсолютно безразлична к представителям сильного пола. Однако соединять судьбу с кем-то только ради возможности сказать «я замужем», по ее мнению, было глупо. Еще глупее — поставить себя в зависимость от кого-то.

И первое и второе было возможно для Кристин лишь в одном случае: если она полюбит и ее избранник ответит ей взаимностью. Иные варианты исключались.

Словом, Рита ошибалась, полагая, что Кристин не проявляет интереса к мужчинам. Даже сейчас, в эту самую минуту, она втихомолку размышляла о нынешнем странном посетителе. Пока Макс Хоган находился в салоне, Кристин была озабочена лишь одним: не показать волнения, охватившего ее в тот самый момент, когда их взгляды впервые встретились.

Она давно не испытывала подобных эмоций — пожалуй, со школьной поры, когда была влюблена в одноклассника. Сегодня же Максу Хогану удивительным образом удалось задеть потаенные струны ее души, которые отозвались пронзительно-нежной вибрацией. Прислушиваясь к ней, Кристин совершала привычные действия с портновским метром, записывала снимаемые с Макса Хогана мерки в тетрадь, а сама боялась поднять глаза, чтобы не выдать своего состояния.

Когда он покинул салон, она, с одной стороны, испытала облегчение, а с другой — чувство, очень похожее на разочарование. И стала ждать возвращения своего странного заказчика едва ли не с той самой минуты, когда его «шевроле» скрылся за углом.

— Ну скажи, хотелось бы тебе обзавестись собственной семьей? — с плохо скрываемым любопытством спросила Рита.

Сама она только об этом и мечтала, но, в отличие от Кристин, не возлагала особых надежд на любовь. Риту больше интересовало финансовое положение потенциального жениха. Брак должен строиться на прочном фундаменте, считала она, а остальное приложится.

— Не приставай с глупыми вопросами, — отрезала Кристин с необычным для нее раздражением. — Давай лучше работать. Миссис Макгвайр завтра придет на примерку, а у нас до сих пор ничего не готово...

Обычные дела на время отвлекли Кристин от размышлений о Максе Хогане, но, возвращаясь домой, она думала о нем.

Это было что-то новое. Как правило, голова Кристин была занята чем угодно, только не воспоминаниями о том, что сказал или сделал какой-то мужчина. Она заглядывала по дороге в расположенную неподалеку от ее дома лавку Грега Сквотчера, покупала что-нибудь вкусненькое на вечер, затем готовила на своей уютной кухне ужин и устраивалась с ним перед телевизором или книжкой. Позже ложилась спать, а утром вновь отправлялась в салон, вполне довольная своей спокойной и размеренной жизнью.

Сегодня внешне все выглядело как всегда с той лишь разницей, что погруженная в свои мысли Кристин совершенно машинально здоровалась с встречными знакомыми, а зайдя в продуктовую лавку, долго не могла сосредоточиться и вспомнить, что ей нужно купить.

По вечерам, в час пик, владельцу лавки Грегу Сквотчеру помогала жена Лиз. Прежде Кристин просто болтала с обоими о всякой всячине, но сегодня у нее было особенное настроение, поэтому она лишь произнесла пару дежурных фраз. Затем, глядя на супругов Сквотчеров, спросила себя: неужели же у меня вправду никогда не будет жизни, которую принято называть нормальной, — с семейными заботами, мужем, детьми и всем, что с этим связано?

Строго говоря, отчасти Рита права: Кристин действительно относилась к мужчинам сдержанно. И с известной долей скепсиса. Бывало, кто-нибудь из них начинал ухаживать за ней, но всякий раз она задавалась вопросом: а зачем мне это нужно? И неизменно приходила к выводу, что предполагаемый союз ничего ей не принесет. В итоге получалось следующее: чем серьезнее были намерения ухажера, тем скорее Кристин порывала с ним.

И все потому, что собственное дело обеспечивало ей независимость.

Бизнес перешел к Кристин от деда Джозефа Бэрроу — или просто Джо, — почитаемого всем женским населением Сансет-Сити дамского закройщика. В шестьдесят пять лет он отошел от дел и переехал в оставшийся после покойной жены домик южнее Сан-Диего, почти на границе с Мексикой.

— Нужно убираться отсюда, — ворчливо приговаривал дед, собирая пожитки перед отъездом. — Иначе мне покоя не дадут. То одной сшей платье, то другой юбку, то третьей шелковую пижаму... Нет, с меня довольно! Да и глаза уже не те, что в молодости.

Так Кристин осталась одна в небольшом доме, который находился недалеко от центра Сансет-Сити. Тогда ей был двадцать один год и на ее руках осталось ранее принадлежавшее деду ателье мод, которое она через пару лет переделала в салон.

А с недавних пор вокруг нее участились разговоры о расширении бизнеса. В частности, наведывавшийся из Сан-Франциско Хью Сайлас так или иначе затрагивал эту тему во время каждого своего визита, так что она поневоле загорелась подобной идеей. Да и сегодня, будто нарочно, другой обитатель Сан-Франциско, Макс Хоган, тоже начал убеждать ее перевести дело в большой город.

Можно подумать, в Сан-Франциско только и говорят о том, когда же наконец туда переедет из Сансет-Сити салон мод Кристин Бэрроу! Она тихонько рассмеялась, отпирая ключом дверь своего дома. Нет, если это и произойдет, я оставлю здесь филиал своего заведения. Кто же станет шить платья местным модницам? А наряды к свадьбам, юбилеям и иным торжествам? И потом, мои давние клиенты просто обидятся на меня, если я брошу их на произвол судьбы, сменив Сансет-Сити на Сан-Франциско.

Неожиданно Кристин будто наяву увидела фешенебельный салон мод с элегантным интерьером, огромными сверкающими витринами, манекенами, настолько искусно выполненными, что их легко спутать с живыми людьми, а также удобное, многофункциональное помещение швейного цеха. И все это находится на одной из центральных улиц Сан-Франциско. А вдруг Хью в самом деле поможет мне найти помещение с невысокой арендной платой? На миг зажмурившись, Кристин улыбнулась.

Она не слишком-то верила в подобного рода обещания, но ведь иной раз так хочется помечтать! Да и Рита тоже часто заговаривала о переезде на новое место. И как будто даже всерьез ожидала от Хью конкретных действий в этом направлении, что, по мнению Кристин, было чистым безрассудством.

Хью, несмотря на всю свою веселость и обходительность, казался ей человеком необязательным. Что-то в нем присутствовало такое, чего Кристин не могла объяснить, но угадывала инстинктивно. И это нечто не позволяло ей относиться к обещаниям Хью всерьез.

А вот Макс Хоган показался Кристин человеком совершенно иного плана. Причем и в этом случае она не знала почему. Просто интуиция подсказывала ей это.

Впрочем, в глубине души Кристин понимала, в чем тут дело: Макс Хоган представлялся ей необыкновенным человеком. Она готова была поклясться, что прежде не встречала подобных мужчин. В нем ощущалась какая-то тонкость, врожденная деликатность, отражавшаяся не только во внешности, но даже в манере двигаться, жестах, интонациях голоса.

Одно осознание того, что на свете есть такой человек, делало Кристин счастливой. Сама того не осознавая, она весь вечер улыбалась — и когда клала в холодильник приобретенные в лавке Грега Сквотчера продукты, и когда споласкивалась под душем, и когда готовила ужин.