— Скажи... Я хочу понять.

Кристин ответила не сразу. Некоторое время она словно что-то взвешивала про себя, потом провела языком по чуть припухшим после жарких поцелуев губам и сказала:

— Дело не в тебе. Просто я всегда стеснялась размеров своей груди.

Эти слова настолько удивили Макса, что он даже чуть отстранился, чтобы заглянуть ей в лицо.

— В этом все дело?

Она молча кивнула.

— Но... — Начав говорить, он на миг взволнованно умолк. — Но твоя грудь... восхитительна! Она такая красивая, нежная и будто живая. Это твое достоинство, а не недостаток, уверяю тебя!

Она прерывисто вздохнула.

— Ты правда так думаешь? Потому что мне самой мой бюст доставляет одни неудобства. Не понимаю женщин, стремящихся искусственным образом увеличить грудь. По-моему, это уродливо... Гораздо красивее маленькая аккуратная грудь. Я называю такую аристократической.

С тихим смешком Макс притянул ее к себе.

— Глупышка! Сама не понимаешь, что говоришь. У тебя ведь грудь настоящая. — Он мельком отметил, что разговор стал странным образом напоминать утреннюю телефонную беседу с Патти, но поспешно отогнал это сравнение.

Ничего кроме досады оно у него не вызвало. Ему вообще никого не хотелось вмешивать в свои отношения с Кристин. — Ты не знаешь, как она прелестна, — продолжил Макс, потихоньку стягивая простыню с Кристин. — Только взгляни! Она послушно опустила взгляд на обсуждаемый предмет. Тем временем Макс принялся медленно скользить кончиком пальца по пленительным выпуклостям, переходя с одной на другую и рисуя своеобразную восьмерку. Постепенно амплитуда его движений сузилась до области, охватывающей лишь соски.

— Видишь? — хрипло шепнул он, когда те сжались в плотные столбики. — Разве не чудо?

— Макс... — простонала Кристин, которой к этому моменту уже трудно было следить за его действиями из-за стремительно нарастающего возбуждения.

Однако он настойчиво произнес:

— Смотри!

Легонько сжав сосок пальцами, Макс принялся нежно вертеть его, тем самым порождая в теле Кристин волны удовольствия. Ресницы ее опускались сами собой, но, включившись в игру, она старалась не закрывать глаза.

— Твоя грудь — источник наслаждения, — произнес Макс срывающимся горячечным шепотом. — И не только для тебя одной. Меня она сводит с ума...

— Макс! — вновь выдохнула Кристин, извиваясь и выгибаясь дугой от обилия наполнивших тело пронзительно-сладостных импульсов.

— Да? — сказал он, слегка нависая над ней. — Ты чего-то хочешь?

— Ох, Макс! — только и простонала она.

В его глазах, несмотря на сильнейшее возбуждение, промелькнула лукавая улыбка.

— Нет, так я не понимаю. Произнеси словами.

Несколько мгновений Кристин ловила воздух раскрытым ртом. Было заметно, что ей трудно говорить, однако Максу требовалось услышать то, чего он добивался.

— Я... — начала Кристин, с оттенком растерянности взглянув на него.

— Да, солнышко?

Наконец, собравшись с силами, она выговорила:

— Я хочу тебя!

Из груди Макса вырвался негромкий стон, будто одни эти слова уже доставили ему несказанное удовольствие.

— Пожалуйста! — добавила Кристин. — Я... хочу тебя сейчас же!

Теперь уже он приглушенно воскликнул:

— Ох, солнышко!

Но даже эти несколько мгновений показались ей большой задержкой. Она обвила руками плечи Макса и властно притянула его к себе. В следующую минуту они слились воедино...

— Что за странный запах? — произнес Макс, потянув носом воздух.

Это было гораздо, гораздо позже. Они успели отдышаться и отчасти успокоиться. Кристин хихикнула.

— Ты напоминаешь мне Чарли.

— Кого? — насторожился Макс, услышав мужское имя.

Этот вопрос вызвал у нее новый приступ веселья.

— Так зовут собаку моего деда. Переселившись в Сан-Диего, он завел себе золотистого ретривера.

— Благодарю, — повел бровью Макс. — И почему же я напоминаю тебе пса твоего дедушки?

— Ты принюхиваешься точно так же, как он.

— Хм... очень может быть. — Макс вновь втянул воздух. — Разве ты ничего не чувствуешь?

Кристин качнула головой.

— Нет.

— Странно... А у меня такое впечатление, будто где-то неподалеку находится раскаленный металл.

Не успел он договорить, как Кристин вскочила с постели.

— Боже мой!

— Что? — крикнул Макс, тоже вскакивая.

Но Кристин уже выбежала из спальни, и через мгновение ее босые ноги застучали по лестнице. Макс бросился следом.

Он догнал ее на кухне. Вбежал в тот момент, когда Кристин, схватив с плиты чайник, с грохотом поставила его в мойку и повернула кран. Пространство над раковиной сразу наполнилось шипением и паром.

Увидев на пороге Макса, Кристин с досадой всплеснула руками.

— Он был совсем новый! Я только в минувшую среду выиграла его в лотерею, которую наши местные активисты устроили ради сбора средств в пользу фонда развития муниципальной школы изобразительных искусств.

— В среду? — медленно повторил Макс, услышав в голове нечто наподобие щелчка.

Именно в этот день он как ошалелый примчался поздним вечером в Сансет-Сити лишь для того, чтобы постоять под окнами Кристин.

Так вот откуда она возвращалась так поздно! — промелькнуло в его мозгу. И вот что за коробку несла. Там находился выигранный чайник!

У Макса задним числом отлегло от сердца. Выходит, Кристин тогда ходила не на встречу с каким-нибудь мужчиной — к примеру, с тем же Хью, — а всего-навсего принимала участие в городском мероприятии.

— Не расстраивайся, — с улыбкой облегчения произнес он. — Хочешь, я подарю тебе другой чайник?

Кристин пожала плечами с. такой естественностью, будто не стояла сейчас перед Максом в чем мать родила. Плачевная судьба чайника, из которого выкипела вся вода, заставила ее на время забыть о стеснительности. Впрочем, Макс тоже не успел одеться, бросившись за ней, так что они были в одинаковом виде.

— Почему ты должен расплачиваться за мою забывчивость?

— Ну... — протянул он, — если бы я не отвлек тебя, с чайником ничего бы не случилось.

— Если бы ты... — Произнося эти короткие слова, она сообразила, что подразумевает Макс, и словно опомнилась.

Видя, что ее щеки порозовели, Макс рассмеялся. Затем спросил:

— По-видимому, ты кипятила воду, чтобы позавтракать?

Кристин кивнула, шаря глазами по кухне явно в поисках какого-нибудь полотенца, которым можно было бы прикрыть наготу. Макс заметил ее взгляд, но не подал виду, чтобы не смущать еще больше.

— Да, я как раз собиралась заварить чай... — Кристин сдернула с крючка кухонную салфетку и, хотя ее размеры были смехотворны, принялась пристраивать на уровне пупка — свисая, тряпица прикрывала пушистый треугольник между бедер.

— Знаешь что, я приглашаю тебя на ланч, — сказал Макс. При этом он изо всех сил старался не улыбаться, хотя ситуация была более чем комична: еще никогда ему не приходилось приглашать кого-то в ресторан или кафе, будучи абсолютно голым!

Правда, Макс тут же вспомнил, как около месяца назад примерно таким же образом пригласил на ужин свою приятельницу, балерину Элен. Однако то было совсем другое дело: оба они тоже были обнажены, но лежали в постели.

Сейчас же Макс беседовал с Кристин совершенно светским образом и о вещах, почти не имеющих отношения к тому, чем они только что занимались.

— Время завтрака все равно прошло, — добавил он. — Ну что, согласна? Тем более у меня должок: ты ведь уже однажды накормила меня, а я тебя еще ни разу.

Кристин вспомнила, как они ели на этой самой кухне, как она волновалась тогда и не могла поверить, что Макс Хоган, дирижер, которого показывают по телевидению, зашел к ней на ланч. Более того — сам напросился!

Впрочем, сейчас она тоже еще далеко не окончательно освоилась с мыслью, что между ними завязывается нечто такое, что с большой осторожностью можно назвать отношениями. Это удастся выяснить, лишь пообщавшись с Максом какое-то время.