Именно оттуда они и вышли — человек восемь, все с винтовками наперевес. К винтовкам примкнуты штыки. Ральф не успел выстрелить — автомат лежал рядом, но он не нашел в себе сил протянуть руку в страхе, что это спровоцирует русских и они их уничтожат. В одно мгновение Ральф осознал, что у него остался последний шанс выжить и когда-нибудь вернуться домой. Или хотя бы в Воронеж, к Кате… Он знал, что именно сейчас наступил момент выбора: либо воспользоваться этим шансом, пусть даже он будет совсем ничтожным, либо умереть от пули или удара штыком и быть похороненным здесь, в братской могиле, в чужой земле вместе с остальными «героями тысячелетнего рейха».

Ральф Мюллер поднял руки вверх.

— Гутен морген, гутен таг, бьют по морде, бьют и так, — сказал русский громко и, как почудилось Ральфу, приветливо, после чего мощный удар сапогом в живот свалил его на землю.

Русские обыскали их, отобрали у Отто пистолет, конфисковали документы и фляги со спиртным. Потом заставили друзей подняться. Превозмогая боль, опираясь на Ральфа, Отто все же сумел встать. Один из солдат с восточным лицом знаком приказал им идти. К захватившим их в плен русским присоединились еще двое с автоматами. Они конвоировали пятерых немецких солдат и одного гауптмана.

Шел второй час, как Ральф и Антон парились в бане.

Александр Валентинович свое дело знал. Некоторое время назад между ним и Ральфом имел место своеобразный поединок. Хозяин поддавал на каменку, парил гостя веником, заставлял подолгу плескаться в ледяной купели, погружаться туда с головой и «тренировать дыхание». Ральф выдержал, чем заслужил уважение отставного офицера и сдержанную похвалу:

— Нормально. Держишься…

Ральф пожал плечами и вопросительно взглянул на Антона, словно хотел узнать, будут ли еще проводить какие-нибудь эксперименты с его здоровьем или все уже закончилось.

Александр Валентинович разлил по кружкам квас, потом встал и поставил компакт-диск с концертом Высоцкого. Вернувшись за столик, улыбнулся, взглянул на Ральфа и продолжил, тщательно подбирая английские слова:

— Да… В общем, действительно держишься. Сейчас еще два-три захода. Потом водки выпьешь и будешь у меня как новый.

Ральф вздохнул и посмотрел на Антона с видом человека, которого несправедливо приговорили к наказанию розгами.

Антон только руками развел:

— Будешь, как сказал Александр Валентинович, like brand new. Ради этого стоит потерпеть.

И вот теперь, пройдя через все «круги посвящения», Мюллер отдыхал с блаженным видом, укутавшись в огромное полотенце с изображением Микки-Мауса.

Антон рассказывал о воронежских приключениях. На следующий день после истории, случившейся с друзьями в Адмиралтейском храме, Игорек справлялся у знакомого капитана милиции о результатах операции по его наводке.

Милиционерам удалось задержать гражданина Австрии Курта Шерхорна и его спутника, нигде не работающего Василия Григорьевича Кондакова. У последнего нашли испанский револьвер «Астра» — вещь в России чрезвычайно редкую. Поразительно: если Кондаков очень заинтересовал местных воронежских следаков, то от Шерхорна решили скорей избавиться, порекомендовав ему валить из города и из страны подобру-поздорову.

— Антон, интересно, они что, так его и отпустили? Он же преступник, нам угрожал, хотел убить!

— Все просто, Ральф. Им не хотелось впутываться в историю, которая усложнит их и так непростую жизнь. Понимаешь, спецслужбы начнут лезть к ним с расспросами… — Антон взглянул на Александра Валентиновича, словно искал поддержки.

— Дело в том, — отозвался Александр Валентинович, — что Шерхорна отпустили по приказу сверху. Хотят посмотреть, что он дальше предпримет.

— Вы уверены, дядя Саша?

— Значит так: уверенность тут ни при чем. Просто я это знаю, вот и все.

— Но откуда? Нам важно понимать, что делать дальше.

— Точно, — вступил в разговор Мюллер, — нам это важно, потому что нас уже пытались убить. И я не горю желанием оказаться в аналогичной ситуации еще раз…

— Ну хорошо, — Александр Валентинович выключил музыку. — У меня есть хороший друг, работает в одном из управлений ФСБ. Его зовут… В общем, это как раз не важно. Недавно с ним приключилась неприятная история — он попал в больницу. Представляете, подростки на улице избили. Украли деньги, документы и еще кое-что. А ведь мы с ним в свое время… Поскольку в больнице ему делать нечего, он стал очень разговорчивым и поведал мне кое-что про эту историю. Ну а я рассказал, что знаю Антона Ушакова. Оказалось, что некий Антон Ушаков уже некоторое время на крючке у «конторы» вместе со своим германским товарищем Ральфом Мюллером. А вокруг них уже давно порхает легендарная личность — господин Курт Шерхорн, который «контору» интересует уже непосредственно и по вполне конкретному поводу.

— И какая между нами связь? — спросил Антон.

— Такая, что, по всей видимости, вы и Шерхорн ищете одно и то же, только относитесь к предмету поиска по-разному.

— Как так? — одновременно воскликнули Ральф и Антон.

— А так. Вы не представляете, что ищете, а Курт Шерхорн охотится за чем-то вполне конкретным.

— А известно, что он ищет? — Антон задумался, вспомнив названия на карте, оставленной Мюллером-старшим в Воронеже.

— Ваш Шерхорн — личность непростая. Этот господин в войну числился сотрудником института «Аненербе», специализировался по российской проблематике, а до этого активно и искренне искал… Святой Грааль. Есть информация, что он сопровождал главного археолога рейха Отто Рана в одной из экспедиций в замок Монсегюр, где катары-альбигойцы якобы прятали Грааль. Еще говорят, будто именно Шерхорн мог быть любовником Рана, ведь тот славился нетрадиционной ориентацией. По крайней мере, Шерхорн ни разу не был женат.

— Получается, наш странный дедушка еще и голубой?

— Ну это ладно… Это их дело. Мне понятно, что Шерхорн мог поддаться истерии в те времена и верить в существование реального предмета, способного творить чудеса. Но с тех пор прошло столько лет! Тем, кто хотя бы кое-что знает про Грааль, уже давно известно, что поиски бессмысленны.

— Почему? — спросил Антон.

— Грааль — это символ, а не чаша, куда Иосиф Аримафейский собрал кровь Иисуса Христа после распятия. Грааль не материален. Впрочем, сам Отто Ран некоторое время считал, что это священный камень, благодаря которому возможны перемещения в иные миры.

— А вот Дэн Браун…

— Так, Антон, не расстраивай меня. Мы сейчас говорим не о литературе, а о жизни, где есть ФСБ, ЦРУ и иже с ними, сумасшедший дед, у которого под мышкой должна быть татуировка с группой крови, а может даже Hakenkreuz, или «крючковатый крест», как немцы называли знак, который во всем остальном мире именовали свастикой, рядом со сдвоенным зигом. Еще у нас имеется отмороженный Васька Кондаков, стрелявший в вас из пистолета, который можно найти только в специальном справочнике…

— А почему Отто Ран считал, что Грааль — камень?

— Не думаю, что у него не было на этот счет сомнений. Грааль представляли и в виде чаши, и в виде камня, иные считали, что это книга, корабль (потому что его изображают в виде полумесяца, который часто напоминает очертаниями лодку) или даже череп. Но есть легенда о камне Lapis Exilis, или изумруде из короны Люцифера. Архангел Михаил выбил его из короны во время священной битвы, а по прошествии времени из камня был сделан сосуд, который нарекли Чашей Грааля. В Средние века в Англии был создан культ чаши, из которой пил Иисус и его ученики во время Тайной вечери. Нацисты придали поискам Грааля новый импульс. Поскольку сам фюрер был неравнодушен к легендарным предметам старины, то институт «Ане-нербе» занимался их поисками вполне серьезно. Правда, Гитлер старался на людях не высказывать свою заинтересованность в археологических раскопках, но его с успехом заменил обожавший все мистическое Гиммлер, который и был фактическим руководителем «Аненербе».